Онлайн книга «Стекло и дерево»
|
– Да у меня! А что, такого не может быть? – Не может, потому что не может быть никогда! – Лозунг материалистов. – А ты против материалистов? – Да я, вообще, никого не против, – устало отмахнулся Рим. Он чувствовал себя чрезвычайно измождённым, словно вся усталость, медленно скопившаяся за годы напряжённого труда, внезапно свалилась на него, придавила и распластала по земле. – Да не будь ты таким кислым! Что произошло? А? Мир перевернулся? – Лучше и не скажешь. – Кто посмел насолить нам? – Пётр свирепо завращал глазами. – Пётр, тебе приходилось испытывать крушение планов? – Да. По нескольку раз на дню! – Не рядовых планов, а таких, когда ты уже настроился, договорился с людьми, а потом – раз! Внезапно приходится подводить людей. – Известное дело. Рядовой бизнес, а как без этого? – А если один из этих людей – твоя мать? – Ты чего? За кого ты меня принимаешь? Я тебе что, акула какая буржуазная? Да как можно подводить собственную мать? В лепёшку расшибусь, а не подведу! – А я подвёл. – Не понял? Ты-то как мог? Ты даже теоретически не мог! – Теоретически нет, а на практике так получается. Прав оказался батя. – В чём? Давай по порядку, только не темни, не ходи вокруг да около! Рим вкратце рассказал о случившемся. – Слушай! А эта Ежиха, она что, сексуально озабоченная? – Да ты что?! – улыбнулся Рим, – Она просто вредина. – Падаль, одним словом. – Да. Только это дела не меняет. – А ты? Тоже идиот хороший! – А я-то почему? – Да потому! С бабой разобраться не смог! – Да с нею никто разобраться не сможет. – Слушай! Да ты со странностью! Зачем, тогда собрался на ней жениться? – Ах, вот ты о какой бабе! – понял Рим. Ему не приходило такое определение к Эвелине, даже в самых озлобленных мыслях. – Ясно о какой, о твоей! Ты что ей сказал? – Ничего не успел. – И неделю болтаешься! Да ты должен был в ту же ночь всё разъяснить ей в самой популярной форме! – Она ушла. – Вот ты придурок! И матери уже сказал, что всё отменяется? – Нет. Я не знаю как сказать такое, просто не сообщаю точную дату. – Правильно, хоть что-то ты сумел сделать правильно. Так, – Пётр посмотрел на часы, – ты закончил службу? – Как? – Ты ещё должен часы государству? – Нет. – Вот и хорошо, – Пётр вынул из кармана ключи от машины, крутанул связку на пальце, – поехали? – Куда? – Я, как раз, не знаю куда! Покажешь. – К Эвелине? Не поеду! – Поедешь. – Там бабушка! Можно всё испортить. – Да что можно испортить-то? Хуже уже некуда! – Именно поэтому я не поеду. – Именно поэтому и поедешь. Точнее, поедем! Когда зайдём в квартиру – рта не раскрывай! – А смысл? – Посмотрим. Надо решить определённо: Да или нет? Пусть всё испортится окончательно! По крайней мере, ты будешь знать, что сделал всё, что в твоих силах! Разве не этому нас в медицинском учили? В самом худшем раскладе скажешь матушке прямо: Так и так, не получилось. Не судьба! – Правильно, поехали! Пётр остановился у супермаркета, вернулся через несколько минут с полными пакетами. – Что там? – Продукты. – Зачем? – Мне ты поручил договориться с бабкой? – Это ты сам себе поручил. – А вот это, – Пётр назидательно поднял указательный палец кверху, – и есть обязанности технического директора фирмы – додумывать приказы начальника! – Скажешь же, начальника! – Вот, ты уже и расшевелился, повыше нос! Всё будет о, кей! – А они скажут: Мы что, нищие? – Это ты так сказал! Может, твоя Эвелина сказала бы, но не бабка, пережившая войну! – Логика у тебя странная. – Хоть такая есть! Этот дом? – Он. – Пошли! – Пошли, – согласился Рим. В одном прав Пётр, пусть разрыв будет полным, всё встанет на свои места! Пётр стремительно и настойчиво нажал на кнопку звонка. – Кто там? – проскрипел неприветливый старческий голос. – Из Собеса! – сказал Пётр и вполголоса добавил, обращаясь к Риму. – А бабка-то, не божий одуванчик. Любимов согласно кивнул. Дверь раскрылась. – Здравствуйте, бабушка! – По какому делу? – Можно войти? – Петр заслонил собой друга, протянув вперёд руки с набитыми битком пакетами. Бабушка решила пропустить посетителя. Вор и разбойник не станет входить в дом с сумками. Олимпиада Самсоновна посмотрела на молодого человека, оценила с ног до головы. Обеспеченный. Возможно, воспитанный. Вероятно, из благородной семьи. Но почему, Собес? Она задала вопрос вслух. – Олимпиада Самсоновна, дорогая! Извините за маленькую вольность! Мы, вообще-то, к вам свататься пришли! – Ко мне? – бабушка попыталась разглядеть второго посетителя. – Именно к вам! Ведь вы – бабушка Эвелины? – Верно, но почему так неожиданно? Без звонка? Почему я ничего не знаю? – Ах, бабушка, бабушка! Какая нынче молодёжь пошла! – посочувствовал Пётр. – Эвелина дома? – Дома. Она нездорова. – А вот мы сейчас её вылечим! Знаю, знаю, в чём причина! Странно как-то, но молодой человек с каждым словом всё больше завоёвывал доверие бабушки. А Пётр продолжал вежливо сюсюкать. – Что же ты, бабушка, гостей держишь у порога? – появилась в коридоре Эвелина. – Ах ты, золотце моё, тебе легче? – Проходите, – сухо пригласила Эвелина. Она почувствовала присутствие Рима, стоящего в тёмном уголке у самой двери. Любимов был готов в любой момент уйти, так ничего и не выяснив для себя. Ему стало противно общение технического директора с незнакомой бабкой. Вероятно, такова его работа! Да, не позавидуешь. Бабушка пригласила Петра на кухню. Он прошёл, поставил пакеты на табуретку. Он начал вынимать поочередно: шампанское, коробку конфет – для официальной части, для души – появились баночки с красной, с чёрной икрой, фирменные батончики золотисто жёлтого цвета из самой высококачественной муки, карбонат, что-то ещё – какие-то неизвестные баночки и упаковочки. Опешившие от натиска бизнесмена Липутины заворожено смотрели на его руки, извлекающие предметы из пакетов. Им вспомнился фокусник с волшебной шляпой. Пётр по-прежнему что-то говорил и говорил, не позволяя даже подумать. Наконец стол сервирован. Не завален кучей продуктов, а именно сервирован. |