Онлайн книга «Каникулы Петрова и Васечкина»
– Куда же ты, Васечкин? – крикнул ему вслед удивлённый Гусь. Глава 20. Прощание
Васечкин шёл сквозь оживлённую толпу, и все, видя его хмурое лицо, расступались перед ним. И как-то получилось, что Васечкин, сам того не ожидая, вдруг запел: ВАСЕЧКИН. Что может быть печальней, Чем комнатный уют, Коль ветры странствий дальних На подвиги зовут! Как трудно удержаться И не попасть впросак — Так хочется сражаться, Сжимая меч в руках! ИННА АНДРЕЕВНА. Кто за славой мчится вскачь, Не избегает неудач И не извлечёт из них урока… Кто не ставит славу в грош… АНРИ И МИШЕЛЬ. Ле шевалье сан пер э сан репрош. ВСЕ. Рыцари без страха и упрёка! ВАСЕЧКИН. Но если к приключеньям Опять тебя влечёт? ПЕТРОВ. Такое увлеченье К добру не приведёт! ПЕТРОВ И ВАСЕЧКИН ВМЕСТЕ. Легко прослыть героем, Трудней героем быть, И звание такое Делами заслужить! МАША. Я не верила, что есть В мире рыцарство и честь, И была наказана жестоко. ПЕТРОВ И ВАСЕЧКИН. Посмотри вокруг – найдёшь… АНРИ И МИШЕЛЬ. Ле шевалье сан пер э сан репрош. ВСЕ. Рыцарей без страха и упрёка! Песня кончилась. Петров, Васечкин и Маша вмес те с Гусем, Филиппом и Инной Андреевной сели в машину. На прощание французы подарили Васечкину открытку с изображением собора Парижской Богоматери. – На память, – сказали они. – О сюрпризе! Оревуар, камарад! [18] – Оревуар, – сказал Васечкин, принимая подарок. – Мерси боку! – Если что не камильфо, – добавил Петров, – то просим пардону! Машина тронулась. Петров взял у Васечкина открытку и прочёл: – Нотр дам дэ Пари… Что бы это значило? Васечкин на секунду задумался. – Наша дама из Парижа! – перевёл он. Петров перевернул открытку и недоуменно уставился на знаменитый собор. – А где же тут дама? – спросил он. – Там, внутри, наверное, в доме… – решил Васечкин. – Не вышла ещё на улицу… – А, – согласился Петров, – тогда понятно. Старенький «виллис» мчался всё дальше по извилистым горным дорогам, унося наших героев назад в лагерь, к новым приключениям, обыкновенным и невероятным… 
Марсианин
Повесть Моей жене Тамаре Маша Старцева
Ну разве с Петровым и Васечкиным отдохнёшь? Не одно, так другое. У них ведь одни приключения на уме. Вот они и валятся им на головы. То, что с ними случается, скажем, за неделю, нормальному человеку на всю жизнь бы хватило. А им всё мало. Не успели в лагерь приехать, как их за хулиганов приняли. Ну а они, конечно, рады стараться. Весь лагерь запугали. Меня ещё не было, я позже приехала. Но мне всё подробно рассказали. И как Васечкин о своём хулиганском образе жизни врал, и как всякие подношения принимал, и как их перевоспитывать старались. Потом они себя, правда, геройски проявили, когда с Гусем сражались… Короче, когда я приехала, они как раз все втроём в изоляторе лежали, в себя приходили. Я-то думала, что они ещё долго после этой страшной битвы очухиваться будут. Ничуть не бывало, буквально на следующее утро после моего приезда они уже из лагеря убежали. Подвиги совершать! Между прочим, в мою честь! Тоже выдумали. Можно подумать, что я их об этом просила. Мы их с Инной Андреевной, Филиппом и Гусем целые сутки искали. Чего они за это время успели натворить, за день не расскажешь. Впрочем, вы об этом уже читали… А когда мы их привезли назад в лагерь, что тут началось! Окружили их со всех сторон, не подступиться. Как будто они и впрямь герои! Ну, Васечкин конечно же, как всегда, расхвастался. Как начал рассказывать, как начал, не остановишь! И как он с мельницей сражался, и как отару овец от волка спас, и как дорогу от страшного обвала расчистил, и как с диким быком сражался, и про скалолазов… А Петров тут же рядом стоит, рот раскрыл и глазами хлопает. Заслушался. Можно подумать, что всё это не с ним происходило. Мне даже за него обидно стало. Ведь, если честно, так это он самый настоящий рыцарь. А Васечкин так, трепач, хотя, конечно, если бы не он, то никаких бы вообще подвигов не было. Он эти все приключения к себе просто как магнитом притягивает. А Петров всегда потом за него отдувается. Чего, спрашиваю у него, ты, Петров, застыл как памятник, что с тобой? А Васечкин услышал и говорит: «Это? А… это мы в “замри!” играем. – И приказал: – Отомри, Петров!» Петров тут же покраснел, рот закрыл. А все вокруг засмеялись, потому что подумали, что Васечкин так пошутил. Но я-то хорошо знаю, чем его шуточки кончаются. Одно время в школе с этим «замри!» от него житья не было. Пока не проучили его как следует. Но это же Васечкин. Его учи, не учи! Вижу, опять он за своё решил взяться. А эта игра в «замри!» всё равно как эпидемия гриппа, стоит одному заболеть, как уж точно все переболеют, если только прививку не сделать. Идёмте, говорю, хоть лагерь осмотрим, а то из-за ваших подвигов я ещё ничего не видела. Ну, Петров тут же за мной пошёл, как привязанный, а Васечкин только ногу поднял, как вдруг я ему и говорю: «Замри!» Ну он и замер с поднятой ногой. И стоит как аист. А я Петрову говорю: «Пошли, Петров!» Вот так и начались наши новые приключения. Глава 1. Потомок Галилея
Дело было так. Маша и Петров дружно рассмеялись и пошли по аллее. А Васечкин, жертва собственной злосчастной выдумки, провожал их отчаянным взглядом, стоя на одной ноге. Отойдя шагов двадцать, Маша оглянулась и крикнула: – Отомри! Васечкин с облегчением поставил ногу и рванулся с места вдогонку друзьям. Ребята шли, с интересом глядя по сторонам. Вдруг Маша остановилась возле стенда, на котором был изображён пионер с кинокамерой в руках. – Запишемся?! – предложила Маша. Петров собрался было согласиться, но Васечкин, незаметно ткнув его в бок, равнодушно пожал плечами и сказал: – А чего мы там не видели? |