Онлайн книга «Полмира»
|
– Колючка Бату, – сказал он, – тебя обвиняют в убийстве. Она сумела лишь кивнуть в ответ. И тяжело, быстро задышала. – Есть что сказать в ответ? Наверное, нужно было ответить гордо и дерзко. Посмеяться в лицо Смерти. Говорили, что так умирал ее отец, когда лежал у ног Гром-гиль-Горма и истекал кровью. Но она очень хотела жить. Больше всего на свете. – Я не хотела его убивать, – выдавила она. – Мастер Хуннан поставил их троих против меня одной. Это не убийство! – Эдвалу от этого, знаешь ли, ни холодно ни жарко. Точно. Она сморгнула слезы, ей стало нестерпимо стыдно – какая же она все-таки трусиха. Разве так можно? Но Колючка ничего не могла с этим поделать: ах если бы только она не пошла на эту проклятую тренировочную площадь, а была приличной девушкой, улыбалась и считала монеты в мужниной казне, как хотела мать. Но что толку в несбыточных мечтаньях… – Пожалуйста, отец Ярви, дайте мне возможность исправить содеянное! И она посмотрела в его спокойные, холодные, серо-голубые глаза. – Я приму любую кару. Любое наказание! Клянусь! Он насмешливо изогнул бледную бровь: – Поосторожней с клятвами, Колючка… Каждая клятва подобна тяжелой цепи. Я поклялся отмстить убийцам отца, и теперь эта клятва лежит на мне тяжким бременем. Смотри, ты просишь о таком же тяжком бремени для себя. – Но оно ж не тяжелее, чем камни, которыми меня хотят завалить? – И Колючка протянула к нему руки – насколько позволяли цепи. – Клянусь Солнцем и Луной. Я отслужу. Сделаю все, что прикажете. Служитель мрачно оглядел тянущиеся к нему грязные ладони. Мрачно посмотрел ей в глаза, полные слез отчаяния. Медленно склонил голову на сторону, словно купец на торжище. А потом испустил долгий недовольный вздох. – Ну… ладно. Повисло молчание. Колючка пыталась понять, что ей только что сказали. – Вы что же… не завалите меня камнями? Он помахал у нее перед носом скрюченной рукой, единственный палец проехался туда-сюда перед глазами: – Мне, знаешь ли, тяжести поднимать несподручно. И снова умолк. Колючка испугалась подвоха и осторожно спросила: – Ну так… а приговор? Какой приговор-то? – Что-нибудь придумаем. Выпустите ее. Тюремщица втянула воздух сквозь зубы, словно раненная – так ей не хотелось открывать замок. Но повиновалась приказу. Колючка потерла ссадины от кандалов на запястье. Без их привычного веса она чувствовала себя слишком легкой. А может, это все сон? Зажмурилась – и тут же зарычала от боли: тюремщица запустила в нее сапогами, и те ударили ее аккурат по животу. Так что это не сон, нет. Натягивая сапоги, она улыбалась. Просто улыбалась, и все. – У тебя, похоже, нос сломан, – заметил отец Ярви. – Не впервой. Да уж, выбраться из такой переделки всего-то со сломанным носом – колоссальная удача! – Дай посмотрю. Служитель – прежде всего целитель. Поэтому Колючка не дрогнула, когда он подошел поближе и аккуратно пощупал кости подглазий. И задумчиво сморщил лоб. – Уф, – пробормотала она. – Извини, больно было? – Немно… И тут он сунул палец ей в ноздрю, а большим немилосердно прижал переносицу. Колючка охнула и упала на колени, в носу щелкнуло, в глазах все вспыхнуло и погасло от дикой боли, по лицу полились слезы. – Больше не сломан, – сказал он и вытер пальцы об ее рубашку. – Б-боги мои… – проскулила она, залепив ладонями сведенное болью лицо. – Иногда следует причинить боль, дабы избежать более сильных страданий. Отец Ярви уже выходил из камеры, и Колючка быстренько вскочила и осторожно пошла вслед. А вдруг он все-таки ее обманул?.. – Благодарю за гостеприимство, – пробормотала она, проходя мимо тюремщицы. Женщина смерила ее злобным взглядом: – Надеюсь, ты им больше не воспользуешься! – Ага. Я тоже. И Колючка пошла вслед за отцом Ярви по темному коридору, вверх по лестнице – и заморгала от ударившего в глаза яркого света. Однорукий служитель весьма бодро шагал через двор, Колючка еле за ним поспевала. Над головой шелестели на ветерке ветви старого кедра. – Мне нужно мать предупредить… – выдохнула она, стараясь не отстать от отца Ярви. – Я уже обо всем ее предупредил. Сказал, что в убийстве ты не виновна, но поклялась служить мне верой и правдой. – Но… как вы узнали, что я… – Служитель на то и служитель, чтобы предугадывать человеческие поступки. А тебя, Колючка Бату, пока можно читать как открытую книгу. И они прошли под Воющими Вратами, вышли из крепости в город – и пошли, пошли вниз по склону величавой скалы к Матери Море. И они спускались по извилистым лестницам и тесным проходам, мимо тесно стоящих домов и тесно живущих в них людей. – Значит, в поход я все-таки не пойду, да? Вопрос дурацкий, ничего не скажешь. С другой стороны, Колючка вырвалась из-под тени Смерти на свет, так от чего бы не оплакать несбывшиеся мечты? Однако отец Ярви явно был не расположен чего-то там оплакивать: – Спасибо скажи, что на кладбище не попала! Они как раз спускались по Кузнечной Улице. О, здесь Колючка торчала часами, жадно оглядывая оружие – прямо как нищенка, облизывающаяся на сласти. Здесь отец носил ее на плечах, и голову кружило от гордости – так кузнецы упрашивали батюшку взглянуть на их работу. А ныне вся эта сверкающая сталь, выставленная на продажу у кузнечных горнов, дразнила недоступностью. – Мне теперь никогда не стать воином Гетланда?.. Сказала она это с горечью и очень тихо, однако отец Ярви отличался острым слухом. – Пока ты жива, твоя судьба – в твоих руках. Запомни это. И служитель осторожно потрогал какие-то старые отметины на шее. – Королева Лайтлин часто мне говорила: на все найдется свой способ. При одном упоминании этого имени Колючка разом воспряла: конечно, Лайтлин не воин, но ею девушка искренне восхищалась. – Да уж, нет мужа, который бы не прислушался к словам Золотой королевы… – Именно, – и отец Ярви покосился на нее. – А если здравый смысл возобладает в тебе над упрямством, возможно, когда-нибудь ты станешь, как она. Когда-нибудь, возможно, да, но явно не скоро. Они шли по улицам, и люди кланялись, вежливо приветствуя служителя Гетланда, и уступали дорогу. А вот на нее поглядывали мрачно, неодобрительно качая головами. Колючка плелась следом за отцом Ярви, грязная и несчастная, и так они вышли из городских ворот к порту. Народу здесь толпилось немало, и они прокладывали себе дорогу среди моряков и купцов изо всех земель вокруг моря Осколков и некоторых, лежавших еще дальше, и Колючка подныривала под мокрые рыбацкие сети, а вокруг билась и сверкала на солнце только что выловленная рыба. |