Онлайн книга «Посмотри в глаза чудовищ»
– Нож спрячьте, сержант, – сказал я. Он с недоумением уставился на свою руку. Потом вытер лезвие о штанину и попытался разжать пальцы. – Простите, сэр, – пробормотал он смущенно. – Опять заклинило… Да, мы прошли бы мимо этих ворот в двух шагах – и не увидели бы ничего, кроме льда. Но сейчас стальная плита была сдвинута и блокирована изломанным и простреленным Трумэном-младшим. Из туннеля тянуло теплом и казармой. Трупы в сероватых маскировочных комбинезонах так и валялись у входа. Одно из лиц показалось мне знакомым. Я присмотрелся. Это был художник, создававший образ идеальной арийской женщины. Похоже, что группе «Форум» в Европе делать было нечего. Институт «Аненэрбе»переехал немного южнее… – Переодеваться, – велел я. Нелепо быть в полярных льдах одетому как на парад – но расчет был на психологическое подавление. Ты сидишь два года в подземелье, неохотно бреешься, с еще большей нехотой пришиваешь пуговицы и штопаешь прорехи на постепенно истлевающем мундире – и вдруг навстречу тебе выходит благоухающий кельнской водой номер шесть бригадефюрер СС с айзенкройцем у горла и неизбежным, как рок, моноклем в глазу в сопровождении затянутых в лакированую кожу автоматчиков, – тут первым делом вытянешься и проздравствуешь покойного Гитлера, а уж вторым – сообразишь, если успеешь, что никакой посторонний генерал здесь объявиться не может… Туннель вел полого вниз и точно на юг. Лампы, расположенные через каждые пятьдесят шагов, горели вполнакала. Наши шаги гулко отражались от металлических панелей стен, местами тронутых ржавчиной. – Не один год строились, – пробормотал Ян. На спине его с тихим шорохом крутилась катушка. Каждые пять минут мы останавливались, Ян подключался к проводу, и оставшийся на поверхности радист давал сигнал: тревоги пока нет. Когда тревога прозвучит, радист должен будет поджечь термитный пакет и приварить створку ворот к рельсу. Тогда ворота уже нельзя будет закрыть. Но это вовсе не значит, что помощь придет немедленно. Нужно дать разгореться праведному гневу адмирала… Решетка перегораживала туннель, и часовой оторопело смтрел на нас сквозь нее. – Открывайте, – каркнул я. – Немедленно! Секундного замешательства было достаточно, чтобы я взял солдата. – Да, рейхсфюрер! – выдохнул он. Решетка поехала в сторону – с лязгом и скрипом. – Где Зеботтендорф? – спросил я. – Полагаю, в лазарете у фюрера, – сказал часовой. – Когда сменяешься? – Через полтора часа, рейхсфюрер! – Молодец! – сказал я. – Хайль Гитлер! Ах, как приятно иметь дело с немцами… – Спать, – приказал я. – Глаз не закрывать. Решетку тоже. Вам могут присниться американские солдаты – не бойтесь и поднимите руки. Во сне они вам ничего не сделают. Мы двинулись дальше. – Какой у вас превосходный немецкий, – с завистью сказал Флеминг. – Терпеть его не могу, – признался я. – Потом хочется вымыть рот с мылом. Проводника мы нашли в караульном помещении. Начальник караула штурмбанфюрер Фридрих Кассовский любезно согласился сопроводить нас к нынешнему директору института. Мы выходили из караулки, когда зазвенели колокола громкого боя. – Что это, штурмбанфюрер? – спросил я. Он посмотрел на часы и произвел в уме какие-то вычисления. – Плановая учебная тревога, рейхсфюрер, – отрапортовал он. Так, подумал я. Сейчас они вылезут изо всех щелей наверх, увидят эсминец, увидят трупы патруля, увидят радиста: впрочем, не все успеют увидеть радиста, многих он успеет увидеть раньше: за спиной капрала Андервуда более сорока рейдов во Францию и Бельгию; М. всегда использовал только первоклассные кадры. – Ян, предупредите капрала, – сказал я по-английски. – Да, сэр, – ответил Флеминг. – Ему уходить или держаться? – По обстановке. – Да, сэр, – повторил Флеминг и занялся своим телефоном. Кассовский тупо смотрел на нас. – Ловко это у вас получается, сэр, – сказал Флеминг, когда мы двинулись дальше. – Это что, – похвастался я. – Мне случилось провезти через турецкую таможню подлинный щит Ахилла, не заплатив ни единого пиастра. – Это впечатляет, – сказал Флеминг. Мы остановились перед дверью, охраняемой двумя часовыми. Часовые подобрались при нашем приближении. Они выглядели примерно так, как я себе представлял: еще не опустились, но уже устали держаться на поверхности смысла. – Какая-то странная у вас тревога, обер-лейтенант , – сказал я. – Где люди? – Тревога по форме «Цезарь»: отражение удара снизу, – ответил наш Вергилий.- Кроме того, цинга, рейхсфюрер. Каждый второй… – Мы привезли лимоны, – обнадежил его я. – Очень много лимонов. – Рейхсфюрер, – он задумался. – Все, кто впервые перешагивает этот порог, обычно говорят «Ах!» – Ах, – сказал я и перешагнул порог. Вместо очередного узкого коридора передо мной открылась высокая пещера. Пахнуло морем. Негромкий рокот дизеля донесся со стороны массивной темной башни. Приглядевшись, я понял: это была боевая рубка подводной лодки, стоящей в узком, но, очевидно, достаточно глубоком канале. – Нам направо, рейхсфюрер, – прервал Кассовский мои созерцания. Интересно все-таки, за кого они меня принимают, подумал я. Кто в лавке за Гиммлера остался?.. Узнаем в свое время. – А подводная лодка, как я понимаю, у вас вместо электростанции, – сказал я. – Так точно, рейхсфюрер. От нашего проводника так и веяло восторгом. Понятно, почему людей из гарнизона базы было так просто брать : во мне они видели воплощение своей мечты, своих грез, своих представлений о счастливом осмысленном будущем… Ждали-ждали рейхсфюрера – и дождались, наконец. Если существует рейхсфюрер – должен где-то существовать и собственно Рейх… С профессионалами из «Аненэрбе» этот номер может и не пройти. Впрочем, смешно было бы надеяться на легкий успех. – Провод кончился, – сказал Флеминг. – Позвоните последний раз – и бросайте все, – сказал я. Флеминг взялся за телефон. Я только однажды видел, чтобы человека бледнел так быстро: Рене Гиль, в девятьсот девятом, в Париже, когда несколько французских лоботрясов и один русский идиот вызывали дьявола – и таки вызвали… |