Онлайн книга «Холодные берега»
|
– Да. Мы сюда все же не развлекаться прибыли. – Пока нет. – Я вспомнил старого лекаря. Может, был в разговоре еще какой намек? Вроде бы нет… – Давай, думай. Ты в этом деле больший специалист. – Я не ищейка, Хелен. – Зато в шкуре кролика тебе бывать довелось. Поставь себя на его место. Я глотнул вина, откинулся на жесткую спинку стула. Посмотрел поверх жующей толпы. – Как сюда добираются, Хелен? – С берега ходит паром. – Значит, паром… Мальчишке, который заплатит деньги, препятствий не будет? – Конечно, нет. Если платить, то сюда и младенца пропустят. И никто внимания не обратит. – Зря. Я думаю, тут все окрестные ребятишки готовы воровать с утра до ночи, чтобы попасть на остров. Хелен кивнула: – Может быть. Только деньги не пахнут. – Миракулюс работает постоянно? – Да, и днем и ночью. – Значит, можно попасть сюда и находиться сколь угодно долго? Летунья покачала головой. – Не совсем верно. Два дня, минус время, проведенное в отелях. А гостиницы здесь очень дороги. – Тут достаточно тепло, чтобы круглый год спать под открытым небом. – Стража проверяет. Те, кто спит под открытым небом, долго не продержатся. Во входном билете пишут время, когда прибыл на остров, и в любой миг могут потребовать предъявить. Если на обратном пароме поймают с просроченным билетом и без бумаги из отеля – штраф в двойном размере. А гостиницы здесь любого разорят. Иначе на острове и впрямь было бы не протолкнуться от нищих и карманников. Насчет карманников я сомневался, даже самого ловкого тут быстро выловят. А нищему плата совсем не по карману. Но как бы там ни было, картина складывалась печальная. Я сказал: – Значит, Маркусу, при самом благоприятном раскладе, пришлось бы уходить с острова каждые два дня, если он не хочет рисковать. – Может быть, у него на Слове есть деньги? – Сколько? Сотни марок? Да что ты, Хелен… сомневаюсь. Но проверить несложно. – Здесь три отеля, – рассуждала вслух летунья. – Один – для высокородных из ветвей Дома. Туда он вряд ли сунется, это безумие. Два других попроще. Что ж, проверим их. – Проверим все, – решил я. – Хорошо. За работу, Ильмар? – Только давай не разделяться. – Согласна… – Она вдруг смущенно улыбнулась. – Он умеет драться. Очень хорошо умеет. Я помню. Або в Доме преподают лучшие русские мастера. У меня таких наставников не было. А уж теперь, с моей рукой… – Ничего. Я справлюсь. Он всего лишь мальчишка. Мы не сговариваясь встали. Кинув на стол медную монетку, я взял Хелен под руку, и мы двинулись по Стране Чудес. Вроде бы Капри – островок маленький. Но здесь столько всего настроили, что лишь через три часа мы обошли все гостиницы. Кроме тех отелей, что вспомнила Хелен, здесь нашелся еще и «домашний пансион будущего века» – вроде бы обычный доходный дом, но оборудованный такими вещами, что и во дворцах не встретишь. Если верить плакатам, то скоро самый последний нищий сможет жить в таком чудесном жилище… а пока он стоил дороже роскошного номера в обычном отеле. Но Маркуса, конечно же, нигде не оказалось. Мы с Хелен старательно изображали взбалмошную пару – высокородную даму с любовником-художником, ищущую сбежавшего после ссоры сыночка. Конечно, для Маркуса было бы глупо появиться здесь, не изменяя внешность, да и нам не стоило описывать известного ныне всей Державе младшего принца. Поэтому летунья обрисовывала мальчика скупо – только возраст, телосложение, а на прямой вопрос о цвете волос буркнула «рыжие». Хелен сочувствовали, уверяли, что никакой беды с мальчиком в Стране Чудес не случится… но никого, никакого подростка, ни рыжего, ни черного, ни светловолосого, что поселился бы в гостинице один, не нашлось. Почему-то я именно этого и ожидал… В последнем отеле мы сняли скромный номер – расплачивалась Хелен, а я уже был почти не при деньгах. Номер оказался немногим уютнее того, который так раскритиковала летунья в Лионе, разве что с газовой лампой, но иронизировать я не стал. – Тупик, – сказала Хелен, когда мы снова вышли на цветущие аллеи Миракулюса. – Лекарь на старости лет съехал с ума. Маркуса здесь нет и быть не может. – Ему действительно некуда податься, Хелен. Его портрет видел каждый в Державе. И это по-настоящему точный портрет, не то что мой. Маркус не может бродяжничать по дорогам, не может побираться в городах… – А здесь он что может, Ильмар? Опомнись, тут постоянно бывают те, кто вхож ко двору! Те, кто его знает лично! Я понимал Хелен. В порыве энтузиазма, обрадованная мелькнувшим следом, она поставила все на Миракулюс. И что ей теперь делать, если мы не найдем Марка? Вскоре так или иначе станет ясно, что именно Хелен вывезла меня из Лиона. Никто не поверит в совпадение, самый ярый ее доброжелатель признает, что это был хитрый сговор… – Мы найдем его. – Может быть, мальчишка давно мертв, – раздраженно бросила Хелен. – Увидел кто, что Словом владеет, и запытал. Или встретился ему маньяк, снасильничал, да и зарыл при дороге. – Сама же говоришь, он знает або… – Одно дело знать, другое – применить. – Хелен, вначале мы обшарим Страну Чудес. Подчистую. Потом решим, кто виноват и что делать. Летунья искоса глянула на меня. Примиряюще улыбнулась. – Ладно. Я и впрямь к тебе несправедлива. Сама захотела рискнуть. – Пойдем в Хрустальный Дворец? – Думаешь, Маркус может быть там? – Нет, не думаю. Мне самому туда хочется. Напряжение ушло. Мы расхохотались. – Ну не помирать же дураком, а? – попросил я. – Хоть увижу, чего умные люди напридумывали! И мы двинулись к Хрустальному Дворцу. Миракулюс и впрямь чудесами был наполнен сверху донизу. К самодвижущимся паровикам я привык быстро, да и проку в них особого не видел – медленные, неповоротливые, угля на них не напастись. Стоящие повсюду карусели и то были штукой куда более затейливой и симпатичной. На них с одинаковым удовольствием катались и взрослые, и дети. Повсюду были раскиданы небольшие павильончики самой разной архитектуры. Каждый приличный город в Державе считал делом чести выстроить свой уголок в Миракулюсе и представить там все, чем гордился. Мы миновали берлинский павильон, похожий на маленькую копию Хрустального Дворца, только основа была не стальная, а чугунная, и стекла не зеркальные, а цветные. Зато внутри в основном выставлялись всякие металлические вещи, до которых у германцев особое искусство. Ножи, мечи, пулевики, замки, доспехи, маленькая, но настоящая паровая машина, неторопливо крутящая огромный вал… все желающие могли схватиться за него и попробовать перебороть механическую силу. От желающих отбоя не было, на валу висли и поодиночке, и целыми семьями, и дружными компаниями – чтобы с воплями и визгом упасть на заботливо подстеленные маты. Из выведенной наружу трубы насмешливо валил дым. |