Онлайн книга «Боги Гринвича»
|
– Тебя что-то тревожит, и мы оба это знаем. – Работа немного напряженная. У Кьюсака екнуло сердце. Его мысли перескочили на Жана Бертрана Бувье. – В чем проблема? – Точно не знаю. Жан последнее время на грани. Рычит на всех. Весь крем с шоколадом куда-то делся. – Неприятности с клиентами? – спросил Кьюсак. – Может быть. На днях он встречался с какой-то женщиной за закрытыми дверями. Они орали на весь офис. Но она не похожа на клиента. – Банкир? – Блондинка, – ответила Сидни. – И больше я ничего знаю. Он назначил эту встречу, и с тех пор вся контора сама не своя. – Ты не спрашивала его, что случилось? Сидни могла обаять даже обезумевшего быка. – Еще бы. Я спросила, не пропустил ли он тогда удар. – И? – Жан сказал: «Я получил татуировку на нёбе». – Что это значит? – почесал в затылке Кьюсак, раздумывая над сленгом южан. – Я сама ни черта не поняла. – Странно. – Джимми, это ты мне говоришь? – Неужели он потерял каких-то клиентов? – Нет, – ответила Сидни. Кьюсак немного успокоился. Потом она, понизив голос, произнесла: – Мне нужно идти. Жан возвращается. – Не хочешь… Она повесила трубку прежде, чем Кьюсак договорил. И тут зазвонил его телефон. Первым оказался Гик. – Мои байесовы сети подсказывают, что если вечером ты будешь в «Джинджер Мэн», то с вероятностью девяносто процентов вместе со мной. – Не сегодня. – Мы можем переждать непогоду за парой кружек пива, – настаивал Гик. – Я хочу повидаться с Эми, пока та еще не уснула. – Как она? – Сияет и полнеет. По лицу Кьюсака расползлась кривая улыбка. Он не мог дождаться, когда станет отцом, какие бы мрачные перспективы ни сулила жизнь. – Эми все еще работает в зоопарке Бронкса? – До октября, – ответил Кьюсак. – Жаль, Джимми, что мы не можем поступить так же. В октябре рынки взрываются. – И не говори. – По Гринвичу ходят слухи. Гик всегда думал в манере «ударь и беги». Ничего опрометчивого, просто изучив вопрос и выпалив вывод, он часто без предупреждения перескакивал на другую тему. – Насчет чего? – Насчет твоего босса, – и сделав небольшую паузу, продолжил: – И его жены. – Любые секреты рано или поздно выплывают наружу, – ответил Кьюсак, колеблясь между философией и клаустрофобией закрытого сообщества Хеджистана. – А здесь вообще сплошной «Пейтон-Плейс» [33] . – Саю Лизеру нужна система предотвращения потерь для домашнего использования. – Попробуй по-английски, – предложил Кьюсак. – Его жена выкинула из окна все его вещи. – Гик, ты вообще о чем? – Мне сказал один приятель из «Лон Пайн Кэпитал». Он ехал по Раунд-Хилл-роуд и увидел, как вещи Сая вылетают из окна второго этажа. Рубашки, брюки… повсюду около тысячи оттенков серого. На газоне валялось достаточно шмоток от «Армани», чтобы открыть магазин. – А откуда твой приятель узнал, что это вещи Сая? – Он остановился и смотрел с противоположной стороны улицы. Как раз когда твой босс подъехал на «Бентли». Сай выскочил из машины и помчался к дому как ненормальный. – Мда, ну и дела, – заметил Кьюсак. – Вот и я о том. Саю Лизеру пригодился бы Гауссовский ритм копуляции. – Только ты мог такое сказать. Фраза Гика – игра с понятием «Гауссовский алгоритм копулы», это Кьюсак понял. Но он все равно не соображал, что его друг имеет в виду. Упражнения в остроумии прервал новый телефонный звонок. Джимми опознал код Род-Айленда, но не номер. – Кто-то звонит на другой линии. Мне пора. – Джимми Кьюсак. – Это Грэм Даркин. Вы мне звонили. У Кьюсака кольнуло спину. Температура подскочила на пять градусов. Инстинкты и опыт подсказывали – следующие тридцать секунд могут навсегда изменить его карьеру. Судя по сообщению «Уолл-стрит джорнэл», в минувший понедельник Грэм Даркин продал свою компанию по производству медицинского оборудования одной из крупнейших фармацевтических фирм за один и три миллиарда долларов. Деньгами. Он был идеальным клиентом. Кьюсак позвонил ему, как только прочитал статью, и оставил сообщение. Он даже не ожидал ответного звонка, полагая, что за Даркином придется бегать, как и за остальными потенциальными клиентами. – Поздравляю с завершением сделки, – сказал Кьюсак, стараясь идти по тонкой грани между лестью и непринужденностью. Говоря это, он встал со стула – старый трюк продавцов, способ мобилизовать энергию, если она потребуется. – Да ладно. Вы управляете деньгами. Так что теперь вы мой лучший друг. «Сильный ход». – Ваш телефон должен разрываться от звонков, – начал Кьюсак. – Оборотная сторона большого успеха. – Продолжайте. – «ЛиУэлл» в бизнесе с 2000 года. Я хотел бы встретиться с вами и рассказать, как мы инвестируем. – Почему вы? – спросил Даркин. – Мы никогда не теряем деньги. – Мне звонили полсотни финансовых консультантов. «Голдман», «Морган Стэнли». Каждый парень из «Меррил Линч» на Восточном побережье. Чем вы отличаетесь? – Это инвестиционные банки. Я работаю в хедж-фонде. – Я имею в виду лично вас. «Странный вопрос». Кьюсак приостановился, думая, с чего начать, а потом ринулся напролом: – Грэм, на Уолл-стрит есть сотни тысяч парней. Я один из немногих, кто вел собственный бизнес и старался выплатить людям зарплату. Я знаю, как трудно заработать деньги и как легко их потерять. Если бы я не верил в «ЛиУэлл Кэпитал», я бы здесь не работал. – Какой у вас минимум? – Десять миллионов. – Кьюсак поколебался, думая над своими словами, и добавил: – Но честно говоря, я бы вложил деньги в ценные бумаги, прежде чем инвестировать в нас первый доллар. – Вы управляете ценными бумагами? – Нет, но… – Вы сказали, вы – Джимми? – Да. – Вы тратите мое время, Джимми? Зачем отправлять меня к вашим конкурентам? |