Онлайн книга «Янычары. "Великолепный век" продолжается!»
|
Теперь Михришах Султан радовалась, что Повелитель занят, нелепо было бы попросить разрешение удалиться и после этого просить разрешение остаться. Проклятое положение, когда есть кто-то выше тебя, когда ты не можешь сделать шага без согласия султана! Простые жены купцов и то свободней! Михришах мысленно была уже далеко от Эме, она досадовала, что выдала Эсме Султан свои намерения. Вдруг сестра расскажет брату о них? Чтобы обдумать все, следовало поторопиться в свои покои, что Михришах Султан и сделала. Эме была удивлена такой поспешностью: – Что это с ней, Далал? – Своим поступком ты изменила положение сил, султанше надо придумать, как использовать нынешнее в свою пользу. – Равновесие, – невольно поправила Эме. – Что? – Равновесие сил. – А… это все равно. – И какое же оно сейчас? – Хочешь знать? – усмехнулась Далал. – Слушай внимательно. Ты сказала, что султан болен, а Селим может быть назван главным наследником? Далее Эме услышала все, о чем размышляла и Михришах Султан. – И это из-за одного слова «болен»?! – Накшидиль, ты в гареме, ты в Топкапы, ты совсем рядом с троном. Здесь каждое слово и взгляд могут многое значить. Привыкай, здесь ничего не бывает просто так и ничего нельзя сказать, не подумав десять раз. Вот зачем ты сказала Михришах Султан, что Повелитель болен? – Он сам велел это сделать. Далал недоверчиво помолчала, но потом вздохнула: – Будь осторожней, ты можешь навлечь беду на себя и своего будущего сына. – И ты о будущем сыне. Далал чуть помаялась, а потом шепотом сообщила: – Была я у Каратан… – У кого? – Гадалка есть такая, к ней и Михришах Султан ходила тоже. – Что ж та гадалка не предупредила султаншу, что ее сына в Клетку посадят? – Может, и предупредила! А о тебе сказала, что ты будешь правительницей Востока, и твой сын будет правителем, и внук тоже. Эме вспомнила гадалку с Мартиники, усмехнулась: – Мне уже однажды это предсказывали. – Кто?! – Гадалка еще дома, на Мартинике. Мне сказала это же, а моей подруге сказала, что та будет правительницей Запада. Сказала и подумала, что для исполнения этого пророчества Роз-Мари-Жозефе придется выйти замуж за какого-нибудь губернатора Западных территорий. – Не знаю, как твои гадалки, но Каратан еще ни разу не ошиблась. Она предсказала Абдул-Хамиду, что тот станет султаном, вот Михришах Султан и помогала ему в Клетке, книги передавала, нал… Ладно, это неважно. – Повелитель тоже обращался к гадалке? – Не-ет… спрашивала Михришах Султан. Она ездила к Каратан, та и сказала. Что ты родишь султану сына и станешь кадиной. – Кадина не правительница. – Но ведь твой сын станет Повелителем, значит, ты будешь валиде Повелителя. Это уже правительница. – Ой, Далал… разве можно загадывать так далеко? В гареме опасно, не знаешь, доживешь ли до следующей луны. – Это хорошо, что ты понимаешь опасность. Что сказал Повелитель, когда он тебя позовет? – Чтобы вечером пришла. – Так что ж мы сидим?! В хамам! Михришах Султан едва успела вернуться в свои покои во дворце, как за ней прислали от Абдул-Хамида. Явуз склонился с лицом, застывшим, словно маска: – Султанша, Повелитель примет вас. Разве могла она теперь отказаться? Конечно, нет, пришлось идти. – Повелитель, пришла Михришах Султан, – склонился перед Абдул-Хамидом Махмуд-бей. У Михришах мелькнула мысль о том, как он умудряется быть одновременно везде и рядом с султаном. – Входи, Михришах Султан, – поднялся навстречу невестке Абдул-Хамид. – Эсме Султан сказала, что ты хочешь уехать в Дидимотику. Почему? Что-то не так в Старом дворце? Мысленно послав тысячу проклятий султанской сестре, Михришах горестно покачала головой: – Мой Повелитель, я очень хотела бы навестить наши любимые с Мустафой места, чтобы вспомнить нашу любовь и счастье, которое мы испытывали там после рождения сына… Абдул-Хамиду понадобилось усилие, чтобы скрыть изумление на лице и иронию в голосе: – Ты говоришь о счастье в Эдирне? Он точно знал, что после рождения шехзаде Селима ни султан Мустафа, ни тем более Михришах вместе с ним ни в какой Эдирне не бывали. Михришах поняла, что попалась, но продолжила игру: – Это неважно. Все равно здоровье не позволит мне совершить столь дальнее путешествие… – Ты нездорова? Выглядишь прекрасно. Цветущая женщина. Но если что-то случилось, то я пришлю лекаря. Теперь тысячи проклятий были посланы настырному султану, даже по лицу пробежала тень. – Нет, Повелитель, я не настолько больна, чтобы беспокоить вашего лекаря. Кроме того, поняла, что не выдержу, не видя сына. Вы можете понять мои материнские чувства, вы теперь сам отец… – Так ты передумала? – Я хочу просить вас о другом. – Слушаю тебя, Михришах Султан. – Позвольте мне вернуться в свой дворец. Там я чувствовала бы себя лучше. Абдул-Хамид, только что выслушавший от Эсме Султан очередную порцию жалоб на своеволие султанши, присутствие которой будоражит царство отвергнутых одалисок, превращая его в осиный рой, и обходится так дорого, что впору сокращать гарем самого султана в угоду Старому дворцу, усмехнулся: – Если дело только в этом, Михришах Султан, то я согласен. – Благодарю вас, Повелитель. – Но шехзаде Селим будет жить в Топкапы, ему подготовили покои рядом с моими. Михришах Султан, снова почувствовав себя одураченной, едва не взвыла. – Повелитель, почему бы ему не жить дома?! Вы не доверяете мне? – Племяннику нужно еще многому научиться, многое узнать. Здесь с ним будет продолжать свои мудрые беседы Али Хикмет. – Но беседы можно проводить и у нас во дворце. – Михришах Султан, я так решил! – В голове султана зазвенел металл. Это было неожиданно, султанша даже вздрогнула. – Простите меня, Повелитель, я просто боюсь, чтобы присутствие моего сына в Топкапы не обременяло вас, а мое присутствие в Старом дворце – Эсме Султан. – Ты можешь переехать туда, где тебе удобней, а Селим останется под моим присмотром. Это все, о чем ты хотела просить? – Да, Повелитель. |