Онлайн книга «Икар»
|
Аппарат слегка повело вбок, когда под крыльями внезапно оказалось намного меньше воздуха, чем раньше, однако опытный пилот тут же подчинил его себе и с удивительной мягкостью опустился на длинную равнину; колеса покатились по ней, не встречая препятствий. Джимми Эйнджел выключил двигатель. Пятьдесят метров… Все прекрасно! Сто… Все хорошо! Сто пятьдесят… Порядок! Двести… Все нормально! И вдруг, в самый неожиданный момент, почва под ними просела, и колеса застряли в грязи: под тонкой коркой, высушенной солнцем, оказался толстый слой вязкой глины, который захватил в плен тяжелый «Фламинго», словно мед муху. Из-за резкого торможения их бросило вперед, и они повалились друг на друга со стонами и криками ужаса. Несколько минут царила полная неразбериха. Наконец Король Неба сдержанно спросил: — Кто-нибудь ранен? Никто как будто серьезно не пострадал, однако, спрыгнув на землю — и увязнув по щиколотку в грязи, — они с тревогой обнаружили, что колесная ось сломалась. Сами они отделались синяками и ссадинами и, расположившись на твердой почве, решили спокойно обдумать положение. — Ну, и каковы наши дела? — не выдержал Густаво Генри. — Плохи… — без обиняков ответил Король Неба. — Даже если бы нам удалось заменить ось, не думаю, что в человеческих силах вытащить самолет из трясины. — Ты уверен? — спросила его жена. — Боюсь, что да. — Я видела, как ты справлялся с проблемами и похуже. — Я всегда хвастал, что умею починить любую поломку в любом самолете, — согласился ее муж. — Но сейчас проблема заключается в том, что аппарат много весит и он крепко застрял. Его можно было бы вытащить лишь с помощью подъемного крана. Они замолчали, словно им требовалось какое-то время побыть в покое, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что их самые худшие опасения оправдались и они попали в ловушку на вершине неприступной горы. Помощи ждать было неоткуда, поскольку никто бы не рискнул совершить здесь посадку, учитывая, чем закончилась предыдущая попытка, а тысячи метров по вертикали отделяли их от лагеря, находившегося почти в трехстах километрах от ближайшего города. — Что будем делать? — поинтересовалась Мэри Эйнджел. — Для начала придем в себя, — ответил пилот. — Воды здесь хоть залейся, а продуктов у нас хватит на неделю… — Он кивнул в сторону своих товарищей, сидевших метрах в трех от них: — Вот они нас отсюда вытащат. Женщина повернулась к Густаво Генри: — Ты сможешь это сделать? — Если я поднялся на Аконкагуа, [60] значит, спущусь отсюда, — заверил он ее. — В этом я никогда не сомневалась, — ответила она. — Только мне бы хотелось услышать не то, что ты сумеешь спуститься, а то, что ты сделаешь так, что спустимся мы все. — Это будет зависеть от вас. Если вы проявите выдержку, мы сумеем это сделать. — Да услышит тебя Бог! — Это не Бог должен меня услышать, а ты, — возразил венесуэлец. — За Джимми я спокоен: он наверняка сумеет сохранить хладнокровие, но, если в какой-то неудачный момент у тебя начнется истерика, ты всех нас утянешь за собой в пропасть. — Он сделал значительную паузу. — Мне жаль, что приходится это говорить, но я уверен, что успех или неудача спуска больше зависит от тебя, чем от меня. — Я понимаю. И сделаю все, что смогу. Густаво Генри по прозвищу Веревка несколько раз кивнул и медленно поднялся, подав знак Мигелю Дельгадо, чтобы тот последовал его примеру. — Значит, договорились! — сказал он. — Думаю, сейчас самое время присмотреть подходящее место для спуска. А вы пока займитесь поисками своего золота с алмазами. — Через какое время вы вернетесь? — Может, через пару дней, может, больше, — прозвучал неопределенный ответ. — Для начала мы отправимся на юг, чтобы подать знак Феликсу, что мы живы. Где у тебя лежит зеркало? — В моем рюкзаке. Густаво Генри и Мигель Дельгадо подошли к самолету, достали веревки и кое-что из продуктов, забрали небольшое зеркало и уже перед тем, как выступить в поход, на прощание обняли своих товарищей, которые оставались совсем одни на краю Вселенной. — Не теряйте веры! — сказали они напоследок. — Мы вас отсюда вытащим. И не спеша двинулись на юг. Когда они превратились в две точки на горизонте, Мэри Эйнджел тихо проговорила: — Надеюсь, Бог их не оставит. Муж ничего не ответил, и, взглянув в его посеревшее лицо, она в тревоге спросила: — Что с тобой? — У меня разболелось колено, — ответил он. — Старая рана дает о себе знать. Но меня беспокоит не это… — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Сможешь ли ты меня простить? — Простить тебя? — с удивлением повторила она. — За что? — За то, что затащил тебя сюда. Посмотри-ка на самолет. Это все, что у нас с тобой было, а теперь он останется здесь, наверху, до скончания веков. Опять я довел тебя до разорения. — О чем ты говоришь? — воскликнула она. — Вспомни-ка, ведь это ты работал в поте лица, рискуя жизнью, чтобы купить самолет, который поднял бы нас сюда… — Мэри показала пальцем под ноги. — И вот мы здесь! — Но в каком состоянии!.. — В каком уж есть. Спору нет, куда лучше обойтись без этой ямы, возникшей на нашем пути, но по крайней мере мы живы. — И тебе этого достаточно? — Конечно! Вот въехали бы мы в болото чуть раньше — нас бы вытряхнуло из самолета и разбросало кого куда, одни бы погибли, другие покалечились. Взгляни на происшедшее с этой стороны! Даже в несчастье нам страшно повезло. — Ты просто неподражаема! — с искренним восхищением сказал Король Неба. — Мы попали в передрягу на вершине тепуя и не знаем, удастся ли нам отсюда выбраться, а ты все еще считаешь, что нам повезло. — И еще как повезло! — не сдавалась она. — Вот скажи… Что было бы, если бы мы въехали в болото на скорости сто километров в час? — Не получив ответа, добавила: — От нас бы осталось мокрое место… Я права или нет? — Права! — Тогда на что ты жалуешься? — Я жалуюсь на то, что женился на замечательной женщине и не смог просто довольствоваться ее обществом. Не будь я таким безумцем и мечтателем, мы могли бы жить припеваючи. |