Онлайн книга «Полет шершня»
|
– Мы еще одни? – пробормотала Хермия. Арне поднял голову, огляделся. – Да. – Давай-ка встанем, пока никто не пришел. – Давай. Но стоило Арне отстраниться, как Хермия снова притянула его к себе. – Еще один поцелуй! Он легонько поцеловал ее и все-таки встал. Нашарив в траве трусики, Хермия торопливо их натянула, потом поднялась, отряхнула платье. Теперь, когда она выглядела прилично, ощущение жадной торопливости испарилось, и по всему телу разлилась чудесная расслабленность. Такая бывает порой, когда в воскресенье нежишься в постели, задремывая под звон колоколов. Опершись на стену, она смотрела на море. Арне обнял ее за плечи. Ах как не хотелось возвращаться мыслями к войне, обману, секретности! – Я работаю на британскую разведку, – без всяких преамбул сообщила Хермия. Арне кивнул. – Как раз этого я и боялся. – Боялся? Почему? – Потому что тогда ты в большей опасности, чем если бы пришла сюда просто повидаться со мной. Было приятно, что первым делом он подумал о том, чем ей это грозит. Значит, и вправду любит. – Но теперь ты тоже в опасности, просто потому, что здесь, со мной. – Объяснись. Усевшись на стену, Хермия попыталась собраться с мыслями. Придумать версию, чтобы он знал самый минимум, только то, без чего никак не обойтись, ей не удалось. Как ни обрубай тут и там, полуправда выглядела бессмыслицей – значит, придется рассказать все. «Если уж прошу его рисковать жизнью, он имеет право знать, что и зачем». И она поведала ему обо всем: про «Ночной дозор», про аресты на аэродроме в Каструпе, про огромные потери британских бомбардировщиков, про радар, установленный на острове Санде, про «небесная постель»-химмельбет и про участие во всем этом Поуля Кирке. По мере того как разворачивался ее рассказ, выражение лица Арне менялось. Веселость ушла из глаз, и вечная улыбка сменилась тревогой. Хермия даже засомневалась, возьмется ли он за дело. Но будь он трусом, не стал бы летать на хрупких, из дерева и ткани, самолетиках, которыми обеспечена датская армейская авиация. А с другой стороны, то, что он летчик, – составная его мужественного имиджа. И как же часто он ставит удовольствие главнее работы! «Но ведь потому я его и люблю: сама слишком серьезная, а он заставляет меня радоваться жизни. Кто же настоящий Арне – любитель удовольствий или рисковый парень?» До нынешнего дня Хермия никогда не ставила его перед выбором. – Я приехала попросить тебя сделать то, что сделал бы Поуль, останься он жив: отправиться на Санде, проникнуть на базу и осмотреть радарную установку. Арне кивнул с самым серьезным видом. – Нам нужны фотоснимки, причем хорошие. – Хермия нагнулась к велосипеду, расстегнула седельную сумку и вытащила маленькую тридцатипятимиллиметровую фотокамеру – немецкую «лейку». Поначалу она думала взять еще более миниатюрную «минокс-рига», которую легче спрятать, но все-таки по оптике предпочла «лейку». – Не исключено, – продолжала Хермия, – что важней поручения на твою долю не выпадет. Поняв, как работает их система радиолокации, мы сможем придумать, как ее побороть, и это спасет жизнь тысячам летчиков. – Да, я понимаю. – Но если тебя поймают, то казнят – расстреляют или повесят – за шпионаж. – Она протянула ему фотоаппарат. Какой-то частью сознания ей хотелось, чтобы Арне отказался, ведь думать о том, какая опасность ему грозит, если он согласится, было очень тяжело. «Но если откажется, – тут же мелькнула мысль, – как я смогу его уважать?» Арне не взял камеру. – Значит, Поуль возглавлял твой «Ночной дозор». Хермия кивнула. – Полагаю, туда входит большинство наших общих друзей. – Лучше, чтобы ты не знал… – Попросту говоря, все, кроме меня. Она кивнула, с ужасом думая о том, что он скажет дальше. – Ты считала, что я трус. – Просто такого рода деятельность не вязалась с твоим образом… – Из-за того, что я люблю вечеринки, много шучу и ухаживаю за девушками, ты решила, что у меня кишка тонка для подпольной работы? Хермия промолчала. – Ответь мне! – настаивал Арне. С несчастным видом она снова кивнула. – В таком случае я должен доказать, что ты не права. Он вынул камеру из ее руки. Хермия уж и не знала, радоваться или горевать. – Спасибо. – Она постаралась не зареветь. – Ты будешь осторожен, правда? – Да. Но тут есть проблема. Всю дорогу на Борнхольм за мной был хвост. – О черт! – Этого она не ожидала. – Ты уверен? – Да. Я заметил двоих, которые болтались по базе, мужчину и женщину. Она была со мной в поезде, а он сменил ее на пароме. Когда я сошел на берег, он следовал за мной на велосипеде, а сзади шла машина. Я ушел от них, когда немного отъехал от Ронне. – Видимо, считают, что ты сотрудничал с Поулем. – Не забавно ли? Ведь этого не было. – Кто они, по-твоему? – Датские полицейские, действуют по приказу немцев. – Теперь, когда ты от них ускользнул, они прочно уверились в твоей вине и наверняка всюду рыщут. – Ну не могут же они обыскать каждый дом на Борнхольме. – Да, не могут, но поставят под наблюдение причал парома и аэродром. – Об этом я не подумал… Как же мне теперь добраться до Копенгагена? «Не успел еще вжиться в роль, а мыслит совсем как шпион», – подумала Хермия. – Придется тайком провести тебя на паром. – И куда мне теперь? В летную школу возвращаться нельзя – туда они явятся первым делом. – Поживешь у Йенса Токсвига. – Значит, он входил в вашу организацию. – Арне помрачнел. – Да. Он живет… – Я знаю, где он живет, – перебил Арне. – Мы дружили с ним еще до того, как основался «Ночной дозор». – Он может нервничать из-за того, что случилось с Поулем… – Он не прогонит меня. Хермия сделала вид, будто не замечает, как Арне рассержен. – Предположим, ты сумеешь попасть на вечерний паром. Когда доберешься до Санде? – Сначала надо поговорить с Харальдом, моим братом. Он работал там, когда база строилась, и сможет сказать, где там что. Потом целый день уйдет на то, чтобы добраться до Ютланда, потому что поезда вечно опаздывают. Думаю, буду там к вечеру во вторник, в среду проберусь на базу, а в четверг вернусь в Копенгаген. Как мне связаться с тобой? |