Онлайн книга «Царство палача»
|
«Вы не хотите мне сказать?» «Да, пока вы не решитесь – так мы с ним условились. Он, конечно же, не хочет стать известным в неизвестной ему истории. Я обещал…» И вот тогда наступила одна из кульминаций пьесы. Явление пятое в Булонском лесу в шесть вечера – Бомарше, королева и принцесса Елизавета. Антуанетта так изменилась! Вчерашняя взбалмошная девочка, «королева рококо», стала прекрасной печальной женщиной… Фигаро, передай мадемуазель текст королевы! Мадемуазель де О., несколько опьяневшая, нетвердым голосом начала читать: – «Здравствуйте, Бомарше. Я рада, что вы с нами». – «Ваше Величество, я ваш верный слуга». – «Надеюсь, я не подведу вас и сыграю свою новую роль не хуже, чем в Трианоне». – «Я в этом уверен. Но, Ваше Величество, мы должны думать и об успехе всей пьесы. А здесь многое будет зависеть и от партнера». – «Поверьте, мой партнер достоин вашей пьесы». – «Я уверен в этом. Но сможет ли он быть с вами на протяжении всего действия?» – «Увы, нет». – Вы торопитесь, – обратился Бомарше к мадемуазель де О., – а здесь ремарка. Мадемуазель прочла ремарку: – «Она прелестно вздохнула: „Увы, нет“. – «А у меня, Ваше Величество, есть великолепный протеже на роль…конечно, не партнера, но заботливого и умелого слуги. Мсье Казот имел возможность его увидеть и сможет подтвердить. Я прошу вас обсудить это с мсье Казотом, избегая отвергнутого судьбой партнера. Ибо по опыту могу сказать: актеры не терпят умелых соперников на сцене. А мой протеже создан самой судьбой для опасных ролей». – «Ах, Бомарше, я не знаю, чем все это закончится, но знаю, что ни о чем не буду жалеть. Нельзя покорно сносить унижения». – «Так как насчет моего протеже, Ваше Величество?» – «Мсье Казот вам передаст.» Я переписываюсь с ним ежедневно». – И Казот вскоре передал мне ответ королевы: «Нет»… Что ж вы молчите, граф? – обратился Бомарше к Ферзену. – Это ведь был привет от вас… который столько раз губил ее своими советами, который и сейчас лжет, будто не знал о моем участии. Знал и жалко ревновал! Этот безумец ревновал ее к людям, цветам, даже срубленным деревьям… Да, я любил ее, а вы погубили!.. Пистолеты в вашем распоряжении. Я закончил. Граф сказал, как-то сразу охрипнув: – Вы… вы ничтожный… – Простолюдин, – улыбнулся Бомарше. – Вы посмели охотиться за нею. Она рассказывала, как на репетиции вы смотрели на нее… – Даже это рассказывала? Да, мой друг, я люблю дам – молодых и не очень, красавиц… и не очень. Всех, кто репетировал в моих пьесах. – Бомарше засмеялся. – Впрочем, и в чужих тоже… Но это вы погубили ее! Как мы с вами теперь хорошо знаем, мой корсиканец не умел проигрывать. Он спас бы и ее, и Семью. Граф Ферзен поднялся. – Как, вы нас покидаете, граф? Не убив меня? – Достаточно того, что вы убили меня. Будьте прокляты! – Однако каков финал! За это непременно следует выпить! – Наконец-то! – воскликнул маркиз. Граф остановился в дверях и с волнением следил за Бомарше. Бомарше поднял бокал и оглядел присутствующих. – Может быть, кто-нибудь скажет тост? Но все молчали. – Ну что ж, тогда скажу я: за финал! И он медленно выпил вино. – Браво! – прошептал маркиз. А Ферзен, не прощаясь, вышел. Точнее, выбежал из комнаты. – И граф торопливо покинул нас, – засмеялся Бомарше. – А теперь, – обратился он к мадемуазель де О., – за ним! Фигаро посадит тебя в карету и объяснит, как найти логово несчастного графа. Вперед, мадемуазель! Граф хорошо заплатит. Ему надо забыться… в объятиях королевы. И если он ударит тебя – не отставай. Он сдастся… или сегодня же покончит с собой. – Бомарше засмеялся. – Нет, сдастся, бьюсь об заклад! – А если прогонит? – Мадемуазель, торопясь, допивала оставшееся на столе вино. – Если прогонит, то Бомарше – плохой писатель. Но это не так. Прощай! – А разве мы не увидимся? – мадемуазель обращалась сразу к маркизу и Бомарше. – Уверен – нет. Он заберет тебя с собой. Прощай, шлюха! И будь счастлива, королева. Мадемуазель расхохоталась и выбежала из комнаты. Фигаро степенно уложил листы в красную папку и направился к выходу. – Возвращайся скорее, Фигаро. Я хочу успеть с тобой попрощаться. – Бомарше обнял молчаливого слугу. Фигаро кивнул и молча вышел вслед за мадемуазель. – Послушайте! – вскричал маркиз. – Кто дал вам право распоряжаться мадемуазель? Эта наша общая собственность» – Иначе он и вправду покончит с собой. Я не хочу, чтобы его жизнь была на моей совести – особенно сегодня. Дадим ему утешение… Бедный граф, – усмехнулся Бомарше, – он так и умрет, ничего не поняв. Ведь он, как и вы, не знает, на что способна интрига в настоящей пьесе. – Ну не мучьте, я страшно любопытен. Что вы могли еще придумать? Какой еще блестящий и оттого банальный ход? – Маркиз исследовал пустые бутылки на столе. – Проклятье, шлюха выпила все вино! – Вы хотите узнать всю пьесу? – Бомарше положил рукопись в секретер и демонстративно повернул ключ в замке. – И заодно попросить немного вина. – Вино будет по возвращении Фигаро. Что же касается пьесы., вас ждет много приятных и неожиданных сюрпризов… Пьеса продолжалась. Явление шестое дом Бомарше после побега. В полночь король и Семья благополучно бежали из Парижа. Бомарше спит. В четыре утра его будят – оказывается, юный лейтенант пришел за ответом. В суете приготовлений к побегу я о нем совсем забыл… Спросонья я велел Фигаро сказать, что все изменилось, что его услуги не нужны, и дать ему денег… немного. И выгнать негодяя, нарушившего хрупкий сон старого писателя! Но он не ушел… От этого маленького человечка исходит какая-то странная энергия. И Фигаро – думаю, к собственному изумлению – привел его ко мне. Он сел перед кроватью и вместо приветствия начал читать слова Фигаро из пьесы: «После того как за мной опустился подъемный мост тюремного замка, я хотел только одного: чтобы люди, которые так легко подписывают эти грозные бумаги, сами попали сюда однажды». После чего он спросил: «Неужели вы передумали, гражданин Ронак?» «Именно так», – сказал я ему. «Но если они вернутся к власти – конец вашему Фигаро. Сейчас они в беде и оттого милы. Люди в беде всегда милы… Но когда вернутся с армией – будут беспощадны». «Молодой человек! „Я все видел, всем занимался, все испытал“ – это все тот же мой Фигаро из пьесы, И теперь я уверен: несправедливость не зависит от строя, это свойство рода человеческого. И монархисты, и революционеры, когда они во власти, одинаково гадки. Чего вы хотите еще, лейтенант?» |