Онлайн книга «Бесспорной версии нет»
– Вот этот. – Как его зовут, знаешь? – Не знаю и знать не хочу. – И что же он? Вы разговаривали? – Разговаривали. – Где? Когда? – Около дома. В тот же вечер. После «Аджары» я приехал домой. Машину поставил у подъезда, вышел, запер. Смотрю, он стоит рядом. Спросил, что нужно. А он: «Ты Котик?» Говорю: «Допустим». Очухаться не успел – он уже нож держит у живота. «Смотри, козел, старушку обидишь – завалю». Я сначала понять ничего не мог. Оглянулся, нет ли кого моих. Этот говорит: «Не оглядывайся. Все равно завалю, хоть вас сто будет». Тут я заметил: он под марафетом. Спросил, что надо. «Надо, – говорит, – чтоб сделал, как просили. И смотри: дунешь [27] хоть кому – от бейбута [28] не уйдешь». Что мне оставалось? Согласился. Да я бы… и так не стал ничего делать. Я уже решил: скажу Малхазу, и все. – Больше этот человек ничего не говорил? – спросил Окруашвили. – Ничего. Повернулся и ушел. С тех пор я его больше не видел. Манучар покосился в мою сторону: есть ли вопросы. Я показал глазами: нет. Вопросов не было, потому что я вспомнил, где мне встречалось это имя Таисия Афанасьевна. Опять-таки в записной книжке Виктора Чкония! Старушка
Телефон Таисии Афанасьевны, судя по цифрам, был батумский. В тот же вечер я сел в поезд и утром был в Батуми. Первое, что сделал, – позвонил на телефонную станцию. Выслушав названный номер, мне сообщили: уже много лет этот телефон абонирует Логунова Таисия Афанасьевна. Дали точный адрес. Записав его, я поехал в РОВД. Начальник РОВД, после того как я изложил свои сомнения, вызвал участкового. Участковый, выслушав меня, покачал головой: – Логунова? Знаю ее хорошо. Но она ведь старенькая уже. Ей, кажется, шестьдесят девять. Если не все семьдесят. – Живет одна? – Одна. Муж умер лет десять назад. Родственники… Не помню, есть ли у нее дети. Кажется, есть дочь. Только, по-моему, живет далеко. Чуть ли не на Дальнем Востоке. – Что вы можете сказать об этой Логуновой? – спросил я. – Что скажу… Мирная, трудолюбивая женщина. Приветливая, тихая. В Батуми приехала давно, еще девочкой. Здесь вышла замуж. Я еще застал, когда она работала в поликлинике, в регистратуре. До этого, по-моему, была воспитательницей в детском саду. – Не было ли слухов, разговоров, что к ней ходят посторонние? Скажем, молодые люди, мужчины? – Вроде нет. Но могу поинтересоваться. – Пока не нужно. Посмотрите, не видели случайно кого-нибудь из этих людей? – Я разложил привычный пасьянс фотографий: Челидзе, Джомардидзе, Чкония, Гогунава, добавив к ним еще и Котика. – Скажем, около дома Логуновой? Или на ее улице? Изучив снимки, участковый покачал головой: – Нет. Не видел. – Сможете сейчас поехать со мной? К ней домой? – Почему же нет. Раз надо, поедем. – Только подождите, я позвоню в МВД. Дело касается ценного ювелирного изделия, поэтому к такой старушке лучше ехать с экспертом. Позвонив Телецкому, я попросил его в связи с новым поворотом в деле о «Перстне Саломеи» подъехать по адресу Таисии Афанасьевны, который тут же продиктовал. Дом Таисии Афанасьевны находился недалеко от РОВД, поэтому мы с участковым пошли пешком. Через десять минут были на месте, но Телецкий прибыл еще раньше – на дежурной «Волге». Втроем мы вошли в небольшой дворик. Трехэтажный дом, в котором жила Таисия Афанасьевна, был типично батумским – с мансардами, балюстрадами, наружными лестницами. Старушка занимала две небольшие комнаты и веранду на третьем этаже; окна выходили во двор. Когда мы с участковым и Телецким по узкой металлической лестнице поднялись на балюстраду, хозяйка гладила белье. Увидев нас, выпрямилась. Внешне Таисия Афанасьевна была примерно такой, как ее описал Котик. Сухая, с лицом, изрезанным морщинами, с выцветшими голубыми глазами, забранными назад седыми волосами. Участковый улыбнулся: – Здравствуйте, Таисия Афанасьевна. Как здоровье? – Не жалуюсь. – Если оторвем минут на десять, ничего? – Пожалуйста. Проходите в комнату. В комнате, усевшись за стол, старушка внимательно изучила все показанные ей фотографии. Взяла фотографию Челидзе, кивнула: – Тех не знаю. А это мой хороший знакомый – Сергей Петрович Убилава. – Давно его знаете? – спросил я. – Лет десять. Когда-то вместе работали в поликлинике. Несовпадение! Сергеем Петровичем Убилавой Челидзе стал лишь три года назад. Таисия Афанасьевна вздохнула: – Я за него каждый день свечку должна ставить. Спаситель он мой. – Спаситель? – Ну да. Он же меня от смерти спас. Камни были в почках. Муки адовы, да и вообще – умирала уже. А он… Лекарство привез из-за границы. Ну и вот живу. Забыла про эти камни. – Давно он вам помог? С камнями? – Уж третий год пошел, как вылечилась. – Простите, вы всегда знали этого человека как Сергея Петровича Убилаву? Таисия Афанасьевна прищурилась: – То есть как? А как я его еще должна знать? – Ну мало ли… – Что-то вы не то говорите, товарищ. – Вздохнула, разгладила руками скатерть. – Сергей Петрович. Как еще. Он мне сам сказал. – И давно он это сказал? – Что значит давно? Сказал и сказал. Я не помню, когда это было. Разве это важно? Ему знакомые звонят, по моему телефону. Спрашивают Сергея Петровича. – По вашему телефону? – Ну да. Мы с ним уговорились. Некоторым людям ему неудобно телефон давать, он меня попросил. Мне ж не трудно. – Таисия Афанасьевна, может быть, расскажете, как вы познакомились с Сергеем Петровичем? – Да очень просто. Я работала в поликлинике, в регистратуре. А он врачом одно время. Такой обходительный, вежливый человек. Всегда со мной здоровался, как ни увидит. Ну а потом перешел он в плавсостав, они ж все переходят. А я на пенсию. Долго его не видела. Ну и умирать стала. От камней. И тут Бог его послал. Встретились у поликлиники. Я его и не признала сначала, времени сколько прошло. Ну а он: «Здравствуйте, Таисия Афанасьевна. Как дела, как живете?» Я все и рассказала. Он говорит: «Потерпите месяца два. Пока пройдите заново обследование. А я из рейса попробую вам привезти лекарство». И привез. Спас, можно сказать. Я уже после третьего приема облегчение почувствовала. А потом и вообще рассосало. С того света вернулась. |