Онлайн книга «Медовый месяц в улье»
– Его светлости, – тихо поправила мисс Твиттертон. – Он вам прямо сказал, что будет здесь? – Да, милорд. По крайней мере он сказал, что вернет мне кое-какие деньги, которые я вложил в это его дело. Обещал сегодня вернуть. – Ох, Фрэнк! Ты опять огорчил дядю. Я же сказала тебе, что это все глупости про твои деньги. Я знаю, что у дяди с ними ничего не случится. Питер встретился взглядом с Гарриет над головой мисс Твиттертон. – Он сказал, что вернет их вам сегодня утром. Могу ли я спросить, была ли это сколько-нибудь значительная сумма? – Сорок фунтов [83] , – сказал садовник, – он их у меня вытянул на свою радиолавку. Для вас это, может быть, и немного, – продолжил он неуверенно, как будто пытаясь оценить, чего стоят титул Питера, его старый потертый блейзер, его слуга и непримечательный твидовый костюм жены, – но у меня есть на что их потратить, так я ему и сказал. Я попросил вернуть их на той неделе, и он, как обычно, стал заговаривать зубы: он, мол, таких сумм в доме не держит, все выворачивался… – Фрэнк, разумеется, он таких сумм в доме не держит. Его вообще могли ограбить. Однажды он потерял бумажник, а в нем было целых десять фунтов. – Но я уперся, – продолжил Крачли свою линию, – мол, мне надо их забрать, и наконец он сказал, что отдаст сегодня, потому что ему что-то заплатят. – Он так и сказал? – Да, сэр… милорд, а я ему: возвращайте, а не то я в суд пойду. – Ох, Фрэнк, не надо было так говорить! – А я сказал. Дай мне рассказать его светлости все, что его интересует. Гарриет снова встретилась взглядом с Питером, и он кивнул. Деньги за дом. Но если Крачли знал и про это. – Он не сказал, за что должен получить деньги? – Скажет он, как же. Из него слова лишнего не вытянешь. Честно говоря, я и не думал, что он взаправду ожидал каких-то денег. Отговорки просто придумывал. Всегда с деньгами тянет до последнего, да и тогда пытается увильнуть. Чтоб проценты за полдня не потерять, значит, – добавил Крачли с неожиданной робкой улыбкой. – Полезный принцип, ничего не скажешь, – сказал Уимзи. – Это да, так он свое и скопил. Он человек зажиточный, мистер Ноукс. Но я все равно ему сказал, что мне нужны сорок фунтов на новый гараж для таксей. – Для такси, – вставила мисс Твиттертон учительским тоном, неодобрительно покачав головой. – Фрэнк давно копит, чтобы завести свой собственный гараж. – Так вот, – с ударением сказал Крачли, – деньги были нужны на гараж, и я сказал: “В среду зайду за деньгами или в суд пойду”. Так я сказал. И потом сразу ушел и больше его не видал. – Понятно. Итак, – Питер перевел взгляд с Крачли на мисс Твиттертон и обратно, – сейчас мы съездим в Броксфорд и разыщем этого джентльмена, и тогда все выяснится. Тем временем мы хотим поддерживать порядок в саду, так что продолжайте как обычно. – Очень хорошо, милорд. Мне приходить по средам, как и раньше? Мистер Ноукс платил мне пять шиллингов за день. – Я буду платить столько же. Кстати, вы что-нибудь знаете про электростанции? – Да, милорд. У нас одна стоит в гараже, где я работаю. – Дело в том, – сказал Питер, улыбаясь своей жене, – что, хотя свечи и керосинки – это романтика и так далее, я думаю, нам придется электрифицировать Толбойз. – Да хоть весь Пэгглхэм, милорд, – отозвался Крачли с неожиданным воодушевлением. – Я с большим удовольствием… – Фрэнк, – радостно подхватила мисс Твиттертон, – все знает про технику! Несчастный Крачли, готовый взорваться, поймал взгляд Питера и смущенно улыбнулся. – Хорошо, – сказал лорд Питер. – Мы это скоро обсудим. А пока продолжайте делать то, что вы делаете по средам. Тут садовник с благодарностью сбежал, а Гарриет подумала, что учительская привычка делать замечания вошла в кровь мисс Твиттертон, а ничто так не раздражает мужчин, как смесь укоров и похвал. Скрип калитки вдалеке и шаги по дорожке нарушили тишину, воцарившуюся после ухода Крачли. – Может быть, – проговорила мисс Твиттертон, – это дядя идет. – Я очень надеюсь, – сказал Питер, – что это не какой-нибудь ушлый репортер. – Нет, – возразила Гарриет, подбегая к окну. – Это викарий, он пришел с визитом. – О, наш дорогой викарий! Может быть, он что-то знает. – А! – сказал мистер Паффет. – Великолепно, – отозвался Питер. – Я коллекционирую викариев. – Он присоединился к Гарриет на ее наблюдательном посту. – Весьма крупный экземпляр, шесть футов четыре дюйма или около того, близорукий, заядлый садовник, музыкален, курит трубку.. – Боже мой! – воскликнула мисс Твиттертон. – Вы знакомы с мистером Гудакром? – Неряшлив, жена едва сводит концы с концами на его жалованье; продукт одного из старейших учебных заведений, урожай 1890 года – Оксфорд, я думаю, но все же не Кибл [84] , хотя он настолько близок по взглядам к Высокой церкви, насколько ему позволяют прихожане [85] . – Он тебя услышит, – сказала Гарриет, когда преподобный джентльмен выдернул нос из середины куста георгинов и направил неуверенный взгляд сквозь очки в окно гостиной. – Насколько я помню викария, ты прав. Но почему Высокая церковь? – Римское облачение и брелок на цепочке указывают ввысь. Вы знаете мои методы, Ватсон. Но пачка нотных листов с Te Deum под мышкой намекает, что на утрене поют, как принято в Официальной церкви, кроме того, хотя мы слышали, как на церкви пробило восемь, никто не звонил к ежедневной службе. – Как тебе удается обо всем этом думать, Питер! – Прошу прощения, – сказал ее муж, слегка покраснев. – Я не могу не замечать такие вещи, чем бы я ни был занят. – Час от часу не легче! – ответила его леди. – Это шокировало бы даже миссис Шенди [86] . А мисс Твиттертон, совершенно сбитая с толку, поспешила объяснить: – Ну конечно же, сегодня вечером занятия хора. По средам, знаете ли. Всегда по средам. Он несет ноты в церковь. |