Онлайн книга «В бой идут одни пацаны»
|
Увидев его, Левченко спросил: – Что, ищут до сих пор? – Нет, слава Всевышнему, все обошлось. Оказывается, мобилизованным президент амнистию объявил. – Так чего тогда приехал? – Отблагодарить вас! – Азимов достал из-за косяка двери двадцатилитровую канистру пива. – Вот, угощайтесь. А я переночую и назад. Левченко открыл канистру. – Действительно пиво. На хрена ты, Орзу, тащил сюда эту кислятину? Ладно бы вино или самогон. Кому же нужно это пиво? – На вино денег не было, а пиво хорошее, в Кулябе брал. Не успело прокиснуть. Марин махнул рукой. – Ладно. Азимов, ступай, но завтра с утра я тебя в части не вижу, понял? – Ага, как не понять! – И смотри, если дружкам привез спиртного, то лучше сразу сюда неси. Найду, прикажу задержать как диверсанта. – Ай, клянусь, нет спиртного. Анаша есть. Немного, но на пару косяков могу дать. – Иди ты знаешь куда со своей анашой!.. Таджик улыбнулся во весь рот: – Так точно, знаю! До свидания! – Азимов выскочил в коридор. Больше никто из офицеров его не видел. Еще одна неделя прошла спокойно. Наступление афганских моджахедов не состоялось, но отдельные отряды наемников прорывались через границу, что создавало напряженность в регионе. В конце февраля Левченко заступил в наряд по части. Официально ее пока не существовало, но три подразделения, сведенные вместе для решения общей задачи, ни оперативно-тактической группой, ни военной группировкой назвать нельзя. Решили именовать это формирование частью. Перед разводом командир роты Владислав Марин вышел на площадку, заменявшую плац, где лейтенант Левченко ждал подхода караулов и наряда. – Маджитов звонил, – сказал Марин. – И что? – Предупредил, в штабе батальона находится проверяющий из штаба бригады подполковник Рыков. Раньше он в Ташкентском общевойсковом училище преподавал. – Приехал проверяющий, и что? От этого нам зарплату поднимут или духи в Афган в испуге убегут? – Хреновая натура у этого Рыкова. Карим предупредил, что подполковник, скорее всего, решит проверить наши подразделения в Арче. Маджитов, конечно, попытается задержать его в штабе, но получится это или нет, неизвестно. – Напоит водкой этого Рыкова и уложит спать. За каким чертом этому подполковнику тащиться к границе? – Мое дело предупредить, хотя за все здесь ответственность несу я. – Прорвемся, Влад! – Ты за порядком смотри. Чтобы все чики-чики было. – Не волнуйся. Подошел личный состав, заступавший в наряд. Левченко провел развод и прошел в небольшую комнату бывшего детского сада, где было устроено помещение дежурного по части. Проверяющего в Довлятобаде, как положено, напоили, однако тот оказался заводным, и спиртное только усилило в нем рвение к службе. Маджитов безрезультатно пытался отвлечь его, предлагая провести время с девушками. Рыков уперся. Он должен проверять боеготовность подразделений! Подполковник приказал подготовить бронетранспортер и выехать в Арчу. Левченко был предупрежден об этом по связи и спокойно отнесся к такому известию. Как приедет проверяющий, так и уедет. Но он не принял в расчет характер подполковника, по пьянке мнящего себя недооцененным, если не великим полководцем Бронетранспортер с проверяющим и комбатом подъехал к временному контрольно-пропускному пункту у детского сада в полночь. Комбат приказал пропустить БТР. Солдаты подчинились. Вскоре Рыков с Маджитовым вошли в помещение дежурного. Пьяный подполковник сразу накричал на Левченко: – В чем дело, лейтенант? Задницу от стула оторвать тяжело? Тебя предупредили о приезде проверяющего? – Предупредили. – Так какого черта ты не встречаешь представителя штаба на улице? – А что это вы мне тыкаете, товарищ подполковник? Я вам не мальчик для битья, такой же офицер, как и вы. – Что? Офицер? Без году неделя? – Это не имеет никакого значения. – Все, хорош болтать! Мотострелковой роте тревога, занятие позиций круговой обороны. – Обороны чего, товарищ подполковник? – Базы вашей, мать твою! – Позвольте напомнить, что изменение состояния боевой готовности может осуществлять лишь командир батальона по приказу из вышестоящего штаба. У вас есть документ, дающий вам право объявить подразделению повышенную боевую готовность? – Что? Ты, щенок, еще учить меня будешь? Мне говорили, что у вас солдаты раздолбаи. Оказывается, и офицеры ни в чем им не уступают. – Как вы меня назвали? Щенком? – Левченко повернулся к дежурному связисту: – Сержант! Связь мне срочно с оперативным дежурным министерства. – Отставить! – заорал подполковник. – Ты что, жаловаться надумал? Я тебе пожалуюсь! Видно, спиртное сильно ударило по мозгам проверяющего, и он попытался схватить Левченко за грудки. Но Михаил заломил руку подполковника и бросил его на пол. Маджитов крикнул: – Ты что, Левченко! Отпусти!.. – Успокоится, протрезвеет, отпущу. В помещение пришел Марин, увидел подполковника, лежащего на полу, посмотрел на комбата и спросил: – Что тут происходит? – Ты, Марин, своего Левченко оттащи! – приказал комбат. Командир роты взглянул на лейтенанта: – Миша, отпусти его! Левченко так и сделал, потом заявил: – Проверяющий нашелся. Обожрался водки и возомнил себя Кутузовым! Маджитов махнул рукой младшим офицерам, мол, скройтесь. Левченко с Мариным вышли на улицу. Комбат поднял проверяющего, а тот завопил: – И это дисциплина в батальоне? Да тебе, узбек, взводом командовать, а не батальоном! Маджитов отряхнулся и сказал: – Жду в бронетранспортере пять минут. После этого уезжаю. Не успеешь, подполковник, останешься здесь с ребятами. А кому и чем командовать, решать не тебе. – Нет, капитан, ты плохо меня знаешь. Вам всем аукнется эта проверка. Всем! Но он поспешил за комбатом. Перспектива остаться в Арчи его не устраивала. Рыков оказался подленьким мстительным человеком. На следующий день он вернулся в Арчу с приказом об освобождении Левченко от должности командира мотострелкового взвода и назначении его… командиром минометной батареи. – Прочитал? – спросил он Михаила. |