Онлайн книга «Сиятельный»
– Убирайся! Альберт швырнул в меня подушкой, но я был начеку и легко уклонился. Подушка угодила в тубу с зонтами и с грохотом опрокинула ее набок. – Будь я проклят! – выдохнул поэт. – Прогуляемся вечером? – предложил я, желая отвлечь приятеля от его тяжких раздумий. – Не хочу, – отказался Альберт и попросил: – Будешь уходить, позови Киру, – но сразу приподнялся на локте. – Стой, Лео! Ты ведь полицейский, так найди его! – Ты пьян, друг мой, – вздохнул я, забрал стоявшую у дивана полупустую бутылку вина и унес ее в буфет. – Найми частного сыщика. – Довериться этим проходимцам? Да они меня с потрохами газетчикам продадут! – Побудешь в моей шкуре. – Для пользы дела – легко, – фыркнул Альберт. – Но ты представляешь, сколько сыщик запросит в случае успеха? Я буду у него в руках! – Договорись с солидным агентством. – Все они одинаковые, – отмахнулся поэт и неожиданно трезво заметил: – К тому же нет ничего проще, чем найти похожий перстень в ломбарде, а мне не нужен чужой перстень. Мне нужен тот самый. Вот так, Лео. Ты поможешь мне? Я посмотрел на скорбную физиономию приятеля и сдался. – Хорошо, но сейчас мне надо на службу. Зайду вечером и осмотрюсь. – Ты настоящий друг, Лео! С утра было так тошно, хоть в петлю лезь, а поговорил с тобой, и от сердца отлегло! – Альберт приник к кальяну, но сразу встрепенулся и напомнил: – Только не забудь прислать Киру! Она меня успокаивает. – Теперь это так называется? – Не будь вульгарным. Ее любовь – все, что у меня осталось… – Ну-ну, – хмыкнул я и вышел за дверь. Кира обнаружилась на первом этаже. Девица внимательно гляделась в ручное зеркало и тихонько напевала незнакомую мелодию. – Альберт звал тебя, – сообщил я, надевая котелок. – Вот так всегда! – рассмеялась девушка. – Не отпускает от себя ни на минуту! – Это же хорошо, нет? – хмыкнул я и вышел на улицу, не дожидаясь ответа. Новая подруга поэта вызывала у меня непонятное раздражение. 3 Здание штаб-квартиры полиции подавляло. Своей покатой крышей с каменными водосливами оно уверенно возвышалось над окрестными домами, заставляя чувствовать себя винтиком огромного механизма государственного аппарата. По сути, Ньютон-Маркт занимал целый квартал и представлял собой самый настоящий лабиринт лестниц, внутренних двориков, коридоров и рабочих помещений. А еще – тесных камер, сырых допросных и подземных казематов для отъявленных рецидивистов. Если меня арестуют за двойное убийство и связь с демоном, то запрут именно там, в самом глубоком и темном подземелье, какое только сыщется. Не хотелось бы… – Свежий номер «Столичных известий»! Покупайте «Столичные известия»! – заверещал пацан, чья тележка раскачивалась на неровной мостовой. – Столкновения на Аравийском острове! Гарнизон Константинополя поднят по тревоге! Покупайте газету! Александрия и Тегеран ведут переговоры о военном союзе! Имперский флот отправил дополнительные корабли в Иудейское море! – Парнишка заметил мой интерес и немедленно потребовал: – Господин, купите газету! Я отмахнулся и перешел через дорогу к Ньютон-Маркт. Внутри что-то противно подрагивало, но решимость крепла с каждым шагом. Они ничего не знают. Они ничего не знают. Они ничего не знают. И тут же предательское: пока ничего не знают… На входе никто не обратил на меня никакого внимания. Я спокойно миновал пропускной пункт и поднялся на третий этаж, и вот уже там, у кабинета инспектора Уайта, скучал канцелярский клерк в сером форменном сюртуке, накрахмаленной сорочке и узком галстуке. – Детектив-констебль Орсо? – встрепенулся он при моем появлении и протянул какой-то листок. – Вас вызывает старший инспектор Моран. Распишитесь. При себе у посыльного оказалась переносная чернильница и ручка с железным пером; пришлось ставить закорючку. – Знаете, куда идти? – спросил тогда клерк. – Нет, – покачал я головой. – А старший инспектор Моран, он по какой части? В полиции метрополии было никак не меньше двух дюжин старших инспекторов, и о господине Моране мне раньше слышать не доводилось. Главой сыскной полиции являлся Морис Ле Брен, и если кто и должен был проводить следствие по поводу исчезновения Роберта Уайта, так это он. Или дело вовсе не в моем злосчастном начальнике? Сегодня ведь только понедельник, инспектора могли и не хватиться. Клерк глянул на меня как-то странно и принялся убирать письменные принадлежности в планшет, но ответить все же соизволил: – Старший инспектор Моран служит в Третьем департаменте. В Третьем департаменте?! От столь неприятного известия я невольно переменился в лице; посыльный даже смягчился и предложил: – Детектив-констебль, вас проводить? – Да, будьте так добры, – кивнул я и двинулся вслед за клерком, ломая голову над причиной вызова в Третий департамент, сотрудники которого занимались не только выявлением шпионов, религиозных фанатиков и малефиков, но и выведением на чистую воду своих запятнавших честь мундира коллег. Мне не хотелось оказаться причисленным ни к одной из этих категорий, поэтому шагал я за провожатым в откровенно расстроенных чувствах. А жизнь продолжалась; бегали взъерошенные письмоводители, курили в своих закутках сыщики, толпились у раздевалок освободившиеся после ночной смены констебли, вышагивали в раскорячку скованные кандалами арестанты. В кабинетах стрекотали печатные машинки, хлопали двери, кто-то истошно вопил в запертой камере. Все было как всегда. Все как всегда – и в то же время все было не так. Я шел в Третий департамент, и это откровенно пугало. Клерка мои нравственные страдания нисколько не занимали, и он уверенно шагал по бесконечным коридорам, иногда сворачивая на лестницы и открытые галереи. Некоторое время спустя мы очутились в дальнем крыле Ньютон-Маркт, и там очередная лестница уткнулась в запертую дверь, перед которой несли службу сотрудник в штатском и два констебля с самозарядными карабинами наперевес. – Детектив-констебль Орсо, – представил меня провожатый и отправился восвояси. Дежурный раскрыл лежавший на столе журнал, отыскал нужную строчку и разрешил: – Проходите, констебль. Седьмой кабинет. Я постарался не выказывать собственной растерянности и отправился на поиски старшего инспектора. И хоть нумерация помещений оказалась на редкость путаной, просить помощи у сотрудников Третьего департамента я не решался. С важным видом раскланивался со встречными и уверенно шагал дальше. |