Онлайн книга «Полмира»
|
– Слыхали?! – проорал Одда. – Щиплет! Слышали? А ну, рифму к щиплет кто мне даст? – Скоро заболит, – тихо сказал отец Ярви. – И шрамы останутся. – Память о подвиге, – пробормотал Фрор – он-то был докой в том, что касалось шрамов. – Шрамы героя. Бранд поморщился: Ярви перевязывал руки, и теперь ссадины и порезы дико болели. – Какой я герой, – пробормотал он. Колючка помогла ему сесть. – Я сразился с веревкой и проиграл. – Нет. И отец Ярви сколол края повязки булавкой и положил высохшую руку ему на плечо. – Ты сражался с кораблем. И выиграл. Положи это под язык. И он сунул Бранду в рот сухой листик. – Поможет от боли. – Развязался. Узел развязался, – сказал Доздувой и заморгал: в руке он все так же сжимал разлохмаченный конец своего каната. – Что за злая удача? – Такая злая удача преследует людей, которые не проверяют, крепко ли завязаны узлы, – зло покосился на него отец Ярви. – Сафрит, подготовь в повозке место для Бранда. Колл, поедешь с ним. Смотри, не давай ему больше геройствовать. Сафрит быстро соорудила постель из спальных одеял. Бранд попытался было сказать, что он вполне может идти, но все видели – нет, не может. – Так! А ну ложись! Лежи и сопи в две дырки! – гаркнула она, наставив на него палец. Ну и как тут возражать? Колл уселся рядом на бочонок, и повозка тронулась под гору, подскакивая на ухабах. Бранд морщился при каждом толчке. – Ты спас мне жизнь, – пробормотал паренек после недолгого молчания. – Ты быстрый. Ты бы успел выбраться. – Нет. Не успел бы. Передо мной уже Последняя дверь открылась. Так что позволь мне, по крайней мере, поблагодарить тебя. Некоторое время они смотрели друг на друга. – Ну хорошо, – наконец сказал Бранд. – Ты меня поблагодарил. И вот я теперь лежу поблагодаренный. – Как тебе удалось стать таким сильным? – Ну… я ж работал. В порту. На веслах сидел. В кузне молотом махал. – Ты кузнечил? – Я работал в кузнице женщины по имени Гейден. Она унаследовала кузницу от мужа, как овдовела. Оказалась, что кузнец из нее гораздо лучше, чем из покойного… И Бранду разом припомнилась и тяжесть молота в руке, и звон наковальни, и жар от углей. Оказывается, он скучал по всему этому… – Хорошее это дело – железо ковать. Честное. – А ты почему от нее ушел? – Я всегда хотел стать воином. Чтоб в песни попасть. И на ладье в поход отправиться. И Бранд посмотрел, как ссорятся Одда с Доздувоем, оба согнутые под весом корабля, и как хмурится, глядя на обоих, Фрор. И улыбнулся. – Я, конечно, надеялся на команду поблагороднее, но что поделать, семью не выбирают. Боль уменьшилась, а листочек отца Ярви, похоже, развязал ему язык. – Мать умерла, когда я был маленький. Сказала, что нужно творить добро. А отец не хотел, чтоб я с ним жил. – А мой отец умер, – сказал Колл. – Давно уж. – Ну что, теперь у тебя есть отец Ярви. И все эти братья! И Бранд поймал взгляд Колючки. Она заметила это, нахмурилась и отвернулась к деревьям. – Ну и Колючка тебе теперь сестра, вот. Колл ухмыльнулся: – Сомневаюсь, что это удача. – А с удачей завсегда так. А Колючка… она, конечно, та еще зараза, но помяни мое слово – она голову сложит за любого из нас. – Да уж, ей нравится драться. – Да уж. Колеса заскрипели, повозку тряхнуло, все заорали друг на друга – держи, тяни, словом, все как обычно. Тогда Колл тихо спросил: – Выходит, ты… брат мне? – Ну это… выходит, что да. Если тебе подойдет такой брат-то… – Да ты на меня посмотри – из меня тоже брат тот еще… И парнишка пожал плечами – мол, тоже мне, ерунда какая. Но Бранду почему-то показалась – нет, не ерунда. И что все это очень, очень важно. * * * Они дернули в последний раз, и «Южный ветер» соскользнул в бурные воды Запретной. Все сипло заорали от радости. – Рехнуться можно, мы сделали это! – крикнул Бранд, не веря глазам своим. – Ведь правда ж дошли, а?! – Ну да. Можешь потом внукам рассказывать: я протащил корабль через верхние волоки. И Ральф обтер пот со лба здоровенной ручищей. – А теперь – на весла! – заорал он, кладя конец веселью. – Грузимся, и ходу! До заката еще несколько миль пройдем! – Подымайся, лодырь! И Доздувой снял Бранда с повозки, как перышко, и поставил на ноги. Ноги держали некрепко. Отец Ярви поговорил с главным возницей на каком-то странном языке, а потом оба они расхохотались и обнялись. – Что он сказал? – спросил Бранд. – Берегитесь коневодов, – ответил отец Ярви, – ибо они дикари, безжалостные и кровожадные. Колючка покосилась на волов, которых наконец-то распрягли. – И что смешного? – А я спросил его, что он говорит коневодам, когда тащит их груз. – И? – Берегитесь Людей с Кораблей, ибо они дикари, безжалостные и кровожадные. – А кто такие Люди с Кораблей? – спросил Колл. – Это мы, – ответил Бранд и, морщась от боли, полез на борт. – Это мы. Болела каждая связка, и каждый сустав болел, и он, согнувшись как столетний старик, брел к своему месту на корме. Дойдя, он плюхнулся на рундук – Колючка как раз вовремя подставила его под задницу. – Ты уверен, что сможешь грести? – Не боись, не отстану, – пробормотал он в ответ, хотя даже разогнуться стоило героических усилий. – Да ты и не поломанный-то от меня отставал, – фыркнула она. – Смотри, как бы тебе не отстать от меня, зуборотая. За их спинами стоял Ральф. – Пойдешь на мое место, парень. – Куда это? Ральф кивнул на рулевое весло: – Сегодня у руля постоишь. Бранд растерянно поморгал: – Я? – Ты заслужил, парень. И Ральф хлопнул его по спине – да так, что Бранда пополам согнуло. Застонав от боли, Бранд обернулся – одной рукой он придерживал рулевое весло. Все взгляды были обращены на него. Сафрит и Колл сидели рядом с грузом, Одда, Доздувой и Фрор – на веслах, отец Ярви стоял рядом со Скифр у деревянной фигуры голубки на носу, а за бортом широко текла на юг Запретная, а Матерь Солнце щедро заливала воду золотым светом. |