Онлайн книга «Механическое сердце. Искры гаснущих жил»
|
– Проклятие! – Стоять! – Кейрен рванулся и вцепился в руку, сжал, наверное, слишком сильно, если незнакомка зашипела от боли. Ничего, он позже извинения принесет. Ему удалось перехватить вторую руку и выкрутить, раскрывая ладонь. – Отпусти! – взвыла девица, роняя нож, который ушел под воду с тихим всплеском. Без ножа она нравилась Кейрену несоизмеримо больше. Она рвалась, пытаясь выскользнуть, била руками по груди, царапала, выворачивалась, пиналась. И материлась. – Не стоит, леди, я вас все равно не отпущу. – Ублюдок. – Простите, но у вас нет оснований сомневаться в законности моего происхождения. Она была забавна в своем гневе. – Тварь! – Женщина вновь пнула ногу, и пинок получился болезненным. – Пожалуйста, прекратите сопротивление. Мне не хотелось бы причинить вам боль. – Кейрен прижал незнакомку к себе и, наклонившись, вдохнул запах ее волос. Влажные. Жесткие. С терпким ароматом сандала… или нет, не сандал, но каленое железо… или что-то другое, но тоже приятное. Поймал. Совсем поймал. – Ты… – Она и не думала успокаиваться. Попыталась отстраниться. – Что ты творишь? Ничего. Наверное. Он и сам не совсем понимает, точнее та его часть, которая разумна, точно знала, что Кейрен должен был сделать. Связать этой красавице руки, вывести на поверхность и допросить. – Я тебя поймал. – Кейрен потрогал губами жесткую прядку. – Ненормальный. Она хотела добавить еще что-то, но замерла, странно выгнувшись. – Слышишь? Дернулась. – Отпусти! Слышать что? Гудение. Шелест, который нарастает с каждой секундой, пока не превращается в грохот, а грохот, отраженный от стен, запертый в узком русле галереи, оглушает. Ощущение близкой опасности запоздало резануло по нервам. Бежать. Поздно. Зал вздрогнул. Покачнулся, сыпанул с потолка мелкой каменной крошкой. И в следующий миг удар в спину опрокинул Кейрена. Он перекатился, не разжимая рук, попытался встать, но не сумел. Водяной поток накрыл с головой, сбил с ног, потянул, выламывая кости. И Кейрен вынужден был отпустить свою добычу. Вода прибывала стремительно, порождая сотни водоворотов. Грязная. Смрадная. Забивалась в горло, заливала нос. Кейрен пытался задержать дыхание, но надолго у него не получалось. Он хватал воздух губами и захлебывался. Плыл, выплывал, стараясь не думать о том, что плавать так и не научился. Держался кое-как. Пока не заблудился в смрадном потоке. Выплыл. Выдохнул вроде бы, но вновь ушел под воду. Он барахтался, пытаясь сопротивляться, но собственный костюм из отменной шерсти, сшитый на заказ, сковывал движения. И ботинки тянули вниз. Долго он не продержится. А рассчитывать здесь не на кого. Все-таки Кейрен из рода Мягкого Олова отличался редкостной невезучестью. Плавать Таннис научилась сама. Да и то дело, у реки жить и на воде не держаться? Смешно. Все ведь ходили, кто стирать, кто купаться. До самых морозов, а случалось, что и после. Ныряли. С пристани, со старых мостков, с разбегу, да еще чтобы с кувырком, по-хитрому. Некоторые и на мост забирались. Таннис тоже как-то попробовала и навсегда запомнила, что собственный страх, от которого оцепенели колени, что смелость – все ж шагнула к сизой далекой воде, что ощущение полета, закончившегося столкновением. Вода была твердой, пусть бы и раздалась, принимая Таннис. Воздух выбило из легких. И тугая боль прошлась по мышцам рук, сковала спину, словно бы вода взяла Таннис в кулак и теперь думала, не раздавить ли… Отпустила. И Таннис потерялась, ненадолго, но этого хватило, чтобы испугаться по-настоящему. Показалось, что она никогда не доберется до поверхности. И страх подстегнул. В тот раз Таннис колотила ногами и руками, не думая ни о чем, кроме воздуха. Когда же прорвалась тонкая водяная пленка и Таннис сделала вдох, она рассмеялась от счастья: живая! А вечером мамаша, которой о забавах донесли, взялась за ремень и гоняла Таннис по квартирке, пока рука не устала, за глупость, значит. И за то, что снова с Войтехом ходила. Но как бы там ни было, а плавать Таннис умела. Водяной поток сбил ее, закружил, поволок по полу. Ее ударило о стену, протянуло вдоль нее, выбивая из стиснутых губ пузырьки воздуха. Держаться. Расслабиться, позволяя воде подтолкнуть себя. Проскользнуть под рукавом водоворота, оттолкнуться ботинками, такими неудобными, тяжелыми, и вверх. Выше. Сильней. Не поддаваться страху. Не паниковать. И не думать о том, что зал может затопить до самого потолка. …не такой он и высокий. «Голова тяжелая, ко дну тянет», – шутил когда-то Войтех, который как никто другой умел с водою ладить. Он забирался и на старый мост, и на вершину древнего, полуразвалившегося дома, и к новой пристани ходил, где над водой высоко поднимались журавлиные шеи кранов. «Не надо думать о том, что делаешь». Он шагал в пропасть легко и летел раскинув руки. Полет длился недолго. В воду же Войтех входил без всплеска, без звука. «Твое тело само знает, как надо. Позволь ему…» Таннис пыталась научиться, но не успела… …Тело Войтеха однажды подвело хозяина, пусть и не по своей вине. А может, и права мамаша была, говоря, что такие, как Войтех, своей смертью не умирают. Умирать Таннис не хотелось. Легкие горели. И Таннис сдерживала ругательства, заставляя себя двигаться без лишней суеты. Выше. Еще раз. И вот водяная пленка рвется беззвучно, выпуская ее, а теплый, застоявшийся воздух подземелья наполняет легкие. Дышится легко. И под пальцы попадается решетка, за которую можно уцепиться. Силы надо беречь: как знать, насколько она здесь застряла. Вода уйдет на нижние ярусы, но пока… Таннис вцепилась в решетку обеими руками. Ботинки тянули ко дну, и, пожалуй, она могла бы снять их, но… остаться без ботинок? И без денег? Ну уж нет, потерпится. Она висела на решетке, прислушиваясь к окружающей ее темноте, в которой прятался тот, кто догнал Таннис. Что с ним стало? Выплыл? Утонул? И хрен бы с ним… – Эй, – ее голос, и без того лишенный всякой мелодичности, после купания и бега вовсе стал хриплым, – ты где там? Тишина. Всплеск воды. Точно утонул. Или тонет. – Сюда греби. Тут решетка… Нет, он, конечно, полицейский и ее не пожалеет, и вообще к ним у Таннис отдельный счет, но… вот чтобы просто бросить… это ж не убийство… он сам… Потом вода схлынет, и Таннис уйдет без помех… |