Онлайн книга «Дождь Забвения»
|
Где-то на другом конце линии зазвонил такой же аппарат. Ожье вдруг захотелось повесить трубку до того, как ответит Бланшар. Подумалось, еще рано связываться с ним, надо подготовиться должным образом. Внезапно вспотела сжимающая трубку ладонь. Но Верити усилием воли отогнала сомнения. Через несколько секунд послышался старческий голос: – Бланшар слушает. – Месье, доброе утро, – ответила она по-французски. – Меня зовут Верити Ожье. Не знаю, слышали ли вы мое имя… – Верити? Не вы ли сестра мадемуазель Сьюзен Уайт? – Да, и я звоню насчет… То ли из вежливости, то ли из не слишком уместного желания продемонстрировать навык Бланшар перешел на английский, звучавший хотя и с сильным акцентом, но четко и понятно. – Мисс Ожье, я не совсем уверен, что вы слышали последние новости. Если нет… – Сэр, я слышала, – перебила она, также перейдя на английский. – И знаю о случившемся с моей сестрой. В трубке вздохнули, – наверное, старик обрадовался, что не ему выпало рассказывать незнакомке о гибели ее близкой родственницы. – Примите мои соболезнования. Мне посчастливилось познакомиться с вашей сестрой, она была замечательным человеком. – Сэр, Сьюзен очень хорошо отзывалась о вас. Очевидно, считала, что вам можно доверять. – Вы говорите про ее вещи? – Да, – подтвердила Ожье, довольная, что не ей самой пришлось поднимать важнейший вопрос. – Как я понимаю, сестра оставила вам кое-что… – Совсем немногое, – поспешно сказал он, будто ожидал, что она заговорит о драгоценностях. – Сэр, я и не ожидала многого. Но тем не менее оставленное ею важно для нас… Я имею в виду ее семью. – Мисс Ожье, могу я узнать, откуда вы звоните? – Сэр, из Парижа. Пятнадцатый округ. – Значит, вы совсем близко. Могли бы спуститься в метро, по шестой линии доехать до площади Италии и оттуда пройти пешком. Наверное, нам стоит договориться о встрече? Ожье решила, что не стоит изображать радость от столь быстрого согласия, и потому проговорила деловито: – Да в любое подходящее для вас время. – Пока у меня нет коробки, о которой идет речь. Я передал ее частному детективу, расследующему обстоятельства смерти Сьюзен. – Сэр, какие обстоятельства? – Возможно, ее смерть неслучайна. Ожье стиснула трубку. Никто и никогда, описывая предстоящее дело, не упоминал частного детектива. Похоже на новый поворот событий, которого не предвидели Авелинг с компанией. Все моментально сошло с намеченной колеи. – Сэр, очень любезно с вашей стороны принять такое участие в ее судьбе. Этот детектив… – О, не беспокойтесь. Я уверен, он уже изучил бумаги Сьюзен. – В таком случае когда мне… – Помощник детектива сейчас работает здесь. Я посоветуюсь с ним и договорюсь насчет того, когда документы вернутся ко мне… Вас устроит, если к вечеру? – К вечеру? Сэр, к сегодняшнему? – Это вам не совсем удобно? – Нет, сэр, нисколько, – ответила она. Сердце колотилось в груди как сумасшедшее. – Тогда я запишу название вашего отеля и номер телефона. Давайте пока договоримся на четыре часа пополудни, улице Поплье, дом двадцать три. Если что-нибудь изменится, я позвоню. Если нажмете звонок у двери, я впущу вас в дом. Мои комнаты на третьем этаже. – Сэр, отлично! – Мисс Ожье, буду очень рад увидеться с вами. – И я с нетерпением ожидаю нашей встречи, – ответила она. Бассо открыл дверь своей крохотной квартирки на улице Порт д’Аньер, принюхиваясь, будто гончая. – Венделл, я не думал, что ты еще помнишь дорогу. Пациент с тобой? Флойд протянул ему футляр с саксофоном: – Кажется, ему нужно немного внимания. – Ты же сказал, что он в полном порядке. – Да, но это я сказал. А ты же, наверное, отыщешь болячку-другую. Бассо взял футляр и поставил на столик рядом со стойкой для зонтов. – Добрый ты человек. Я уверен, что этот саксофон в отличном состоянии. Но я никогда не отказывался от работы. – Глянув на машину, Бассо добавил: – Ты все еще ездишь на этой реликвии? – Контрабас трудно втиснуть во что-нибудь поменьше. Бассо покачал головой: – Бьюсь об заклад, ты скажешь то же самое, когда машине будет сорок лет. Ладно, заходи, выпьем чаю. – Честно говоря, я бы предпочел кофе. – Флойд снял шляпу. – И как можно крепче. – Даже так? Бассо провел гостя в сумрачную гостиную. Там тикало и стрекотало неисчислимое множество часов – на стенах, на этажерках, на длинной гранитной полке над камином. Опираясь на трость, Бассо приковылял к напольным часам, открыл их корпус, вынул из кармана крохотный инструмент и что-то подправил. – Я подумал над твоими словами, – сообщил Флойд. – Я имею в виду, о шарах-колоколах. Ушедший на кухню Бассо громко спросил: – И какой вывод? – Да вряд ли это колокола. Я никогда не слышал о совершенно круглых колоколах. Как же такой может звонить? – Ох, невежда! Я не эти колокола имел в виду, а подводные. Они должны быть пустые внутри. По размеру как раз соответствуют. – Но они полнотелые! Вскоре Бассо вернулся с чашкой в руке. Жижа в ней напоминала топливо для корабельного дизеля – черная, вязкая. Самое то! – Когда ты сказал «сплошные», я подумал, речь идет об оболочке – что она без выемок и отверстий, – а не о цельности отливки. – Я уверен, это именно цельная отливка. Сплошной металл. – Дай-ка глянуть на чертеж. Флойд передал бумагу и принялся неторопливо посасывать кофе, пока Бассо, щурясь и морщась, так и этак вертел чертеж. За несколько секунд до одиннадцати раздалось тиканье и щелчки заработавших механизмов, а потом строго одновременно все устройства извергли дикую какофонию звона и боя, тянувшуюся добрую минуту. Бассо, никак на нее не отреагировавший, знай себе изучал рисунок. Когда часы угомонились, инженер взглянул на Флойда и сообщил: – Да, ты прав. Сферы сплошные, именно того размера. – Указательным пальцем он провел вдоль едва заметных линий. – А вот это вроде подвеса для шаров. Интересно, зачем такие тонкие канаты? – Он снова прочертил пальцем. – А тут, кажется, сечение ванны или бассейна. Видимо, шар должен быть погружен в какую-то жидкость. – Есть идеи? Или хоть шаром покати? – Увы, я не встречал ничего подобного. А еще что-нибудь есть, с ними связанное? |