Книга Арабская жена, страница 107 – Таня Валько

— Мама, просто… — начинаю я, но она захлопывает дверь перед моим носом. — Ты слишком много съела! — кричу, чтобы она хорошо расслышала.

Вечером центр столицы выглядит восхитительно. Здесь светло, как днем, потому что улицы освещаются не только неоновыми лампами, но и многочисленными мигающими рекламами. Супермаркеты и бутики работают на полную, поскольку в это время здесь наибольшее движение. Жара спала, и каждый хочет вырваться из дома, чтобы оказаться в городской атмосфере.

— Что за толпа, разве нельзя было выбраться в другое время? — жалуется вспотевшая мама.

— У нас уже не так много времени, — говорит Ахмед.

— Это не моя вина, что вы оставляете все на последний момент. А мне сейчас нужно за это жизнью поплатиться!? — сердито фыркает она.

— В чем дело? — весело спрашивает Малика, не понимающая разговора, который ведется на польском.

— Можешь догадаться без слов, — говорю я, закатывая глаза под лоб. — Не о чем волноваться, действуем согласно плану.

Мы заходим в самый большой салон, где предлагается все, что нужно для самых маленьких. Неизвестно, с чего начинать. К счастью, с нами Малика.

— Предлагаю начать с покупки самых больших предметов, а в конце будем выбирать мелочи, которые всегда можно докупить.

— Пожалуй, так, — вздыхаем мы с облегчением, счастливые, что она нам помогает.

— Так что, коляска и кроватка? Поднимайтесь наверх.

Нашему взгляду открывается большой зал, до отказа заполненный детскими принадлежностями. Тяжело будет сделать выбор.

— И еще. В конце концов, может, скажете, мы выбираем для девочки или для мальчика? — Малика смотрит на нас. — Сейчас уже есть УЗИ.

— Скорее для девочки, — говорю тихо.

— Мальчик в следующий раз. — Ахмед поджимает губы и грустно смотрит мне в глаза. — Должны будем над этим поработать. — Его смех звучит ненатурально.

— Девочки хорошие, посмотрите на Марысю, — говорит Малика, выражая женскую солидарность.

Выбираем коляску, которая похожа на луноход, ванночку, разноцветные шкафчики и ящички для мелочей и в конце концов оказываемся в отделе с кроватками. Мы ходим по кругу, поскольку ни на чем не может остановиться.

— Ну давайте, выберите уже что-то, — подгоняет нас Малика.

— Но здесь всего слишком много! — У меня вырывается стон. — Все они такие красивые.

— Если для девочки, то я купила бы вон ту, — советует она, и мы останавливаемся перед красивой колыбелькой с розовым кружевным балдахином.

— Мамочка, посмотри, какая игра! — Марыся начинает раскачивать кроватку. — Я буду качать в нем малютку, я! — кричит она на весь магазин.

Сейчас же появляется услужливый продавец, который показывает преимущества рассматриваемого нами товара. Я вижу цену, и волосы встают дыбом, только Ахмед закрывает этикетку рукой.

— Не волнуйся, — говорит он. — Ни о чем не переживай.

Я прижимаюсь к нему и кладу голову на его плечо. Не такой он и злой, как-то смирился с новостью, что и на этот раз не подарю ему сына. Просто он реагирует, как и любой мужчина, ведь каждый хочет иметь мальчика.

— Ну все, хватит этих нежностей. — Малика оттаскивает нас друг от друга. — Для этого вам нужно еще немного подождать.

— Малика-а-а! — выкрикиваем одновременно.

Мы решаем купить розовую колыбельку, а довольный служащий выписывает нам номерок, видя, что это еще не конец хождения по магазинам.

— На тех шторках только пыль будет собираться, — раздается за нашими спинами сердитый голос матери. Это были ее первые слова с тех пор, как мы вошли в магазин.

— Что-что? — весело интересуется Малика, понимая по голосу, что это, скорее всего, неодобрение.

Мы легонько киваем и идем дальше. Уже остаются только мелочи. Мы берем тележку, и каждый из нас бросает туда вещи, которые ему нравятся. Очень скоро набирается приличная горка. При случае Марыся добавляет какие-то игрушки для себя. Малика покупает ей красивый костюмчик, похожий на те, которые носят дети в элитных школах Англии, нарядное платье из тафты и две пары кожаных туфелек. Я не одобряю такие дорогие подарки.

— Дот, неужели тетя не может купить ребенку подарок? — резко спрашивает Малика. — Не перегибай палку с этой своей скромностью, не на бедных напала. Доставить ребенку радость — то же самое, что сделать доброе дело. Аллаху это нравится. А если так, то хорошо.

Ахмед, не желая быть хуже своей сестры, выбирает для Марыси цветной гимнастический мяч и коляску для кукол.

— Будете вместе с мамой и нашим новым малышом ходить на прогулки, — говорит он оживленной дочери и целует ее в разгоряченную от эмоций щечку.

— Супер, супер! — возбужденно кричит Марыся и прыгает от счастья.

— Теперь для всех этих покупок мы нам, наверное, придется заказать грузовик, — смеется Малика.

— А и правда, как мы все это заберем? — Я хватаюсь за голову.

— Спокойно, часть возьму в свою машину, — заявляет Малика, которая, как всегда, легко решает возникшую было проблему. — Завтра после работы Ахмед приедет ко мне и спокойно все упакует, а после обеда все уже будет у тебя дома.

После нескольких часов измученные, но счастливые, со ставшим очень легким кошельком мы покидаем торговый центр. Мама идет за нами молча.

— Ну что, кто проголодался? — спрашивает Ахмед. — Едем на пиццу и шаурму?

— Да, да! — кричим мы в ответ.

— Мама, вы хотите чего-нибудь вкусного? — Ахмед обращается непосредственно к теще, поскольку не видно, чтобы она разделяла наш энтузиазм.

— Пешком на ваши задворки я не доберусь, поэтому ничего другого мне не остается. Еду туда, куда скажете.

— А ты не преувеличиваешь?! — Я уже не выдерживаю. — О чем, черт подери, ты говоришь? Никто тебя не вынуждал сюда ехать, так почему ты постоянно чем-то недовольна? — Уставшая, раздраженная и задетая за живое, я не замечаю, что кричу во весь голос.

— Не нервничай, Доротка, не стоит, — пытается успокоить меня Ахмед.

— Значит, я жду вас в ресторане. Закажу столик. — Малика выходит из неприятной ситуации. — Марыся, пойдем со мной, купим себе сначала мороженое.

— Тебе недостаточно того, что постоянно ко мне цепляешься, так ты еще и моего мужа оскорбляешь. Перестань считать нас дерьмом, — продолжаю я.

— Ну конечно, нашлись господа, — отвечает мать с сарказмом.

Ахмед идет к машине, а мы стоим на мраморном дворе и продолжаем словесную перебранку. У меня больше нет желания все это выносить и щадить ее.

— Вместо того чтобы радоваться, что я хорошо устроилась, что мой муж из хорошей и богатой, — делаю акцент на этих словах, — семьи, ты ходишь надутая, словно индюк. Все время бесишься, ехидничаешь… Так, может, в конце концов скажешь мне, что тебя не устраивает?