Онлайн книга «"Огненное зелье". Град Китеж против Батыя»
– Удачно встали, – хмыкнул Горин. – Я вот что думаю, – сказал я, пристально наблюдая за приготовлениями степняков, – как только они двинутся вперед, наши встретят их стрелами, а поганые карусель затеют, то есть щиты обстреливать начнут. Подождем, как их тулы опустеют, тут и ударим. – Не побьют наших-то? – Гуляй-город прикроет, если под стрелы сами не выскочат. А мы момент подгадаем и ударим наискось, аккурат в спины выйдет, они и развернуться толком не успеют. Затем влево уходим, путь поганым отрежем. И заводных у поганых отобьем. – Лепо, – согласился Илья Демьянович, – ой, как лепо! Меж нами и гуляй-городом окажутся. А коли еще поганые появятся и уже нам в спины ударят? – Тогда уходим за щиты, а там… посмотрим. Я приподнял щит. Тяжеловат немного, зато так просто его стрелой и рогатиной не пробьешь. Горин посмотрел на щит с интересом. – Хороший щит, Владимир Иванович. И бронь хорошая. – Подарю, как поганым по сусалам настучим. Ратники засмеялись. И чего такого смешного я сказал? Монгольское войско начало двигаться к устью поля, больше прижимаясь к старице, затем повернуло влево и… началось. Что там творится, видно плохо, но стрелы летели очень густо. Горин внимательно следил за перестрелкой из кустов, затем сбежал вниз и поднялся в седло. – Пора, Владимир Иванович. – Тогда с Богом! Выехали на берег и, пока незамеченные, начали ускоряться. Выскочили из ивняка, сбитые в один мощный кулак. Степняки заметили, закричали и смешались: кто развернул коня навстречу, кто попытался ускориться, чтобы выйти из-под удара вдоль опушки, но было поздно. – С нами Бог! – выкрикнул я и опустил рогатину. – Китеж! – закричал Горин. И по полю понесся боевой клич: – Ки-и-ите-е-еж! Сшиблись! Степняк, выбранный мной как цель, вскинул щит, но удар копья отбить не успел. Вражину снесло, а ратовище вырвалось из руки. Закрывшись щитом, я выхватил саблю. По спине что-то больно ударило, но боль сразу ушла. Стрельнул глазами влево, там Демьян мощным ударом щита сбил монгола с лошади. Бах! По щиту со скрежетом прошел наконечник копья и вылетел вверх. Я толкнул древко в сторону и коротко рубанул поганого по руке. Под вороную полетел обрубок. Увидел впереди степняка, который нацелился копьем на Демьяна. Наклонился чуть влево и замахнулся саблей. Степняк поднял щит, но я ударил не саблей, а, поставив щит ребром, с силой ткнул его в бок. Сквозь крики и лязг оружия я услышал, как трещат ребра. Еще одним меньше. Бум! В голове зазвенело. Рванул поводья и развернулся к монголу в кольчуге. Это что за фрукт? Его оттеснили от меня лошади без седоков. С радостью заметил, что кони не наши, а монгольские. – Ущ! [3] – Степняк, крутясь, смотрел на меня. Нас разделяли три стоящих лошади без седоков. Я плюнул в его сторону и оскалился: – Сайн байна [4] , урод. Он взревел и махнул саблей: – Чи боол! Нохой! [5] Ну уж, хрен тебе. Направив на него клинок и ударив краем щита по сгибу, крикнул: – Ба биш боол! Явах ба ялах, хуу тэмээн! [6] О! Он понял, и жест тоже понял. Ударив коня плашмя саблей, монгол стал пробираться ко мне. Ну, иди сюда. Степняк с ходу ударил. Я отвел саблю в сторону и ударил сам. Монгол увернулся, и вот поганец, распластавшись, достал кончиком сабли мой бок. Ох, спасибо тебе, Тютя, за хорошую работу. Вороная развернулась сама, умница, как будто понимала, куда мне нужно. Бдзинь! В край щита воткнулась стрела. Наша, двухперая. Вот ети! Они что там, не знают, куда стрелять? Шипя, словно змея, монгол крутанулся, и мы опять сшиблись. Попытался проделать трюк со щитом, да не тут-то было. Опытный вражина попался и верткий, зараза. Нас опять разнесло пробегающими лошадями без седоков. Тут степняка кто-то ткнул с земли копьем, и тот выпал из седла. Я осмотрелся. В трех метрах двое поганых насели на Горина. Направил вороную туда, по пути огрел краем щита поднимающегося с земли монгола. Затем полосонул поперек спины ближнего степняка, Горин свалил другого и, стряхнув кровь с сабли, посмотрел на меня: – Жив, боярин? – Жив, мне еще щит дарить тебе. Горин хмыкнул и огляделся. От гуляй-города густо летели стрелы. Основная масса кочевников оказалась посередине поля. Как и задумывал. Неожиданный удар почти ополовинил врагов. Однако их все равно больше. У нас тоже много потерь. Но дело все равно надо делать, лишь бы нам самим в спину неожиданно не ударили. – Лепо! Ой, лепо! – привстав на стременах, сказал Горин. – Китеж! Китеж! Китеж! Со всех сторон донесся ответный. Горин поднял руку с саблей и закричал: – Ко мне! Ко мне, вои! Вокруг нас начали собираться ратники. Кто на своих лошадях, кто на монгольских… Степные сотни сбились в кучу. Стрел уже не метали – конечно, запасы не бездонные, а от заводных с запасом мы их отрезали. Ратники выравнивались в ряд, угрюмо посматривая на монгольские ряды и подбирая копья степняков. Медленно подъехал тот воин, что стоял рядом с Демьяном. Он тщательно обтирал распухшие губы и часто сплевывал, при этом ругаясь. Горин посмотрел на него и улыбнулся: – Кто эдак тебя, Михаил? Ратник еще раз ощупал губы и пробормотал: – Да вот, резвый поганый попался. Так торопился с копия слезть, что своей ногой поганой мне по сусалам заехал. Собравшиеся ратники захохотали. – И что ты ему сделал? Убил второй раз? – Кому такой должок возвратишь? Ратник, сдержанно смеясь, показал на край поля, где степняки выстроились для атаки: – Вон другам егошним возверну. Рядом со мной появился Демьян. В руках он держал копья, одно он подал мне и, подняв сетку бармицы, утер пот. – Жарко. Я показал на монгольские сотни, что начали движение к нам: – Сейчас жарче будет. Ты, это, поберегись, парень. Он кивнул и стал смотреть на разгоняющихся степняков. Горин спокойно ждал. – Смогут ли отроки дострелить сюда? Далековато. Горин кивнул: – Далеко, вот и ждем. Пусть ближе подойдут. Когда до монгольской лавы осталось двести метров, Горин кивнул: |