Онлайн книга «Повелитель мух. Бог-скорпион»
|
– «Амфитрита» искалечена, – беспомощно произнес Фанокл. – Да будь проклято твое мерзкое суденышко… – Повелитель, раб, перерезавший канат, утопился. Мы пытаемся найти зачинщика. – Олойто! – воскликнул Мамиллий. Высказанное вслух ругательство подействовало, как предохранительный клапан, и дрожь сменилась рыданиями. Фанокл поднес трясущиеся руки к лицу и стал их внимательно разглядывать, словно ожидал обнаружить на них ценные сведения. – Это просто несчастный случай. На днях меня чуть не пришибло доской. Мы ведь живы. Капитан отдал честь. – С вашего позволения, повелитель. Он убежал на трирему. Заплаканный Мамиллий повернулся к Фаноклу. – Откуда у меня враги? Лучше бы я умер. Теперь он ощутил, что в мире нет ничего безопасного и надежного, кроме загадочной красоты Ефросинии. – Фанокл, отдай мне свою сестру. Фанокл отнял руки от лица. – Мы свободные люди, повелитель. – Я хотел сказать в жены. Фанокл хрипло вскрикнул. – Это уже слишком! Доска, краб, теперь еще это!.. Мамиллий почувствовал, что проваливается в ад, рокочущий и добела раскаленный. В небе прогремел гром. – Без нее я не в силах жить. – Вы даже не видели ее лица, – пробормотал Фанокл, глядя на Тала. – А еще вы – внук Императора. – Он исполнит любое мое желание. Фанокл окинул его сердитым взглядом. – Сколько вам лет, повелитель? Восемнадцать или семнадцать? – Я мужчина. Фанокл скривился. – По закону я считаюсь взрослым. – Мамиллий стиснул зубы. – Прошу прощения за слезы. Я испытал сильное потрясение. – Он громко икнул. – Прощаешь? Фанокл окинул его взглядом. – Чего вы хотите, кроме прощения? – Ефросинию. Фанокл нахмурился. – Мне трудно объяснить, повелитель… – Ни слова больше. Поговорю с дедом. Он тебя переубедит. Из туннеля послышался шум – солдаты салютовали Императору. Правитель шагал довольно резво для своего возраста. Впереди шел глашатай. – Дорогу Императору! Кесаря сопровождали страж и несколько женщин под вуалью. Мамиллий в панике заметался по палубе, но женщины отделились от группы мужчин и выстроились у стены порта. Фанокл поднес к глазам сложенную козырьком ладонь. – Он привел ее с собой. Капитан триремы суетился вокруг Императора, что-то объясняя на ходу, а тот глубокомысленно покачивал седой головой. Император взошел по трапу на трирему, пересек палубу и посмотрел вниз на диковинный корабль. Среди портовой черни статная фигура старика в белой тоге с пурпурной каймой отличалась исключительным благородством. Отказавшись от предложенной руки, властитель ступил на палубу «Амфитриты». – Не трудись рассказывать о крабе, Мамиллий. Капитан уже все мне объяснил. Поздравляю тебя с чудесным спасением. Разумеется, Фанокл, и тебя тоже. Испытание придется отменить. – Но Кесарь!.. – Видишь ли, Фанокл, сегодня вечером меня не будет на вилле. Я испробую твою скороварку в другой раз. Фанокл снова открыл рот. – Собственно, – благодушно сказал Император, – в это время мы будем в открытом море на «Амфитрите». – Да, Кесарь! – Не уходи, Мамиллий. Есть новости. – Он умолк, вслушиваясь в голоса на берегу. – Народ меня не любит. Мамиллий снова затрясся. – Меня тоже. Даже убить пытались. Император горько улыбнулся. – Рабы ни при чем, Мамиллий. Мне кое-что сообщили из Иллирии. Перепачканное лицо юноши исказилось от ужаса. – Постум? – Он прервал свою кампанию, стянул армию к порту и крушит все судна на побережье, от трирем до рыбацких лодок. Мамиллий нервно шагнул вперед, едва не свалившись в руки Талу. – Он устал от подвигов? Император подошел ближе и ласково коснулся пальцем грязной туники внука. – Нет, Мамиллий. Он проведал, что внук императора заинтересовался кораблями и оружием. Он боится, что ты приобретаешь влияние, и трезво мыслит. Быть может, содержание нашей злосчастной беседы на лоджии достигло недружественных ушей. Нельзя терять ни мгновения. Он обернулся к Фаноклу. – Придется тебе примкнуть к нашему совету. Как быстро «Амфитрита» способна дойти до Иллирии? – Вдвое быстрее ваших трирем, Император. – Мамиллий, мы отправимся вместе. Моя цель – напомнить Постуму, что я по-прежнему Император, а твоя – убедить его в отсутствии намерений стать таковым. – Но это опасно! – Предпочитаешь сидеть тут и ждать, когда тебе перережут горло? Вряд ли Постум надеется, что ты покончишь с собой. – Опасно для тебя! – Спасибо за беспокойство, Мамиллий, я тронут. Приступим. Император кивнул в сторону причала, и процессия рабов принялась переносить на трирему багаж. С кормы примчался маленький сириец и затараторил: – Повелитель, это невозможно. Для Императора нет достойного ложа. И взгляните на небо! И верно, на небе не осталось ни капли лазури. Солнце превратилось в тусклое пятно, да и оно обещало вот-вот исчезнуть. – … и как я смогу взять курс, повелитель, не видя неба и без попутного ветра? – Это приказ. Дед, давай ненадолго сойдем на берег. – Зачем? – Корабль грязный… – Как и ты, Мамиллий. От тебя смердит. Сириец подошел к Императору. – Если это приказ, повелитель, я сделаю все возможное. Но позвольте мы сначала выведем корабль из порта. Вы пересядете на него со своей баржи. – Да будет так. Мамиллий побежал к туннелю, отворачиваясь от женщин, и скрылся в глубине. Император поднялся на свою баржу, пришвартованную за триремой, и удобно устроился под балдахином. И только тогда начал понимать, до чего уродливым и несуразным выглядит новый корабль. Он покачал головой. – Все-таки не люблю я новшеств… На «Амфитриту» взошла толпа рабов, команда начала подготовку к отплытию. Матросы принялись толкать корабль веслами от берега, и вскоре он стал боком отходить от причала. Канаты с плеском упали в воду; их тут же подняли на борт. Кормчий налегал на рулевые весла, чтобы развернуть корабль вперед и отвести его от триремы. Из-под латунного «брюха» над топкой вылетали клубы пара. Фанокл высунул голову из трюма и жестом велел кормчему отложить весла. Он что-то прокричал в недра механизма, и струя пара стала расти; ее визг прорезал воздух, будто пилой, а затем внезапно стих. |