Онлайн книга «"Огненное зелье". Град Китеж против Батыя»
С ума сойти, они все тут фаталисты. Делай что должно, и пусть будет что будет. Я знаю, что будет, и меня это не устраивает. Но ситуация такая, что деваться некуда. Не зря я упомянул про Фермопилы. Нереально остановить превосходящего численностью врага и остаться в живых. Если мы тут все поляжем, то зимой все пойдет, как в истории писано. М-да, прав отец Григорий, Бог нам в помощь. Господи, дай мне сил одолеть тьму вражескую! Ведь без победы нет будущего. Здесь, на этом поле, будет решаться вечный вопрос – быть или не быть… Керженская сеча… интересно, станет ли известно о ней потомкам? Или превратится в легенду, как и Китеж? Потомкам… То есть и мне в том числе. Послышались шаги. Это подходили ратники. Все расселись, и я, оглядев всех, стал говорить: – Поганые идут сюда. Их необходимо остановить здесь и продержаться до подхода основного полка. Он должен ударить поганым в тыл. Один из ратников ополчения усмехнулся: – Большой полк, мыслю, кувалда: а мы, значит, наковальня. – Да, нас мало, – кивнул я. – Нас всего тридцать десятков, я новиков не считаю, но будем биться. Считайте, что за нашими спинами наши матери, жены и дети. – Все мы понимаем, боярин, – прогудел десятник Садов. – Кстати, что там со старицей? – Я тут же махнул рукой: – Сиди, Тимофей Дмитриевич. Ратник сел обратно и гулким басом начал говорить: – По старице завалов много и местами вода. Но не глубоко – если расчистить, то кони пройдут свободно. Я уже послал людей, они растащат старые стволы и ветки и из них ловушки соорудят. – Постой, какие ловушки? Тимофей Дмитриевич улыбнулся: – Ну, так если придется от поганых старицей уходить, так за собой завал обрушим. – А, ясно. Извини, что перебил. Продолжай. – Чуть дальше середины бочаг начинается. Сначала не глубоко, но потом… Как раз в этом месте на поле выйти можно. – Хорошо, учтем. Я чуть подумал, выстраивая тактику боя, и начал излагать свой план: – Значит, так, бояре. Дело справим так – все бронные ратники собираются у старицы. Это почти две сотни. Остальные укрываются за щитами и работают луками. Бронные же ждут удобного для удара момента. Но после удара уходим за щиты. Дозор поганых, мыслю, будет полусотня-полторы. Сомнем в один момент, но никого упустить нельзя. Ратники согласно закивали. От кустов выбежал Демьян. – Боярин, разведали все. Там хорошее место для лучников. Сделали щиты и прикрыли их ветками. – Хорошо, сядь. – И я продолжил: – Повторюсь: нельзя пропустить поганых через овраг. Там их уже не остановить. – Не сумневайся, боярин, побьем поганых. Про себя улыбнувшись оканью этого ратника, я сказал Кубину: – Давай, Матвей Власович, сюда котел-то. Сейчас я вас, бояре, заморским напитком угощу. Полез в сумы. Нащупал пакет с кофе, затем прикинул размер котла, решил высыпать весь кофе, чего беречь? И сахар тоже засыпал весь. В ИРП разве что осталось… – Готово, черпайте. Котла хватило на всех, и теперь ратники осторожно отхлебывали новый для них напиток. – А ничего, вкусно сие питие. Изрядное. На сбитень похоже. – Или на вино, ишь как бодрит. – Горячее. Я пил кофе и улыбался про себя. Нескоро еще тут попробуют сей напиток. – Скачет кто-то. – Горин, поднявшись, вбежал на холм и посмотрел в сторону поля. Подбежал наблюдатель, сидевший у кустов на холме. И оба одновременно крикнули: – Это Треш. – Один скачет, – добавил Илья Демьянович, – а Ульяна нет. Это был один из дозорных, посланных вперед, чтоб предупредить появление монгольского отряда, но возвращался только один. Хотя мы обговаривали разные ситуации, но волнение все-таки закралось в душу. Вдруг что-то не так? Второй должен был остаться только в крайнем случае. Это если монголы шли общим табором. Тогда второй, кто остался, должен был пропустить монгольский отряд и скакать навстречу нашему основному полку. Взмыленный от быстрой скачки Треш соскочил с коня и, тяжело дыша, сообщил: – Идут. Впереди сотня дозором, почти все бездоспешные. Ульян остался там, он не успел проскочить. Увидели бы. Я и то больше по кустам… – Хорошо, Треша, – кивнул Горин, – иди отдохни. Я подошел к Кубину и тихо сказал: – Матвей Власович, ты знаешь, что надо делать. Он кивнул, забрал мои сумы, сверток с карабином и, вскочив на коня, ускакал к правой стороне леса. Бронные ратники поднимались в седло, остальные шли к щитам. – Кгарррг! Я поднял голову – на корявой березе сидел черный ворон. М-да, значит, начинается. – Тьфу, погань окаянная, прости Господи! – выругался Горин. Ворон взлетел и скрылся за лесом. Ратники, крестясь и бормоча молитву, проводили его глазами. – Все, бояре. Поганые рядом. Поднялись в седло и двинулись вдоль старицы. Действительно, не глубоко, и дно достаточно твердое. Вдоль берега старицы густой ивняк и высохшие деревья. Ратники, что проверяли проходы по старице, растащили все сухары, соорудив из них своеобразные баррикады. Если придется отходить обратно, то останется только обрушить все за собой. – Здесь, – показал рукой Садов. Подъем на берег был достаточно пологим, кусты раздавались в стороны, но проход больше смотрел на юго-восток. – Лепо! – произнес Горин. – Прямо в спины бить можно. – Верно! – согласился я. Вдалеке виднелись замаскированные щиты, и если бы не знать, что они там стоят, то ничего бы не заметил. Потолкавшись конями, ратники встали в четыре ряда. Мы с Гориным чуть поднялись, чтоб видеть поле. Все. Фигуры расставили. Главное – успеть монгольский дозор уничтожить, а там… а там будем стоять насмерть, пока в тыл поганым не ударит основной полк. Ратники негромко звякали железом. Кто проверял, как выходят из ножен сабли и мечи. Кто поправлял поддоспешники. Лица спокойны. Поганые? Ха! Побьем и поганых! Я тоже проверил саблю, натяжение тетивы на луке, поправил сетку бармицы. Провел рукой по грудным пластинам. Хорошая получилась защита, теперь меня просто не взять. Нет у монгол кумулятивных стрел, только бронебойные. И то пробьют мою бронь разве что в упор. – Идут, – сказал Горин, прислушавшись. И точно, уже слышался топот множества копыт. Только тихо так. Странно, мне казалось, что гул от конницы должен быть громче. Или монгольские кони не так шумят? Из-за дальнего поворота вылезла грязно-серая лента. Монгольский дозор шел рысью, на ходу перестраиваясь в несколько рядов и сбавляя скорость. Заметили замаскированные стены гуляй-города? Вряд ли. |