Онлайн книга «Химеры в саду наслаждений»
— Так вот почему в доме нет зеркал… — пробормотал Дамиан, когда Стэплтон наконец закончила свой доклад. — Ага… Совсем как в жилище у вампира. Правда, потрясающе? — Что ж… То, что вам удалось выяснить, довольно любопытно, — согласился Дамиан. — Любопытно? Всего лишь «любопытно»?! Возмущение Стэплтон понять было нетрудно. На самом деле информация о таинственном «саде наслаждений», добытая Ариной с помощью сиделки Цветковой, была воистину обескураживающей. Однако Филонову волей-неволей приходилось все-таки блюсти свой имидж бесстрастного детектива и сдерживать эмоции. — Кстати! Попросите непременно сиделку Цветкову поискать в доме какие-нибудь следы прошлого. — Что-что? — Старые фотографии, письма. Возможно, кассеты с любительскими съемками… — Ох, ну только что летать меня не заставляете! * * * Между тем работа в котловане шла своим чередом. Изо дня в день. Фронт работ действительно был огромным. И каждый день сюда приезжала молодая беременная женщина. Окруженная свитой телохранителей, она подходила к краю котлована и подолгу стояла у обрыва, наблюдая за следопытами, копошащимися на дне ямы. Менялись только фасоны шуб, в которые она была одета. Постоянство же, с которым она появлялась у котлована, было просто удивительным. Такой дочерней преданности Дамиану видеть прежде не доводилось. Молодой беременной женщиной была приемная дочь магната и миллиардера Бориса Павловича — Сковородина Аня. * * * Молодая кокосовая пальмочка — желтые черенки, проросшие из большого ореха, так восхищавшие садовника своей трогательностью, — вдруг стала болеть. Садовник Вольф Бреннер не знал, что и думать. Мало того! Неожиданно в неположенный срок великолепный клеродендрум сбросил свою листву. Всю, до единого листика! Листья бугенвиллеи тоже вдруг пожелтели. А японская камелия чахла и чахла… Как при слишком влажном содержании. Но режим содержания был идеальным! С садом творилось что-то невообразимое. Бреннер просто не успевал выкидывать желтые листья. И действительно не знал, что и думать… Правда, некое неясное подозрение все же посетило Вольфа Бреннера. Но пока оно еще не оформилось в определенную мысль. Дело в том, что садовник, конечно же, слышал об особых случаях, когда растения не могут ужиться с человеком. И он, чувствовавший и понимавший цветы, как никто, безусловно, допускал такую возможность. Но все же, много общаясь с растениями, Бреннер никогда прежде не сталкивался с подобным случаем. Вольф не мог припомнить, когда еще столь определенным — трагическим! — образом цветы реагировали не на влажность или сухость воздуха, не на воду, климат или почву, а на контактирующего с ними человека. * * * — Вот. Это все, босс, что удалось нашей Алле Степановне Цветковой раздобыть в таинственном доме! — Вы полагаете, Стэплтон, это и есть следы прошлого? — Дамиан осторожно взял в руки фотоальбом. Точнее сказать, портфолио. — И все? — Что значит «и все»?! — То и значит. — Да вы просто задались целью меня третировать! — возмутилась Арина. — В цивилизованном обществе я бы уже давно подала на вас в суд за дискриминацию по половому признаку… — В цивилизованном обществе, Стэплтон? Успокойтесь. Мне кажется, мы в каком-то другом обществе. Затрудняюсь, правда, классифицировать, в каком именно. — Вот и скажите спасибо, что в другом. А то я бы вчинила вам судебный иск — и уже выиграла процесс! — Вот спасибо, что не засудили… — Кстати! — уже с трудом сдерживая улыбку самодовольства, заметила Арина. Она явно приберегла самое сногсшибательное известие на конец беседы. — Что-то еще? — Цветкова согласилась постоянно держать при себе видеокамеру! — Правда? — И разместить в «саду наслаждений» нашу аппаратуру Цветкова тоже согласилась. — Отлично! — не удержался все-таки от похвалы Филонов. * * * Это были портфолио. Подборка профессионально сделанных фотопортретов. Прекрасная юная девушка — загорелая, веселая… на мотоцикле… на пляже… на улице Парижа… Филонов переворачивал страницы, качая головой. Удивительная красавица! На одном из снимков, где на сцене рядком выстроились три девушки в купальниках, Филонов разглядел при укрупнении нечто, что его чрезвычайно заинтересовало. Это были слова, начертанные на заднике сцены, — «Мисс Совершенство-89». Перед уходом из офиса детектив заглянул к Арине: — А вы не сделали того, что я вас просил, Стэплтон. Не исполнили мое поручение! — Какое, босс? — Покопать насчет конкурса красоты «Мисс Совершенство». — A-а, это… — Понадеялись, что начальство забудет? Стэплтон скромно промолчала. — А ведь я никогда ни о чем просто так не прошу, Стэплтон. — Правда? — И вам все равно придется это сделать. — Догадываюсь. — Раскопайте все, что возможно. И даже то, что невозможно! — Уже бегу… После некоторых раздумий, уже сидя в машине, Филонов набрал номер «мисс Усть-Катайск» — Кати Пащук-Гороховой. И подумал: «Как удачно, что мы знакомы. Как раз ко времени…» Трубку сняли почти сразу. — Катя? — Да. — Это Филонов. — Филонов? — с некоторым недоумением повторила Горохова. — Может быть, припоминаете? Детектив. Мы познакомились недавно… — Ах да, да… Помню, помню. Конечно, — без особой радости узнавания откликнулась собеседница Дамиана. Особенно фальшиво прозвучало ее «конечно». «Так говорит, будто и не вспомнила, а притворяется — из вежливости», — усмехнулся Филонов. — У меня к вам огромная просьба, Катя! — Просьба? — Да. — Слушаю… — не слишком уверенно произнесла «мисс Усть-Катайск». — Не могли бы вы со мной встретиться и поговорить? — О чем? — Я хочу показать вам одну фотографию… — Фотографию? — Да, старую фотографию. Речь идет о конкурсе «Мисс Совершенство». — О том самом конкурсе? — Да, о конкурсе красоты восемьдесят девятого года. — И что же? — Вы ведь были его участницей. — Верно. Я даже вышла в финал, — с невольной ноткой самодовольства уточнила собеседница Дамиана. |