Книга Импровиз. Сердце менестреля, страница 57 – Владислав Русанов

За спиной альт Раста в это время отпирали двери в темницу с мошенниками. И их, что ли?

– Прежде всего, хочу поздравить вас, – вопреки собственным словам, физиономия у начальника сыскарей была кислая-прекислая, как яблоко дичка. – В Аркайле теперь есть герцог.

– И кто же? – не сдержался Коло.

– Айден из Дома Черного Единорога.

Убийца прыснул в кулак.

Ланс думал, что сейчас его товарищ получит шестом по ребрам, но лицо прана Гвена даже не шелохнулось.

– Смешного мало. Регентом при герцоге назначена прана Леаха.: Альт Раст зыркнул на заключенных исподлобья: мол, только попробуйте расхохотаться. – Согласно первому же указу правителя, подлежат прощению воры, грабители и убийцы, находящиеся в темницах Аркайла.

– Вот это да! – расплылся в широкой улыбке один из бородатых грабителей. Сосед ткнул его кулаком под ребра – молчи, мол, а то еще сглазишь.

– Таким образом, мне, как это ни прискорбно, приходится выполнить волю герцога. Но я вам торжественно обещаю: будете продолжать свои делишки – угодите снова за решетку, но тогда я уже постараюсь не выпустить вас.

– Так мы все свободны? – уточнил Коло.

– Не все, – покачал головой пран Гвен. – Волею его светлости в темнице остаются те, в чьей виновности я сомневаюсь больше всего. Пран Ланс альт Грегор, вы можете не трудиться – вам покинуть темницу не разрешили. Равно как и алхимику Прозеро. – Он вздохнул. – Прошу простить, это выше мой власти. Остальные – на выход!

Радостно загомонив, грабители похватали нехитрые пожитки. Неожиданно Проглот подбежал к Лансу, сунул ему в ладонь окарину.

– Держи. Ты – настоящий музыкант, тебе нужнее.

Менестрель хотел ответить, что не нуждается в таком простецком музыкальном инструменте – он все-таки великий альт Грегор, а не сельский пастух, но почему-то постеснялся. Человек, пусть даже и кровожадный грабитель, дарил от чистого сердца.

– Спасибо, – кивнул Ланс. – Но ты «Золотые поля Унсалы» учи получше. А то потом стыдно будет.

Бородач торопливо закивал и поспешил за товарищами. Или, вернее сказать, подельниками.

– Я тебя вытащу, – еле слышно шепнул Коло. – Обязательно вытащу. Запомни!

– Спасибо, – улыбнулся менестрель, а что ему оставалось делать? – Боюсь, это бесполезное занятие – вытаскивать меня.

– Не вешай нос. Прорвемся. Я тебе обещаю.

Альт Грегор крепко, от всей души пожал руку наемного убийцы.

Коло выбрался в коридор, шутливо поклонился прану Гвену.

– Рано радуешься, – негромко проговорил альт Раст. – Я тебя из-под земли достану. И тогда ты уже не вывернешься из пальцев, как угорь.

– Все происходит по воле Вседержителя, – ответил Коло.

Когда за решеткой остались только менестрель и алхимик, альт Раст шагнул через порог.

– У меня для вас плохое известие, пран Ланс. Но я уверен, вы человек мужественный и примете его с достоинством.

Альт Грегор не стал задавать вопрос, что за новость. И без того все ясно. Вместо этого он спросил:

– Как?

– А вот это во многом зависит от вас, пран Ланс.

– Признаться честно, не вполне понимаю.

– Сейчас поясню… – Гвен альт Раст кивнул на алхимика, сидевшего на куче соломы и задумчиво теребившего обтрепанный рукав. – Не будете ли вы столь любезны, пран Ланс, пройти со мной в кабинет?

– Для вас – что угодно. – Альт Грегор изобразил учтивый поклон.

Сопровождаемый двумя надзирателями – ну как же, ведь он теперь приговоренный к смерти убийца герцога! – Ланс проследовал за альт Растом все в ту же уютную комнату со щеглом и шкурой снежного барса.

Глава тайного сыска предложил одно из кресел Лансу, во второе уселся сам. Сцепил пальцы.

– Итак? – первым нарушил молчание менестрель. – Чем вы меня порадуете?

– Пран Ланс, – вздохнул Гвен. – Я, кажется, не раз говорил вам, насколько вы мне симпатичны.

– Это так. Не могу возразить.

– Тогда буду предельно честен и открыт. Новый герцог – слабоумный. Вы прекрасно это понимаете. Прана Леаха – напыщенная и самовлюбленная, тут спору нет, но совершенно неприспособлена к государственному управлению. Таким образом, вы понимаете, герцогством будут управлять праны Льюк и Шэн из Дома Охряного Змея.

– Не сомневался ни мгновения.

– Однако они будут создавать для дворянства видимость, что решения принимает прана Леаха. Поэтому рассмотрение вашего приговора они отдали ей.

– И?

– Собственно, приговор вам был вынесен еще до того, как я приступил к докладу. Мои доводы, что дело запутанное, требует всестороннего изучения и тщательного расследования, успеха не имели. Не знаю, какие чувства движут праной Леахой…

– Но уж точно не любовь к покойному супругу, – ухмыльнулся Ланс.

Альт Раст глянул на него исподлобья. Дернул щекой, проявляя крайнюю, можно сказать запредельную, степень беспокойства.

– Приговоренному смертнику позволено все, так ведь? У меня такой свободы нет…

– Мне следует заметить, что я охотно обменяю свободу смертника на несвободу сыщика!

На этот раз он и сам догадался, что перебрал с бравадой. Пран Гвен побледнел, закусил губу, но довольно быстро взял себя в руки. Потерся бородкой о сложенные вместе большие пальцы.

– Прана Леаха и слушать меня не стала. Ей нужен виновник смерти супруга. Нужен убийца. И ее не интересовало и не интересует, где я его возьму. Она довольно грубо намекнула на присутствие в арсенале сыскарей таких замечательных орудий, как дыба, клещи, жаровня, трагерский ослик, сапог Святого Собиана… Мне продолжать?

– Не стоит, – сглотнул Ланс. – Основную мысль я уловил.

– Ей мало приговора. Ей нужно признание на площади перед всем Аркайлом.

– Что за чушь?! – возмутился менестрель. – Какая разница?

– Ну, вы же не желторотый юнец. Вы должны понимать, что у благородных пран случаются капризы.

– Ерунда! Я не собираюсь сознаваться в преступлении, которого не совершал!

– А ведь придется…

– Еще чего! – Ланс выпрямился, насколько позволяла спинка кресла, сложил руки на груди.

– Вы не оставляете мне выбора, – покачал головой альт Раст.

– Неужели вы думаете, что от меня можно чего-то добиться пытками?

– Пытками можно добиться от кого угодно и чего угодно, – задумчиво проговорил сыщик. – Уж поверьте моему богатому опыту. Но вы зря считаете меня кровожадным, словно дикий наездник из Райхема.

– Я с пониманием отношусь к вашей службе. Что поделаешь! Приходится иногда марать руки в крови.