Онлайн книга «Средневековая история. Цена счастья»
Как он мог?! Нет, как у него только ума хватило?! Чуть ли не на могиле друга, с его вдовой… Ричард заметил предусмотрительно поставленную на пол бутылку, дотянулся и глотнул прямо из горлышка. Стало чуть полегче, и принц смог через пару минут подняться. Сначала – как гордый лев, на четвереньки. Потом и сесть удалось без опасений, что голова разлетится на кусочки. Нет, ну как его вчера накрыло… А в принципе ничего тут удивительного нет. Вчера умер его друг, ему было тошно, плохо, холодно и одиноко. Не подвернись Лилиан – была бы любая другая. Но именно она, вдова друга, Альдонай милосердный… А что будет дальше? Так, подумаем об этом чуть позже, после разговора с Лилиан. Судя по тому, что она ушла, не разбудив его, она тоже восторга не испытывает. Поговорим, посмотрим… Вот вечером после похорон и… А сейчас надо взять себя в руки, подняться, одеться и хоть немного привести себя в порядок. Лиле невероятно повезло. Ей никто не встретился в коридорах – и в покои Алисии она проскользнула, оглядываясь как воровка. – Хороша-а-а… – протянула Алисия, посмотрев на невестку. Лиля вздохнула и привалилась к двери. – Не то слово. – Как ночь прошла? – язвительно поинтересовалась Алисия. – Не знаю, – призналась Лиля. – Я просто напилась до свинского состояния. – И с кем это произошло и где? – Голос «гадюки» был полон яда. – Так заметно? – Губы как подушки, и на шее засос. И глаза красные. – Церемониться Алисия не собиралась. Лиля чертыхнулась. – Отлично. И как теперь жить? – Примочку на губы, засос закрыть воротником и списать все на бессонную ночь в слезах, – ровным тоном посоветовала Алисия. – Так кто это был? – Ричард, – призналась Лиля. – С ума сошли! Лиля покачала головой. – Нет. Просто так получилось. Ему нужно было забыться, мне нужно было забыться… – То есть это больше не повторится? Лиля пожала плечами. – Сейчас у меня нет сил об этом думать. – Тогда приводи себя в порядок. Примочку я принесу. Одежда в спальне. Лиля поблагодарила и отправилась в спальню. Миранда еще спала – и то слава богу. Умывшись и причесавшись, Лиля оделась. Траурно-зеленое платье с таким же кружевом. Ни единой белой ниточки. Зеленый кружевной платок укрывает волосы. Высокий воротник надежно закрывает засос. Поблескивают графские изумруды… «Прости меня, Джерисон. Я с самого начала просто пользовалась, ничего не давая взамен. Или не прощай. Чего уж там, оба виноваты. По твоей вине ушла Лилиан Брокленд, кстати – тоже от яда. По моей вине ушел ты. Жестокое равновесие жизни. И круги замыкаются, просто какие-то раньше, а какие-то позже…» Лиля еще раз взглянула на себя в зеркало и вышла из спальни в гостиную, где, нетерпеливо расхаживая по комнате, ее ждала Алисия. «Гадюка» с удовольствием отметила, что невестка выглядит более чем достойно, а бледность и круги под глазами – это бывает. И похуже бывает, если от горя. А того, кто посмеет усомниться, она лично уничтожит! – Как? – поинтересовалась Лиля. Женщина кивнула: – Более чем достойно. – А где Миранда? Похороны… Лиля недоговорила, но они ведь обе понимали, что это тяжкое испытание для ребенка. И лучше девочке быть рядом с матерью, с бабушкой… – За ней приедет твой отец. Он собирается забрать ее к себе и на закате привезет на похороны. А вот выслушивать целый день соболезнования девочке не стоит. – Да, для нее это будет тяжело. А я справлюсь. – Я буду рядом. – Спасибо. Откуда платье? – Твоих вирман попросила. – Спасибо. Алисия протянула ей примочку. – Нам надо будет поговорить через пару дней. Лиля опустила глаза: – Обещаю. – Не вини себя. – Что?! – Я тебя знаю. Сейчас будешь переживать, что не спасла, не помогла… не надо. Джес сам выбирал свою дорогу. – Я не смогла разобраться с ядом… – А ты и не Альдонай. Не бери на себя больше возможного. Лиля отняла примочку от губ и посмотрела на Алисию. – Куда мне надо идти? – В те покои, где он умер. Тело там. Будете молиться вместе с альдоном. – Альдоном? – Альдон Роман приехал. Сказал, что сочувствует тебе в твоем горе. И проведет службу сам. Лиля кивнула и вышла за дверь. Осуждала ли Алисия невестку? И да, и нет. С одной стороны – у Лили умер муж. Умер на ее руках. С другой… муж объелся груш. И иначе не скажешь. Любовь? Привязанность? Уважение? У них об этом даже речь не шла. Джес жену и в грош не ставил, а Лилиан ему за это не была благодарна. Их связывали Миранда и фамилия, больше ничего. Так стоит ли упрекать? Алисия поправила прядь волос и отправилась вслед за невесткой. Молиться и плакать. Похороны были на закате, как принято в Ативерне. Когда бы ни умер человек – в течение следующего дня с ним прощаются, а на закате тело опускают в могилу или в склеп. Разумеется, когда тела изуродованы, их хоронят практически сразу. По обычаю Джеса надо было бы отвезти в его дом, чтобы там все желающие могли проститься с ним. Но Эдоард распорядился оставить его во дворце. Перед комнатой, где вчера умер ее супруг, Лиля на миг задержалась, поежилась, но потом решительно толкнула дверь. У тела молился патер (да-да, с недавнего времени патер) Воплер. Рядом с ним стоял альдон Роман. Лиля прошла в комнату, привычно опустилась на колени, и день потянулся. Тоскливый, унылый, мрачный… Приходили люди, выражали соболезнования, женщины плакали, мужчины целовали ей руку, и все это безумно раздражало. Неискренние соболезнования, взгляды, перешептывания: «Как она страдает!» – «Что удивительного?» – «Беременна или нет?» Потом все подходили к Алисии, где повторялось то же самое. Пришел и Ричард. Бледный и с красными глазами. Сказал Лилиан о своей печали и принес соболезнования. Лиля подумала, что неприятного разговора не избежать. Ну и пусть. Одним больше, одним меньше. Не в разговоре дело. Просто… противно. Она все смотрела на лицо Джеса. Кроткое и умиротворенное в смерти. В жизни она его никогда таким спокойным не видела. |