Онлайн книга «Проигравший»
|
Вокруг скамейки, на которой он сидел, были набросаны пустые бутылки. Похоже, вчерашняя вечеринка у местных забулдыг удалась. Стогов думал, что всего несколько лет назад пустые бутылки были неплохим источником дохода. После каждой вечеринки их обязательно сдавали обратно в магазин. Таким образом часть потраченных средств удавалось вернуть. А вот сегодня бутылки никто уже не сдает. Метафора проще некуда: если ты бездарно потратил то, что имел, не жди, будто хоть что-то из потраченного удастся вернуть. Капитан подъехал к половине одиннадцатого. Выглядел он помято. Не здороваясь, плюхнулся на скамейку и закурил. Локтем сдвинул чуть в сторону стоявшую на скамейке картонную коробку. По небу ползли облака, планета понемногу вращалась вокруг оси, а они вдвоем просто сидели рядом, молчали, ежились от холода и выпускали дым сквозь зубы. Потом Осипов все-таки произнес: – По-английски слово «пиво» пишется почти так же, как слово «медведь». Разница всего в одну букву, а произносятся эти слова совсем по-разному. – Я смотрю, вчера ты повеселился на славу. – Ты называешь этот ужас словом «повеселился»? Я даже не помню, как добрался домой. – Аспирант рассказал что-нибудь интересное? – Нет. – Что значит «нет»? – Это то же самое, что «да», только наоборот. – Вообще ничего не сказал? – Не знаю. Может, чего и сказал. Только я был не очень трезв и не запомнил. По крайней мере, письменного признания насчет того, что залез в собственный музей и отрубил там какому-то чилийцу в спортивном костюме голову, он мне не оставил. Как отчитываться майору, ума не приложу. – Холодный компресс к своему уму приложи. Может, появятся какие-нибудь соображения. С чего ты вообще взял, что аспирантик имеет отношение к убийству? – Я не взял. Просто я разрабатываю все версии. Как учил наш непосредственный начальник, товарищ майор. Он еще раз подвинул локтем картонную коробку и вздохнул: – Если бы этот парень сам во всем признался, было бы здорово. Приезжает майор, а у нас – хоп! Дело уже раскрыто! – Во сколько он приедет? – Понятия не имею. Но звонил уже с самого утра. Результатов требует. – Орал? – Анал. Блин! Что он все-таки за человек? Только и знает, что всем окружающим мозг выносить. И убери ты свою коробку! – Это не моя коробка. Чего ты разорался? – А чего она мне под руку-то все лезет?! – Не стоит так нервничать. Ну, стоит коробка. Забыл кто-то. – Это не твоя? Я думал, твоя. Выкини ты ее тогда. Чего она тут стоит? Стогов покосился на коробку. Действительно, с чего бы это на скамейке стоять такой большой и вроде бы бесхозной коробке? Когда утром он садился на скамейку, стояла тут эта коробка или нет? Он пытался вспомнить, но не мог. Стогов поднялся со скамейки и посмотрел на Осипова. Тот был помят, небрит и выглядел жалко. А стоявшая рядом с ним коробка была большой, почти новой и непонятно откуда взялась. Стогов аккуратно двумя пальцами приоткрыл крышку. После этого другой рукой наклонил коробку к себе. Внутри, неудобно завалившись на бок, лежала отрезанная человеческая голова. 8 Майор и сопровождавшая его фифочка в офицерской форме подъехали на место к полудню. Звук их шагов далеко разносился по пустым залам Кунсткамеры. Цок-цок-цок – печатала шаг женщина-офицер, кланг-кланг-кланг – вышагивал майор. Обувь у обоих была начищена до блеска. Прямая осанка, ни единой погрешности в одежде, подбородки решительно вперед. Встречавшиеся им по пути милиционеры смущенно опускали глаза и делали шаг в сторону. Осипов ждал их во взломанном накануне зале. Спиной он опирался на чучело носорога с отломанным рогом. Безголовый труп увезли еще вчера, но в остальном тут постарались ничего не трогать. Обстановка производила впечатление полного хаоса. Мысли в голове Осипова тоже. Думал он о том, что по пути нужно было купить жевательной резинки, а он, дурак, не купил. Стогова капитан попросил быть рядом и подстраховать, если что. Хотя про себя Стогов отлично понимал: какая тут к едрене фене подстраховка? Майор его просто уничтожит. И будет, в общем-то, прав. Майор зашел в зал, и сразу стало как-то меньше воздуха. Он не торопясь осмотрел разбросанные на полу предметы. Потом уперся взглядом в опрокинутый стул, подошел поближе, поднял его, поставил в самом центре помещения и сел. Молчаливая офицерша пристроилась у него за правым плечом. – Доложите о ходе расследования. Осипов попытался сообразить, с чего бы лучше начать. С первого раза сообразить не удалось, и он просто громко сглотнул. – Короче… Вчера ночью… приблизительно в три часа… через вот это окно… – Где рапорт? Осипов сглотнул еще раз. – Я не успел составить. Но буквально через двадцать минут… – Протокол осмотра места происшествия? – Тоже не готов. Но через минут… двадцать… вернее, сорок. – Результаты экспертизы? – Какой экспертизы? – Вы заказывали результаты экспертизы? – Нет. А нужно было? – Хорошо. Свидетели опрошены? – А тут нет свидетелей. – Ни одного? Жителей окрестных домов опросили? – Это же Кунсткамера. Тут нет окрестных домов. Майор повернул голову к женщине-офицеру. Вслух произносить фразу «Ну, что я вам говорил?» ему не понадобилось. Все, в общем-то, и так было очевидно. – Какие вообще мероприятия проведены? Осипов радостно заулыбался: – Сегодня утром мною… и вот, сотрудником нашего отдела Стоговым… была обнаружена отрезанная человеческая голова. В садике. – И что? – Как раз перед тем, как вы приехали, мы собирались съездить в морг приставить ее к телу. – Зачем? – Ну, как? Есть отдельно голова, и есть тело. Мы хотели посмотреть, являются ли они частью одного, так сказать, организма. Все это время Стогов просто стоял у окна и глядел наружу. Дождь, ударяясь в стекло, выстукивал странный ритм. Некоторое время Стогов прислушивался, но опознать мелодию так и не смог. Курить хотелось просто ужасно. Майор переговорил со своей строгой спутницей. Диалог вышел долгим. Потом та, наконец, кивнула: – Полностью согласна. Где я могу сесть, заполнить бумаги? Майор посмотрел, как она выходит из комнаты, плюхнулся обратно на стул и улыбнулся улыбкой абсолютно счастливого человека. – Все, умник. Считай, что ты уволен. Капитан встрепенулся: |