Книга Загробные миры, страница 82 – Скотт Вестерфельд

Сделав глубокий вздох, чтобы удержаться на обратной стороне, я сказала:

– Мне нужны кое-какие сведения.

Теперь сквозь трещины в полу и зазоры между шкафчиками начала, пузырясь, просачиваться черная нефть. Она, как голодный зверь, подступила к моим ногам, и я принялась погружаться в реку, приготовившись к новому столкновению со стариком в лоскутной куртке.

Сейчас его кожа сияла в темноте. А может, я просто увидела его в истинном свете: ведь я совсем недавно привыкла к мерцанию, которое излучаем мы, психопомпы. Но нынче я даже различила скользкие воспоминания, плавающие в реке, они колыхались на волнах подобно клочьям сумрака на фоне тьмы.

– Что за милый сюрприз, – произнес старик. – А я было начал думать, что тебе не нравлюсь.

– Не стесняйся, думай так и дальше. – Я опустила руку в задний карман, где лежал прихваченный из дома нож.

Он проследил за моим движением.

– Грубовато для просительницы об услуге.

– Что поделаешь, – заявила я. – Ты вроде хотел меня кое-чему научить. У меня есть к тебе вопросы.

– Вопросы? – удивленно повторил он. – А твой темнокожий друг чего-то не знает?

Я решила пропустить его реплику мимо ушей.

– Есть один мужчина, убийца. Я думаю, жертвы похоронены в его палисаднике. Они неотступно торчат возле дома.

– Ты предлагаешь мне парочку маленьких привидений? Как мило, – улыбнулся он, однако выражение его блеклых глаз не изменилось. – Увы, я весьма избирателен.

– Ничего я тебе не предлагаю. Я собираюсь с ним разобраться.

– Ты говоришь о возмездии.

– Не совсем. Дело вот в чем… – Я запнулась. Слова о поисках справедливости звучали высокопарно. Я бы не возражала, если бы убийца страдал, но, в основном, я стремилась исправить ту жуткую ситуацию. – Я хочу, чтобы моя подруга перестала бояться.

– Твоя подружка-призрак, – хмыкнул старик. – Малышка, что была с тобой при нашей первой встрече.

– Ага, та самая, которую ты хотел добавить в свою коллекцию, – отрезала я, недоумевая, чего ради потащилась к старику за помощью. Но мне больше было не к кому обратиться. – Он и ее убил. А вдруг он охотится за людьми до сих пор? В общем, я должна его остановить.

– Интересно, – протянул старик с любопытством. Похоже, он не был ни шокирован, ни обескуражен. Он просто проявил любопытство.

Я продолжила:

– А у меня появились новые способности. Я могу попадать в нужные места, вижу прошлое. Знаю, что он сделал, а доказать не могу.

– То есть ты не в силах ничего изменить, – резюмировал он, пожав плечами. – Люди вроде нас не занимаются изменением мира, мы лишь избавляемся от отбросов.

– Никакого «вроде нас» нет. Мы с тобой разные! Но ты говорил, что тебе необходима ученица. Научи меня, как все исправить.

Он ухмыльнулся. Причем его улыбка всегда появлялась медленно, будто пузырек воздуха, поднимающийся в битумной яме.

– У твоего смуглого друга есть от тебя секреты? Поэтому ты и приползла ко мне на коленях.

Я разозлилась и готова была пырнуть его ножом, но сдержалась.

– Он думает, я слишком быстро меняюсь, и намерен меня защитить.

– Тогда он дурак. В неведении нет безопасности. Когда тебя призовут впервые, тебе пригодятся любые уловки.

– Призовут? – переспросила я. – Кто?

– А ты сама как думаешь? Смерть.

Я вытаращилась на него, чувствуя, как далласский лед в моей груди превратился в айсберг. Каждый раз, стоило мне подумать, что я освоилась в загробном мире, тот еще больше усложнялся.

– Объясни!.. Смерть же… не человек, верно?

Он расхохотался, и из его полупрозрачных глаз выкатились поблескивающие слезинки.

– Ты о старухе с косой? Вряд ли. Даже если она и есть, мы с ней не знакомы. Может, смерть – всего лишь сила природы, а может, у нее есть зачатки разума. Но когда ты оказываешься у нее в когтях, она использует тебя для своих целей.

– То есть?.. – уточнила я.

– Во вполне очевидных местах: пожар, резня, война… Когда меня призвали впервые, мне досталась вся троица. Погибал целый город, к чему я был не совсем готов.

– Ясно, – пробормотала я, и меня осенило. Яма возник в аэропорту именно в тот момент, когда там расстреливали восемьдесят семь человек. Наверняка он явился в зал ожидания не для того, чтобы сесть на рейс. – Значит, когда погибает множество людей, психопомпы легки на помине?

Он содрогнулся.

– Психопомпы. Что за несуразное название.

– Не спорю. У тебя есть лучшее?

– Я считаю себя художником, – произнес он, похлопав себя по карманам лоскутной куртки. – Однажды я покажу тебе, что имею в виду.

– Нет, спасибо. – Но старик хотя бы поделился со мной важной информацией. Значит, меня тоже призовут. Что еще скрыл от меня Яма?

– Но для хорошенькой девушки вроде тебя найдется другое слово, – проговорил он. – На моей родине мы называли таких «валькирия», что означает «выбирающая убитых».

Я не ответила, но мне понравилось, как это звучит. Должно быть, одобрение отразилось у меня на лице, потому что старик усмехнулся.

– Я могу помочь с твоим убийцей. Был когда-то хирургом, – предложил старикан, делая шаг ко мне. Неторопливая улыбка теперь прямо приклеилась к его губам. Приближаясь из темноты, он распростер руки. – Я очень хорошо владею ножницами и ниткой.

Моя рука метнулась к ножу в заднем кармане.

– Что ты делаешь?

– Небольшая презентация. – Старик разгладил свою куртку. Сейчас он находился на расстоянии вытянутой руки, и я поежилась от чужого холода.

– Я сшил ее из лоскутов. Как видишь, она отлично на мне сидит.

– Мне-то что? – буркнула я, сжав металлическую рукоятку ножа.

– Я могу искромсать его привидение в пух и прах.

– Не надо… – Я запнулась. Но я пока не знала, какой расправы я хочу.

– Поверь мне, – продолжил он. – Вот что снова сделает твою маленькую подружку счастливой. Но у меня есть одно условие.

Я попятилась и задела плечами склизкие воспоминания, которые сгрудились в темноте. Силой воли я подавила дрожь.

– Что?

– Убей его сама. А потом я его порежу.

Я уставилась на старика, пытаясь понять, что у него на уме. Он шутил?

– Я не могу.

Он провел по куртке ладонями, расправляя материю, как если бы она состояла из шелка, а не кусочков.

– Можешь. Ты – валькирия, женщина-воин.

– Нет. – Спору нет, когда я была у злодея дома в прошлый раз, мне хотелось его прикончить. Но убить кого-то по-настоящему?