Онлайн книга «Как бы волшебная сказка»
|
По пути она подобрала в коридоре пару кроссовок, пуловер, футболку, детскую пижаму и мокрую палку, принесенную из сада одной из собак. Со всем добром в руке, она открыла дверь. На пороге топтался высокий, тощий, короткостриженый мужчина в очках в круглой тонкой оправе. Сутулясь, он спросил низким голосом: – Питер дома? – Поехал в Аутвудс погулять. – Я Ричи. – А, ну конечно, Ричи. Зайдешь? Она бросила обувь в коробку у двери и провела его на кухню. Там свалила одежду на стиральную машину, предложила Ричи сесть к столу. Открыла дверь во двор, вышвырнула палку и быстро закрыла, чтобы какая-нибудь из собак не успела снова принести ее хозяйке. Затем отвела с глаз выбившийся завиток и включила электрический чайник. Сложив руки на груди и опершись бедром о край машины, она ждала, когда закипит чайник. И смотрела на Ричи. Тот сел и неуютно ерзал под ее внимательным взглядом. – Все это немного странно, – сказала она наконец. – Что Тара возвращается через двадцать лет… – Через двадцать один год, – поправил Ричи. – …а теперь и ты здесь. Что-то ударило в стену снаружи, и Ричи вздрогнул: – Черт! Что это? – Это Джек, наш одичавший сын. Питер купил ему духовое ружье, несмотря на мои протесты, и теперь парень двадцать четыре часа в сутки подстерегает крыс. Домой не загонишь. – Мальчишками мы с Питером часами лежали на крыше гаража с духовушкой, высматривая крыс. – Кое-что не меняется со временем. – Много чего. – Не против чая? А то есть где-то свежий кофе, но ломает варить. – Да нет, чай нормально. Ричи смотрел, как она бросает в две щербатые кружки по пакетику чая и наливает кипяток из чайника. Она поставила кружки на стол и присела напротив. Протянула руку: – Приятно познакомиться, Ричи. Он молча пожал руку. – Ты гитарный мастер, да? – Красивое слово для гитарного настройщика. – И красивая профессия к тому же. – Была. Теперь уже нет. Он поднес кружку к губам, и Женевьева заметила, как дрожат его пальцы. – Почему? – Не вдохновляет больше. – Он огорчится, что не застал тебя. Ты говорил ему, что придешь? – Нет. Решил как-то вдруг. Подумал: заскочу, пожалуй. Всегда было любопытно, как вы тут живете. С детства помню это место. Помню старого коваля. Сказочная фигура: седой старик с роскошными широченными бакенбардами. Видел тебя раз или два издали. Знал, что у него отличная семья и все такое. Отличная жена, отличные дети, ну и прочее. Радовался за него. – Это просто нелепо, что вы не разговаривали все это время. Он рассказывал, что в детстве вы были лучшими друзьями. – Точно. Неразлейвода. – Не понимаю я этого. – Это случилось еще до тебя. – Я даже не знаю точно, что случилось. Пит не говорит об этом. Дверь открылась, и вошла Зои, продолжая болтать по телефону. Казалось, она не замечает Ричи. Прижав микрофон к ключице, спросила: – Можно, я выйду вечером? – Куда пойдете? – поинтересовалась Женевьева. Зои снова подняла телефон: – Это где? – Выслушала ответ и сказала: – В «Белую лошадь». – Это ж наркоманский притон, – подал реплику Ричи. Зои сверкнула глазами на него и вновь повернулась к Женевьеве. – Тебе нужно спросить у отца. – Все должно быть в порядке, – буркнула Зои в трубку и вышла из кухни. – Грязная дыра эта «Белая лошадь», – сказал Ричи. – Случалось играть там. Выходя, вытирайте ноги, вот такого рода местечко. – Посмотрю, что скажет ее отец. – Я бы свою дочь туда не пустил. – У тебя есть дочь? – Есть, – вздохнул Ричи. – Но мне не разрешают с ней видеться. – Что случилось? – Это долгая история. – Знаешь, Ричи, – сказала Женевьева, – здесь у всех своя долгая история, но никто ее не рассказывает. Ричи хмыкнул и полез в нагрудный карман за пачкой сигарет. Потом передумал и сунул ее обратно. – У меня была дочь от одной дряни. Сущей ведьмы, иного слова не подберешь. Теперь она не дает мне видеться с дочкой, и для меня это ежедневная боль – не видеть ее. – Сколько лет дочке? – Около девяти. – Тяжело тебе. – У меня украли жизнь моей дочери. Ричи рассказал Женевьеве некоторые подробности этой истории. Что он не видел дочь с тех пор, как той исполнилось пять лет. Как таскался по судам и что все они решают в пользу матерей. Он был полон горечи. Но поймал себя на том, что открывает душу Женевьеве, как многие до него. Затем вошла Эмбер: – Скажи Джози! – Сказать Джози что? – спросила Женевьева. – Что она сущее наказание! Женевьева вышла разобраться в причине шума и обнаружила, что лак для ногтей разлит по всему ковру, а Ричи тем временем воспользовался ее отсутствием, чтобы выйти наружу и закурить. Вспомнив о мальчишке на крыше кузни, он достал белый платок и помахал им: – Не стреляй, ради бога! Ричи стоял во дворе, дымя сигаретой и глядя на Джека. – Привет! – сказал он. Джек кивнул в ответ и снова приник к ружью. – Что, не выходят поиграть, пока я здесь стою, да? – спросил Ричи. – Так как тебя зовут? – Джек. – Какой у тебя калибр? – Один семьдесят семь. – Надо было просить отца купить два и два. Такая штука мозги крысе вышибет. – Ты Ричи? – Точно. – Я так и думал. – Отец упоминал обо мне? – Да. Иногда. Ричи продолжал курить, а Джек лежал на крыше, прильнув к прицелу, словно враг мог появиться в любой момент. Ричи докурил и вернулся в кухню. Женевьевы там не было, и он прошел в гостиную, где она и Зои на четвереньках скребли ковер, пытаясь отчистить его от лака, Джози выла, а Эмбер, сложив руки, с мрачным видом сидела на диване. Его взгляд упал на гитару в углу. – Кто играет на гитаре? – спросил он, стараясь перекрыть вой Джози. – Зои учится, – ответила Женевьева. Ричи поднял гитару, взвесил ее в руках и ударил по струнам. Потом протянул Зои: |