Онлайн книга «Уйти, чтобы выжить»
|
Филипп хмыкнул. — Ох и достанется тебе за твои проделки когда-нибудь. — Я не могу нарушать данное женщине слово! — гордо отозвался ловелас. — А я обещал сегодня непременно быть. — Если ты понадобишься князю, я тебя прикрывать не стану. — Наш синьор, личность неугомонная, конечно, но после того, что он над собой устроил, князь будет спать до завтрашнего полудня. Джером ошибся не сильно — Володя спустился вниз, где его дожидалась уже остывшая еда (разбудить его никто так и не решился) в первом часу дня. Не высказав никому никаких замечаний по этому поводу (Джером облегченно вздохнул), он поел, потом подошел к окну и долго стоял у него. — И давно дождь идет? — Да с час где-то, господин, — отозвался Джером. — На море вообще жуть что делается. Я тут поспрашивал бывалых людей, говорят, после обеда еще хуже будет. Володя вздохнул. Тоска. — Жаль, — буркнул он. — Хотел к Осторну сходить… заодно Аливию повидал бы. — И не думайте даже, милорд, — испугался, что его потащат из теплого дома под этот ливень Джером. Мальчик хмыкнул. — Да мне самому не хочется тащиться в такую погоду куда-либо. Воспоминания «счастливого» детства, когда сегодня не знаешь, где будешь ночевать завтра. Ладно, время у нас пока еще есть и торопиться не будем. Эти твои бывалые люди не говорят, сколько такая погода может продлиться? — Говорят, милорд. Обещают, что ночью все стихнет. — Слава богу, не тропический ураган. — Володя направился к себе, но у лестницы обернулся к Филиппу, сидящему у камина и вроде бы как подремывающему. Но едва мальчик посмотрел в его сторону, тот моментально встрепенулся, готовый выполнить любой приказ. — Филипп, скажи, в каком случае ты стал бы сражаться в войне, которая ни тебя, ни твоих близких не затрагивает? Солдат озадаченно почесал нос. — По приказу синьора, если эта война касается его и он мне прикажет. Я приносил клятву. — А если война и синьора не касается, а он предоставляет тебе право самому принять решение? — Тогда если бы мне что-нибудь пообещали. За деньги. — А если другая сторона предложит больше? — Если война меня не касается, приму другое предложение. Но если чье-то уже принял, сражался бы под их знаменами, сколько бы ни предлагала другая сторона. — Логично, — кивнул Володя. Помолчал. — А вот я так не могу. — Ну конечно, милорд, — согласился Филипп. — Вы же благородный. Наемничество не для вас. — Хочешь сказать, благородные не шли в наемники? — удивился Володя. — Эм… бывало всякое… — И, наверное, даже часто. Мда уж. Благородство… Володя отвернулся и поднялся к себе. В комнату вбежала Генриетта, торопливо огляделась, умоляюще взглянула на Филиппа с Джеромом и тут же залезла в бар, где Володя держал орехи в меду, которые покупал для Аливии. После того, как та уехала к отцу, все это богатство досталось Генриетте. Графиня тут же навела порядок, запретив дочери есть слишком много сладостей, но девочка периодически тайком от матери таскала орешек-другой — знала, что никто не выдаст. — Генриетта! — Девочка испуганно вздрогнула и зажевала с удвоенным усердием. — Генриетта! Мне долго тебя еще ждать? Немедленно поднимайся! Под добродушные улыбки девочка выскочила из комнаты, и в этот момент кто-то отчаянно затарабанил в дверь. Филипп едва не свалился со стула, вскочил и торопливо достал меч, Джером отскочил в сторону, из двери высунулось испуганное личико Генриетты. Стук на миг прекратился, а потом повторился с удвоенной силой, из комнаты спустился удивленный Володя. — Кого это еще в такую погоду несет? — поинтересовался он. — Не знаю, милорд, — тут же отозвался Джером. — Ну так открой и посмотри. Джером умоляюще взглянул на Филиппа с мечом. Тот досадливо поморщился и пошел открывать дверь сам. — Что случилось? — лицо у графини, спустившейся со второго этажа, было бледным — она явно боялась, хотя чего именно, Володя сказать бы не смог. Вряд ли разбойников. Возможно, она знала, кто сейчас стучится в дверь… Додумать эту мысль Володя не успел — в комнату стремительно вошел Филипп, едва не неся на руках молодую женщину в легком платье, никак не подходящем для погоды на улице. — Милорд, там еще конь во дворе, — доложил Филипп. — Похоже, эта чокнутая на нем прискакала. Филипп аккуратно положил женщину на кушетку. — Джером, подогрей вино. — Володя подошел поближе. — Сударыня… — И тут он узнал её. — Розалия?! Вы?! Женщина оперлась о плечо Филиппа и поднялась, тот попытался удержать её, но Розалия просто отмахнулась. — Милорд… Аливия… Она… врач говорит, что она проживет максимум два дня… она очень просила привезти вас… чтобы попрощаться… Графиня чуть охнула, быстро обернулась к Володе, чтобы как-то поддержать его и испугалась… Лицо юноши стало похоже на маску мертвеца, такого выражения никак не может быть у живого человека. Похоже, остальные пришли к такому же выводу и сейчас с ужасом ждали, что будет дальше, наверное, никто не удивился бы, если бы синьор умер прямо на месте. Даже Розалия не осмелилась ничего сказать, в комнате стояла полнейшая тишина, только за окном барабанил дождь. Прошла минута… вторая… Володя медленно повернул голову. — Джером… — голос совершенно равнодушный и каменно-спокойный… как у могилы, — я велел подогреть вино, где оно? — Ми… несу. — Розалия, что с ней? — Ми… ваша свет… — Короче. Без обращений переживу. — Аливия сегодня не спустилась к завтраку. Я встревожилась и послала проведать её Руперта… меня она так и не принимает… Тот поднялся, а потом позвал нас… Аливии плохо было, кололо в боку… — Справа или слева? — Что? — В правом боку её кололо или в левом? — Я… я не знаю, милорд… Я очень перепугалась и мне… — Понятно, дальше. — Осторн отправил за врачом… тогда еще дождь не такой сильный был… врач пришел, осмотрел и… и… — Ясно. Графиня, у вас есть теплые вещи? — А… да, есть. — Одолжите Розалии. Филипп, ты едешь со мной, Джером, на тебе дом, когда я вернусь, не знаю. И где горячее вино? — Вот, милорд… — Не мне, Розалии дай выпить. Абсолютное отсутствие жизни в голосе и намеков на какие-либо эмоции. Даже всегда гордая графиня в этот момент не рискнула вступать в спор и поспешила выполнить все распоряжения, хотя раньше обязательно возмутилась бы, если кто-то осмелился бы помыкать ею. |