Онлайн книга «Милая плутовка»
|
Что касается его последней фразы, то Джорджина уже решила: она заявит, что он прощен, еще до того, как станет известно о ее беременности, чтобы Томас не чувствовал своей вины и ответственности за произошедшее. Он не виноват. Она могла бы не позволить Джеймсу Мэлори заниматься с ней любовью, но она не стала этого делать. Ее совесть подтверждает это. Поскольку Томас пришел к ней, то этот вопрос можно решить прямо сейчас. — Прости, Томас, если я дала тебе повод думать, будто сердита на тебя. Это вовсе не так. — Не только у меня одного сложилось такое впечатление. Дрю уверяет меня… — Дрю слишком уж меня защищает, — перебила его Джорджина. — Честно говоря, на него не похоже так вникать в дела других. Не могу понять, почему он… — Не можешь понять? — мягко переспросил Томас. — Тебе ведь тоже несвойственна такая импульсивность… Вот и он реагирует на твое настроение. Как и Уоррен. Он нарочно провоцирует… — Уоррен всегда провоцирует. Томас хмыкнул. — Это верно, правда, обычно он действует потоньше. Скажу иначе. Он ищет скандала, и, думаю, ему безразлично, кто ему в этом поможет. — Но почему? — Один из способов дать выход накопившимся эмоциям. Джорджина сделала гримасу, выражающую неодобрение. — Лучше бы он нашел какой-нибудь другой выход. Например, снова влюбился бы. Его эмоции направились бы в другое русло. И тогда он, может быть, перестал бы… — Я правильно тебя расслышал, Джорджина Андерсон? Она вспыхнула, задетая его покровительственным тоном, на мгновение забыв, что разговаривает с братом. — Господи, Томас, — пробормотала она. — Или ты считаешь, что я вообще не знаю жизни? — Ты знаешь не больше того, что должна знать, а этого мало, чтобы рассуждать об этой стороне жизни. Джорджина внутренне застонала, однако внешне не выказала раздражения. — Ты, должно быть, шутишь? После всех тех разговоров, которые я слышала в доме? Согласна, что я не должна была их слушать, но если тема… ну о-очень интересная… — Она улыбнулась, а Томас оперся головой о стойку и прикрыл глаза, — Я достаточно ясно все сказала? Один глаз Томаса приоткрылся. — Ты очень изменилась, Джорджина. Клинтон говорит, что ты стала вести себя как-то очень по-хозяйски, а я бы сказал… — Самоуправно. Наверное, это ты хочешь сказать? — Скорее своенравно. — Есть немного. — Она снова улыбнулась. — И дерзко. — Мне недавно сказали об этом. — Так что же? — Что ты имеешь в виду? — Кто ответствен за то, что у нас теперь совсем другая сестра? Она пожала плечами. — Просто я пришла к выводу, что могу самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность. — Например, отправиться в Англию? — осторожно спросил Томас. — Это один из примеров. — Возможны и другие? — Я не намерена выходить замуж, Томас, — сказала она настолько тихо, что Томас воспринял эти слова как обращение к Малкольму. — Мы знаем об этом, дорогая, но… — Никогда! Если бы в комнате прогремел гром и засверкала молния, то они не .произвели бы такого эффекта, как это единственное слово. Оно было произнесено таким тоном, что какое-то шестое чувство подсказало Томасу: это сказано не ради мелодраматического эффекта, это сказано всерьез. — Не слишком ли… радикальное решение? — Нет, — просто ответила Джорджина. — Понятно… хотя, пожалуй, не очень. Похоже, я, как и Дрю, способен строить только нелепые предположения. Кстати, он страшно расстроен. Джорджина встала, догадавшись по тону брата, что беседа может принять оборот, который пока явно неуместен. — Томас… — Он слышал, как ты плакала вчера вечером. — Томас, я не… — Он утверждает, что ты убита горем. Это так, Джорджи? Слова его звучали так сочувственно, что она испугалась, как бы у нее из глаз не брызнули слезы. Джорджина повернулась к брату спиной, чтобы выиграть время и взять себя в руки. Естественно, у Томаса хватит терпения выждать. Наконец она произнесла приглушенным голосом: — Похоже, что так. Еще несколько часов назад Томас не догадался бы задать следующий вопрос, но сейчас он решил, что способен строить самые невероятные предположения. — Из-за Малкольма? Сестра удивленно повернулась к нему. Она так надеялась, что ей не придется больше ничего не добавлять к сказанному. Но Томас оказался весьма проницательным и к тому же настойчивым. Джорджина вдруг подумала: а почему она пытается скрыть истинную причину своих слез? Просто она не желает говорить о Джеймсе. Разговор о нем закончится рыданиями, а у нее уже не было сил плакать. Кроме того, она полагала, что, выплакавшись вчера вечером; сможет впредь держать себя в руках. Она со вздохом снова села на кровать. — Мне очень хотелось бы, чтобы все, что я чувствую сейчас, я пережила в тот момент, когда узнала о предательстве Малкольма… Тогда я была просто разъярена. — Значит, есть что-то другое, что вызывает в тебе уныние? — Уныние? — Джорджина усмехнулась. — Это слово так мало что говорит. — И тут же, в свою очередь, спросила: — Почему ты не женился до сих пор, Томас? — Джорджи… — Продемонстрируй свое знаменитое терпение, брат… Так почему же? — Я не нашел ту, которую ищу. — Но ты и в самом деле ищешь? — А вот Клинтон не ищет. А ведь посмотри, сколько лет прошло с тех пор, как умерла его жена. Он говорит, что не хочет пройти через все это снова… Уоррен тоже не ищет. Он затаил горечь. Вероятно, он изменит свое отношение к браку, потому что очень любит детей. Не ищет и Бойд. Он твердит, что слишком молод для женитьбы. Дрю заявляет, что ему хотелось бы продлить поиски, он в них находит удовольствие… — Он так сказал? — От удивления Томас несколько повысил голос. — Нет. — Джорджина улыбнулась. — Это я однажды подслушала. Томас бросил на сестру сердитый взгляд. — Что ты хочешь этим сказать, Джорджина? Что ты решила больше не заниматься поисками? — Нет. Просто я встретила человека, у которого совсем другие взгляды на брак. Он прямо заявил, что для него ад предпочтительнее. — Боже мой! — ахнул Томас. Кое-что ему становилось теперь понятнее. — Но это глупость! Кто этот человек? — Он англичанин. Джорджина съежилась, ожидая бурного всплеска эмоций. Но недаром Томас отличался спокойствием и выдержкой. Он лишь спросил: |