Онлайн книга «Свирепый ландграф»
|
– Вы правы, героем быть гораздо проще. Больше синяков, но никакой трепотни нервов. Я покачал головой, поставил пустой кубок на стол и пошел искать Веронику. Практикантка и наемница понуро сидели на выходящем во двор балкончике. Увидев меня, они разом встали. – Вероника, прости меня, пожалуйста… Я сам во всем виноват. Мне и вправду ничего не стоило подписать, кому адресованы письма. Вместо этого я начал пороть горячку, наорал на тебя… Не сердись, пожалуйста, прости… – Милорд… – Длинноносая девчонка повисла у меня на шее, сотрясаясь тихими рыданиями. Луна отвернулась. – Иди к себе, крошка. Если найдешь Лию, попроси ее приготовить чай. Мне сказали, что скоро прибудет Локхайм. Значит, впереди долгий разговор с Танитриэль. Ведьмочка успокоилась, улыбнулась и побежала на поиски подруги. Мы с наемницей остались наедине. Она напряженно изучала каменную кладку, потом поклонилась и пошла. Я попытался остановить ее: – Что-нибудь случилось? – Нет. – Тогда почему вы уходите? – Вы только что сказали, что ждете важную гостью. Я не хочу мешать, да и королеве это будет неприятно. – Постойте. Не уходите, Луна. Какая кошка здесь пробежала? Я не хочу, чтобы вы уходили. Я… – Не надо, лорд Скиминок, Ревнитель и Хранитель, Шагающий во Тьму, тринадцатый ландграф Меча Без Имени. Не стоит растолковывать мне общеизвестные вещи. И жалеть меня тоже не нужно. – Вы не поняли… – Я все поняла! Все-все поняла. Вы – лорд, я – наемница. У меня – работа, у вас – королева. «Ужин при свечах, интимная беседа, сладкое вино. Целую ваши нежные ручки!» – Боже мой! Да я всего лишь хотел расстаться по-хорошему, у меня и в мыслях не было… – Не лгите! Представляю, что было у вас в мыслях. – Ничего такого. – Правильно, что в этом такого? Ничего, все вполне естественно… Как женщина она бесспорно привлекательна… – Ну и что?! – Ну и то! Зачем вы меня обнимали? Очень хотелось слегка перекусить перед праздничным ужином? – Луна, вам не кажется, что все это напоминает сцену ревности? Мы еще не женаты, а уже устраиваем классический семейный скандальчик. – А с чего вы вообще вообразили, что я за вас выйду?! У меня и мыслей таких не было! Зачем вам я? Тут и Лия, и Вероника, и Катариада, и Танитриэль и даже кастратки всякие… Я не буду стоять в очереди за вашим поцелуем! – И это после того, как вы меня несколько раз едва не убили?! – возмущенно взвыл я. – Дурак… – едва слышно выдохнула наемница и, развернувшись, бросилась прочь. Я бессильно прислонился лбом к стене. Вот и все… Дурак. Как она права… – Ешьте быстрее, милорд. Дозорные доложили о появлении Локхайма на горизонте. – Лия, не торопи меня. Мне и так кусок в горло не лезет. Как вспомню, что придется объясняться с королевой… – Хотите, я сама ей все объясню? – О нет! Только не это. – Не доверяете вы мне… – надулась ворчунья наша. – Да я за вас, милорд… Жизнь положу! Подумаешь, обиделась. Скажите, пожалуйста, королева какая! У нее всего королевства-то – один перелетный городишко. Чего она добивается? Не любите вы ее, чего непонятно? Не нравится – иди в монастырь! Правда, ребята? Жан и Вероника молча пожали плечами. У Бульдозера голова забита личными проблемами: как объяснить папе, что сын привез молодую жену без роду-племени, которая наверняка настроена на лидирующее положение в доме? Поздно, брат… Доброхоты наверняка уже сто раз напели в уши твоему больному батюшке все, что хотели, о покушении на короля, о женитьбе на эшафоте, об изгнании из города. Хорошо, если сердце у старика выдержало. Жан всегда волновался, что отец как-нибудь умрет от позора. Вероника давно забыла о своих незаслуженных обидах и налегала на пирожки с явным желанием растолстеть. Еще парочку, и метла ее не поднимет. Постучав, к нам в комнату вошел хозяин замка. – Пора? – Пора, лорд Скиминок. Горгулия Таймс ждет вас одного. – А почему не Танитриэль? – Королева в очень плохом состоянии. Она может погорячиться, и это будет иметь гибельные последствия. – В каком смысле? – Она убьет вас, – просто объяснил Бесс. – Фу… Тогда не страшно. Если бы что-то оригинальное… Помню-помню, как она в слуг бутылками кидалась – ручка у нее тяжелая. Попадет… но ведь может и промахнуться? – Мы трое пойдем с вами, милорд, – решил Бульдозер. – Всех не перевешают! – Да ладно вам. Сделали из бедной женщины какую-то вампиршу-потрошительницу. Сейчас схожу, и все быстренько объясню. Она меня и пальцем не тронет. Просто… на всякий случай подождите за дверью. Сопровождаемый моими суровыми друзьями, я легкой танцующей походкой отправился в гости к королеве. Локхайм завис в трех метрах от окна головной башни. С борта спустили позолоченный трап. Солидной делегацией мы ступили на мостовую Тающего Города. Барон остался поболтать с гвардейцами и полюбоваться закатом. У входа в апартаменты Танитриэль в резном кресле развалилась верховная ведьма Тихого Пристанища. – Пришел? – А почему бы, собственно, и нет? – Ну, ты нахал… Эй, выйдите-ка все, кроме ландграфа. – Можно мне остаться? – взмолилась Вероника. – Это ведь будет очень плохой поступок? – Брысь! – обрезала наставница. Чувствовалось, что нервы у нее на пределе. – Иди, девочка моя. Я сам о себе позабочусь. Ждите меня за дверями, и главное, держи помело в состоянии повышенной боевой готовности! – Сядь. – Когда моя команда, ворча и зыркая грозными взглядами, удалилась, Горгулия Таймс достала мое письмо, адресованное лично ей. – Поговорим серьезно. Ты так страшно обидел мою воспитанницу, что до сих пор не понимаю, какая сила удерживает меня от жгучего желания превратить тебя в дикобраза?! – Постарайтесь выслушать меня спокойно. Дело-то выеденного яйца не стоит. В письме, отправленном вам, я имел в виду Веронику, а никак не Танитриэль! Помните, как она напилась в честь моего воскрешения? Вот я и хотел, чтобы вы присмотрели за девчонкой, а то от этих скоропалительных женишков да долгоиграющих пьянок и до беды недалеко… Горгулия Таймс еще раз быстро перечитала письмо. Потом скомкала его и запустила в угол, с тихим рычанием обрушившись на меня: – Тебе что, имя было трудно написать?! – Я вам не Достоевский! Откуда мне знать, что вы сразу все стрелки переведете на королеву? – Ладно, забыли… Оба хороши: и ты и я! Теперь растолкуй мне, сердцеед усатый, как ты мог написать Танитриэль, что она… Входные двери распахнулись. На пороге стояла властительница Локхайма, гордая и прекрасная, с черными кругами под глазами и распухшим от слез носом. |