Книга Счастливая ностальгия. Петронилла, страница 24 – Амели Нотомб

Я привела ее в кафе «Бобур», куда ходила довольно часто. Я сообщила Петронилле, что в заведении имеется туалет.

– Как вы старомодны! – воскликнула она.

Вечер оказался очень приятным. Петронилла рассказала мне, как жила эти четыре года. Она писала свой роман и зарабатывала на жизнь, устроившись в один частный лицей классной надзирательницей. Один балбес из старшего класса обозвал ее «пролетаркой», она в ответ назвала его «буржуй». Несчастный малыш пожаловался родителям, и те потребовали, чтобы служащая извинилась перед их ангелочком. Петронилла заметила, что «буржуй» не большее оскорбление, чем «пролетарка», это просто факт, на это нельзя обижаться. Но директриса уволила Петрониллу.

– Через неделю я нашла издателя для своего романа, – завершила она свой рассказ.

– Как нельзя кстати.

– Все прекрасно. Можете приглашать меня на всякие светские развлечения, я ведь мало известна в тех кругах, где вращаетесь вы.

– Думаю, вы плохо представляете себе мой образ жизни.

– Ну как же, вы молодая, знаменитая, вас всюду приглашают.

– Молодая? Мне тридцать четыре.

– Ладно, старая и знаменитая.

Приглашали меня действительно часто, но я всегда отказывалась. Теперь мне пришло в голову, что в компании Петрониллы эти светские развлечения покажутся не такими скучными.

– Как раз в конце месяца меня пригласили на дегустацию шампанского в отель «Ритц».

– Я с вами.

Я улыбнулась. Я ведь с самого начала уготовила для Петрониллы роль компаньона по выпивке. Мои идеи обретали форму.

В назначенный день Петронилла ждала меня возле отеля. Как обычно, на ней были джинсы, кожаная куртка и ботинки «Доктор Мартинс». Я же была одета как тамплиер конца двадцатого века.

– По сравнению с вами я выгляжу как уличный хулиган, – заявила она.

– Вы в порядке.

Гостиные «Ритца» кишели чинными дамами, которые с отвращением уставились на мою подругу. Такое хамство привело меня в недоумение, я даже отступила на шаг.

– Может, уйдем? – спросила она.

– Ни в коем случае.

В конце концов, мы же пришли ради шампанского. В гостиной были расставлены столы с шампанским различных марок. Мы начали с «Перрье-Жуэ». Сомелье произнес небольшую хвалебную речь. В подобных случаях мне нравится, когда проповедник меня обращает в другую веру.

На этих светских мероприятиях шампанское всегда самое лучшее. Во враждебном окружении оно играет роль оазиса – подобного результата невозможно добиться, если пьешь дома.

Первый бокал нас восхитил.

– Неплохая штука, – сказала Петронилла виночерпию.

Тот благосклонно улыбнулся. Практически все они, сколько я ни встречала, очаровательные люди. Уж не знаю, то ли профессия делает их таковыми, то ли заниматься ею могут только такие люди. Во всяком случае, в тот день в отеле «Ритц» сомелье были единственными приятными особами.

Стоило мне сделать шаг, и дамы тут же цеплялись ко мне, кудахча, что видели меня по телевизору. Больше им сказать было нечего, но рассказывали они об этом очень долго. Я прерывала их излияния:

– Позвольте представить вам молодую талантливую писательницу Петрониллу Фанто.

Каждый раз эти создания с гладкими прическами каменели от ужаса. Восторг на их лицах, обращенных ко мне, сменялся пренебрежением при виде уличной девчонки, которую я имела наглость им представить. Петронилла чистосердечно протягивала им руку, но дамы зачастую делали вид, что ее не замечают.

– От меня дурно пахнет? – спросила Петронилла с изумлением, которое я вполне разделяла.

– Я должна перед вами извиниться, – сказала я. – Представить не могла, что мы столкнемся с такой грубостью.

– Вы же не виноваты. Уверяю вас, мне здесь нравится. Такое нужно увидеть самой.

– Во всяком случае, шампанское не будет относиться к вам высокомерно. Давайте попробуем «Жан-Жосслен».

Оно оказалось превосходным. Насколько мне известно, это единственное шампанское с привкусом брожения – просто чудо.

Из-за того что, избегая неприятных дам, мы полностью сосредоточились на дегустации, мы в конце концов напились. Обычно, когда я нахожусь в обществе, опьянение делает меня радостной и дружелюбной. Но поскольку здешняя публика все равно не могла оценить дружеское расположение, всю свою симпатию я изливала на виночерпиев, а еще меня тянуло на откровенность.

Петронилла в подпитии сделалась несколько агрессивной. Она едва слушала, что я ей говорю, и отпускала едкие комментарии по поводу происходящего. Наш обмен репликами выглядел примерно так:

– Всю жизнь хотела бродить пьяной ночью по какому-нибудь красивому городу.

– Какое сборище мегер!

– В буфете еще есть чем перекусить, но я вам не советую. Моя сестра Жюльетта совершенно справедливо замечала, что вино иногда усиливает вкус еды, но не наоборот. Если сказать это кому-нибудь из так называемых знатоков, то он взвоет от возмущения. Но я проверила на себе: стоит только проглотить хоть кусочек чего-нибудь, как магия алкоголя рассеивается.

– Если она не перестанет на меня пялиться, я заеду ей ботинком в рожу.

– Ничего не имею против еды, но я думаю, начинать ужинать нужно тогда, когда уже не можешь выпить ни глотка. Это надолго оттягивает начало трапезы.

– Но стоит ли ради нее задирать ногу?..

– Мне случалось так откладывать этот момент, что есть уже не хотелось. Поэтому лучше всего напиться и рухнуть на какой-нибудь мягкий диван. А правильнее всего заранее выбрать место, куда можно упасть. «Ритц» не слишком для этого подходит. Теперь я буду принимать приглашения только в те места, где можно потом удобно растянуться.

– Пойду спрошу, может, подарить ей мою фотку?

Продолжая на ходу изливать душу, я машинально последовала за ней. Я не подозревала, что она и в самом деле предложит этой даме свою фотографию.

– Что? – поперхнулась от удивления та.

– Оставьте мне свой адрес, и я вам пришлю. Кстати, обратите внимание, я прекрасно вас понимаю: фотография настоящей пролетарки для вас экзотика.

Повергнутая в ужас дама бросала на меня умоляющие взгляды, призывая на помощь. Я затянула привычную песню:

– Мадам, позвольте представить вам молодую писательницу Петрониллу Фанто, которой я восхищаюсь. Ее первый роман, «Сладкий уксус», очень талантлив.

– Как интересно! Непременно куплю, – трепеща, пробормотала дама.

– Очень удачно, сзади как раз моя фотография. Сможете вдоволь на меня насмотреться.

Я взяла Петрониллу под руку, решив, что пора с этим кончать. В ней росло озлобление, и я чувствовала, что, если ее не остановить, она так и будет бросаться на людей.