Онлайн книга «Призрак с Вороньего холма. Ужин с аристократом»
– Сваришь мне кофе? – Есть проблема. – Какая? – Тебе придется встать с моих колен. – Не сейчас, попозже. – Как скажешь. – Купи яхту, – попросила она. – Зачем? Мы скоро отсюда уедем. Получат ребята дипломы, и вперед. Тут хорошо, а дома лучше. Она оглядела стриженый газон, что тянулся от особняка до самого пляжа, увитые плющом стены, каменное крыльцо с двумя массивными колоннами: – Дом не продавай. Еще может пригодиться. Олег удивился: – Для чего? Я жду не дождусь дня отъезда. Слава Богу, уже скоро. – Кто знает, еще бежать из России придется? – С какой стати? – Мало ли что… – Ответила она уклончиво. – Не понял? – Опять красные вернутся. Помнишь ГКЧП? У меня уже не та грудь, чтобы останавливать ею танки. – Глупости. – Насчет моей груди? – Нет, насчет России. С грудью у тебя все в порядке. – А с Россией нет? – Я серьезно. – Я тоже. – Россия сегодня так повязана с Западом, что назад дороги нету. Да и кто хочет этого? Только пенсионеры. Мака усмехнулась: – Наши тупоголовые старцы мечтают проснуться в Советском Союзе. Ну ничего, скоро они повымрут и дышать станет легче. – Откуда в тебе столько злости? Не тупоголовые, а несчастные. Проработали всю жизнь за гроши, а на старости лет их еще и ограбили. – Сами виноваты. Как говорится, за что боролись… Ну, это я только тебе говорю. В Москве я другая, добрая и отзывчивая. Но все равно, твои старички зашоренные болваны. – Не надо так о пожилых людях. Мака сбросила с себя его руки, поднялась, уселась в свободный шезлонг и закурила: – Подумаешь, обидели дедулек с бабульками. Их кино закончилось, пора кинотеатр освобождать. – Ты куда лучше, когда молчишь, – вздохнул Голенев. – Конечно, вам подавай куклу. Трахнул – и в сторону. Нет, мой милый, мы тоже кое-что можем и кое-что понимаем. Нравится вам это или нет. Вот приватизируем отели, увидишь, на что способна твоя Мака. – Догадываюсь. Кстати, Нелидов прислал письмо, в конце месяца назначили аукцион. – Без тебя знаю. Я все уже сделала. – Что ты сделала? – Припугнула кое-кого, чтобы не вздумали разевать рот на наш каравай. Я в ремонт этих сараев кучу денег впендюрила. – Опять с бандитами связалась? – Не волнуйся… – Хотелось бы поконкретнее. – Зачем тебе? Занимайся своими сынками, а я уж там как-нибудь разберусь. Ты, солдат, прекрасно устроился. Живешь здесь буржуем, а я на передовой веду сражение за наши общие бабки. – Сколько раз говорил, нужна помощь, дай знать. – Не жалуюсь, милый. Я девушка бездетная, времени у меня много. Просто напоминаю о том, кто чем занят. Голенев промолчал, налил себе коньяку и разом выпил. Он всегда после близости с ней ощущал пустоту. И даже когда она оставалась рядом, ему казалось, что он совершенно один. Все менялось, стоило приехать из Москвы Ирочке или появиться в доме его мальчикам. Рядом с ними он переставал страдать от одиночества, которое после гибели Тони и Тихона все чаще наваливалось тяжелым камнем. С Макой все было не так. Олег не понимал почему, и злился. Его возлюбленная не только отдавала себя ему в постели. Она прекрасно справлялась с их делами. Общий капитал компаньонов возрастал год от года. Мака выкупила не один цементный завод в Глухове. Они владели акциями еще трех солидных предприятий. Но теплее с ней ему от этого не становилось. И после нескольких совместно проведенных дней, а особенно ночей, даже мысль о том, что она завтра летит в Москву, Олега не огорчала. “Мака права. Я отношусь к ней как к кукле”, – с грустью подумал он о любовнице, поднялся и пошел варить ей кофе. Ира брела по Старому Арбату, разглядывая витрины и лавки с сувенирами. Сегодня она сдала последний зачет по западной литературе, и сдала на отлично. Ей достался Теодор Драйзер. Две последних недели она часами штудировала его трилогию. Удивлялась сходству Америки времен “Финансиста” с нынешней родиной. Так и построила свою работу на сравнительном анализе. Профессор Неглянский пожал студентке руку и росчерком золотого пера украсил ее зачетную книжку. Девочки предлагали отметить конец сессии в кафе, но Ира отказалась. Хотелось побыть одной. На улице художники торговали своим талантом. Она остановилась возле лысоватого полненького творца, с интересом понаблюдала, как он создает карикатуру с высокого холеного мужчины. Действо казалось особенно комичным, поскольку натура держалась величественно, без тени улыбки, а на мольберте возникал злой шарж. “Умный мужик. Он же видит, как его уродуют, и, кажется, доволен”, – подумала Ира про заказчика, улыбнулась и пошла дальше. Следующую остановку совершила возле золоченой Турандот. Памятник персонажу Вахтанговского шлягера сверкал в лучах весеннего солнца. Возле него фотографировался чернокожий турист, а трое ребят бренчали на гитаре и что-то пели. Вокруг собралась небольшая толпа. – Давайте после негра вместе сфотографируемся, – услышала она красивый баритон возле своего уха и оглянулась. Перед ней стоял тот самый мужчина, с которого рисовали карикатуру. Он и держал в руках свернутый лист ватмана. Ира нахмурилась: – Вы так знакомитесь с девушками? – Как так? – Ответил он вопросом на вопрос. – Предлагаете себя в качестве украшения? – Я же красивый мужчина, – ответил он совершенно серьезно и, словно раздумывая, добавил: – Но вас украшать не надо, вы сами обворожительны. – Не люблю фотографироваться. Извините. – Жаль. Я себе уже сделал один подарок, захотелось и второго. – Этот? – Ира кивнула на свернутый ватман. – Да. Я сегодня родился. – Поздравляю. – Спасибо. Имелась альтернатива – собрать приятелей в ресторане и выслушать много слов о себе любимом. Но мне это показалось скучным, и я решил подарить себе день безделья. Ну, и немного милых сюрпризов. – Как трогательно. Я должна войти в их число? – Если вам это обидно, могу спеть вам серенаду. – Не дожидаясь ответа, протянул гитаристу пятьсот рублей одной купюрой и забрал у него гитару. Ира с интересом пронаблюдала за действиями незнакомого кавалера. Она уважала неординарность мыслей и поступков людей. Тем временем незнакомец провел пальцами по струнам, артистично прокашлялся и действительно запел: “От Севильи до Гренады в темном сумраке ночей раздаются серенады, раздается звон мечей…”. |