
Онлайн книга «Профессорская служка»
![]() Оборотница прищурилась, и без слов стало ясно: дворецкому она ни за что не поверит, а меня с радостью убьет. Желая пожить еще немного, я аккуратненько обошла тесак, сделала шаг и… оказалась перед воткнутым в панель топориком. — Агафья, успокойтесь и не кидайтесь в девушку ножами. — Огневик начал терять терпение. — Так она же пропахла вся. — Да просто все! В ее гардеробе Дейр установил краткосрочный портал… — Портал ничего не объясняет… — парировала она, выуживая из-за пазухи охотничий кишкорез — нож с широким, чуть изогнутым к концу лезвием. — Если вы продолжите меня перебивать, понятнее не станет, — укорил Ганс и рывком вырвал нож из ее обманчиво нежных рук: — Его переходник время от времени не срабатывает… — И что? Ганс хмыкнул, поясняя: — И наш профессор несколько раз шагнул не в пространство портала, а в вешалки леди. — Что?! — Я не вопила, но они оба вздрогнули от моего голоса, и в кухне наступила абсолютная тишина. — Мало того что он через мои покои ходит, ко мне без спроса прикасался, так еще и рылся в моих вещах! — Ну… — попытался оправдать его дворецкий. Из кухни вылетела стремительно, не обращая внимания на удивление оборотницы: «Настоящая леди с принципами?» и обреченное Гансово: «Как видите, да». Столовая, кабинет, библиотека, хозяйская спальня… я напугала горничных, но не нашла профессора и, кипя негодованием, влетела в свою комнату и обнаружила его у двери в мою гардеробную. — А вот и вы! — улыбнулся Лесски, поправив и без того идеально завязанный шейный платок. — Я уж боялся уйти, не застав вас сегодня… Еле сдержалась, не хлопнула дверью и не потянулась за статуэткой, стоящей на каминной полке. Сцепила руки перед собой, попыталась улыбнуться, но, видимо, на моем лице крупными буквами было написано, что пришла я отнюдь не с миром. И девятый стер улыбку с лица, спросил: — Ирэна, что-то случилось? — Вы! — судорожный вдох и почти правда: — Ничтожнейший человек. Беспринципный, бессовестный, бессердечный и безответственный женоненавистник! — Ирэна, что происходит? — спросил профессор с недоумением. — Объяснение! — зло выдохнула я, сжимая кулаки и пряча их в складках платья. — Вы использовали меня, чтобы спасти свою шкуру в первое же утро. Но пальца о палец не ударили, чтобы позаботиться о моей репутации! — Не понимаю… — Конечно нет! — прошипела, сделав шаг навстречу. — Я сама только сейчас осознала причину холодного поведения всех служащих этого дома! Вы построили портал в мою комнату, — еще шаг, — пропитали одежду своим запахом, — еще один крохотный, — и ничего, ничегошеньки не объяснили людям! Я остановилась напротив Лесски, гневно глядя в его светлые глаза и мечтая растерзать, а он опять пошутить вздумал. — Из людей здесь только кучер, я, вы и Ганс… и надо заметить, последний является человеком лишь наполовину. — На лице девятого расцвела улыбка. — Так о ком речь сейчас? Это немыслимо! Отзываясь на мой гнев, воздушные потоки взбунтовались, закручиваясь спиралями, и все предметы в комнате задребезжали, заходили ходуном, заскрипели протяжно. — Простите, поправочка. О нелюдях! — И, не давая ему вставить и слова, воскликнула: — Вы хоть представляете, что они обо мне подумали, учуяв ваш запах на мне?! На моей одежде… А ведь я служкой назначена на четыре года, служкой. Ну, соображения какие-нибудь есть? — А… — догадливо протянул он, словно бы только что понял великую тайну Вселенной, но, взглянув в мои глаза, осекся: — Ой. — И это все, что вы можете сказать?! На мгновение в комнате все остановилось, воздух замер, удерживая сорванные предметы на весу, ожидая ответа. Но девятый произнес лишь: «Я…» — и замолчал, эгоист. — Просто превосходно… Шмыгнув носом, я преодолела оставшиеся шаги до ванной комнаты и закрылась там. Потоки стихии угомонились, сбросив предметы, а часть из них явно попала на стихийника. Как оказалось, мой правообладатель знает не только высокохудожественный литературный язык, но и кое-что из матросских выражений. Приятно слышать, что ему хоть чем-то по хребту досталось, жаль лишь, что прожить весь срок крибы в ванной мне не суждено. Пришлось брать себя в руки, затем приводить в порядок и шагать наружу. К моему удивлению, в комнате было пусто и чисто, все предметы находились на своих местах, а на столике перед зеркалом лежала записка от девятого: «Прошу прощения. Впредь буду осмотрительнее». О том, поговорил ли он с прислугой, рассказало добродушное поведение последних. Мне перестали отказывать в помощи под самыми немыслимыми предлогами, как это делали кучер и конюх, горничные прекратили пугать и проливать на книги мыльные растворы, а повариха более не позволяла себе хамить, называя меня почти ласково «милочка». Дабы сэр Лесски более в моем гардеробе не плутал, мне наконец-то позволили переехать в другую комнату, что я сделала с превеликим удовольствием в тот же день. В последующую неделю Ганс в доме появлялся редко. Говорил со мной лишь тет-а-тет, в остальное же время он был отстраненно надменным, как аристократ голубой крови. Настоящий Его Величество Дворецкий. * * * На четырнадцатый день своего служения я случайно нашла стеллаж с книгами для студиозов столичной академии, почти полный набор курсов по стихиям: земля, воздух, вода, огонь, дерево и металл. Восприняла это как хороший знак, решающий. Буду учиться самостоятельно, а Лесски пусть продолжает думать, допускать меня в лаборатории или нет. Оставив стеллаж на чердаке, я спустилась в столовую к обеду и с удивлением обнаружила Ганса и профессора, увлеченно обсуждающих какое-то изобретение. Увидев меня, они смущенно замолчали. — Добрый день, разрешите присоединиться… — и, услышав «да-да!» от одного и «присаживайтесь…» от другого, с улыбкой добавила: — К обсуждаемой теме. Лесски, поднявшийся, чтобы помочь мне занять свободное место, удивленно застыл: — Зачем? — Леди интересно, — ответил за меня дворецкий и, отодвинув стул, галантно помог мне сесть. — Мы только «за»! Отвечает за двоих, удивительное панибратство с хозяином дома, а слуг при этом он считает неровней. Исключением стала я. И с чего бы это? — Благодарю. — Спина ровная, руки на коленях, взгляд сияющий. Я улыбалась, не обращая внимания на возникшую за столом тишину. — Может, чаю? — спохватился Ганс. — Вам с молоком или без? — Без, спасибо. — Взяв чашку, спросила: — Так что вы обсуждали? — Прибор, — пробурчал девятый, пряча взгляд на дне чашки. — Какой? — не поленилась я задать встречный вопрос. |