Книга Камни вместо сердец, страница 69 – К. Дж. Сэнсом

– Конечно, мы учитывали такую возможность, но решать предстояло самим детям.

– Вы нашли другого учителя Хью и Дэвиду?

– До последнего года они сменяли друг друга. – Хоббей сухо улыбнулся. – Всем учителям приходилось быть хорошими стрелками. Хью уже тогда заразился этой страстью, и Дэвид последовал его примеру.

– Сменяли друг друга? И сколько же их было?

– Думаю, четверо.

– За пять лет? Это действительно очень много.

– Они не всегда оказывались компетентными: многие из учителей видят в преподавании временный этап, а не карьеру.

– Майкл Кафхилл не был таким.

– У него могли существовать для этого свои причины, – проговорил Дирик с ядом в голосе.

– A Дэвид – не такой уж легкий ученик. – На лице Николаса вновь появилась прежняя печаль. – Последний учитель оказался не столь уж плох, однако он оставил нас, решив отправиться в путешествие по континенту. Это было еще до начала войны.

– Могу ли я услышать их имена? – спросил я.

– Если угодно. Впрочем, я не имею представления о том, где они могут пребывать сейчас.

– Переходя к сегодняшнему дню – время подумывать об университете или профессии для мальчиков, безусловно, прошло.

– Я хочу, чтобы Дэвид оставался здесь, учился управлять поместьем. Что касается Хью, то у него есть жилка к учению, и он любит читать книги. Однако им овладело мальчишеское желание уйти на войну. Посему я удерживаю его при себе до конца боевых действий. Разве это не разумно, мастер Шардлейк?

– Думаю, что вы согласитесь с тем, что делается это в интересах Хью, – вмешался Винсент.

– Быть может, – кивнул я и, сделав паузу, спросил: – Мастер Хоббей, вчера вечером за обедом вы рассказывали о появлении здесь Майкла Кафхилла в прошлую Пасху. Не могли бы вы снова рассказать об этом событии, на сей раз для протокола?

Николас повторил историю появления Майкла на старом церковном кладбище и его слова о том, что он любит Хью больше всех на свете. Я надеялся на то, что Хоббей ошибется, скажет нечто несовместимое с тем, что говорил прошлым вечером. Однако либо он говорил правду, либо Дирик успел натаскать его.

– И насколько далеко должны мы заходить в этом отвратительном эпизоде? – спросил мой противник, когда хозяин дома окончил свой рассказ.

– Еще один момент, мастер Хоббей, – вновь заговорил я. – Вы продавали древесину, полученную на землях, принадлежащих, по праву наследования, Хью.

Наш собеседник опять развел руками:

– Я оказался бы плохим попечителем его интересов, если бы поступил иначе. Благодаря необходимости в строевом лесе для кораблей и потребности в древесном угле железоделов Сассекса, цена никогда еще не поднималась так высоко.

Снова сассекские железоплавильни, подумал я.

– Я распорядился о том, чтобы вырубили часть моего собственного леса. Других доходов у меня здесь практически нет. Рента от деревни Хойленда и нескольких арендаторов в лесу дает мне в год менее семидесяти фунтов, которые год от года стоят все меньше и меньше из-за этого роста цен. Вы видели мои конторские книги.

– Действительно. И мне хотелось бы проехать по принадлежащим Хью землям еще до нашей встречи с сэром Квинтином Приддисом, предстоящей в пятницу.

– Как вам угодно. Но лесные угодья очень велики, иногда размер их составляет несколько миль. Люди работают, сейчас они валят деревья на опушках, но в недра старого, дикого леса проникнуть сложно.

Дирик рассмеялся:

– Не заблудитесь там, брат, или мистрис Кафхилл придется искать нового адвоката!

– Не заблужусь. – Голос мой остался столь же мягким и плавным, как у Хоббея. – A теперь, благодарю вас, сэр. На мой взгляд, пока это все.

Винсент встрепенулся:

– Как это – пока? Вам не разрешено снимать показания многократно!

– Я побеспокою мастера Хоббея только в том случае, если возникнет нечто новое, – улыбнулся я ему. – A теперь, если позволите, я переговорю с управляющим Фальстоу.

– Безусловно. Он сейчас на псарне, следит за кормлением собак. – Мастер Николас посмотрел на часы, в которых еще текла струйка песка.

– Тогда пойду и найду его, – сказал я. – Мне хотелось бы подышать свежим воздухом. Барак, пойдем со мной. A завтра мне бы хотелось выехать на осмотр принадлежащих Хью лесных угодий.

Мы вышли в свежее утро. На лужайке топтался павлин – его яркие перья блестели на солнце. Когда мы подошли поближе, птица испустила свой скорбный крик и отошла подальше. Ориентируясь по собачьему лаю, мы направились к службам, и я вновь отметил, что разбросанные по лужайке деревья представляли собой множество удобных укрытий.

– Как тебе показался Хоббей? – спросил я своего помощника.

– Он не дурак, – отозвался тот. – Однако я бы не стал доверять ему: слишком уж гладко рассказывает.

– Согласен. Однако Хью Кертис явно не обойден вниманием опекуна.

– Они намеревались женить Дэвида на Эмме.

– Так часто случается при опеке. Однако здесь кроется нечто большее, я в этом уверен, – нахмурился я. – Мне как раз вспомнились эти парни с угла. Если здесь при продаже леса творились какие-нибудь мошенничества и либо сэр Квинтин Приддис, либо его сын гостили в Лондоне, они могли дневать и ночевать в Сиротском суде. И там могли узнать о моем участии в этом деле.

– И, побоявшись разоблачения, попытались припугнуть тебя?

– Они, возможно, еще не знали тогда о том, что за моей спиной стоит королева. Хотя Хоббей мог с тех пор известить их об этом в своем письме, – улыбнулся я. – Жду нашей встречи в пятницу.

Затем, набрав воздуха в грудь, я добавил:

– А до того, при наличии времени, я, думается, мог бы съездить в Рольфсвуд и попытаться там что-нибудь разузнать. В одиночестве.

– Тебе не следует туда ездить! – тут же запротестовал Джек. – A тем более в одиночку.

– Будет здорово провести одну ночь вне этих стен. И я хочу, чтобы ты оставался здесь, пытаясь разузнать все, что удастся. Возьмем эту служанку Урсулу, она, во всяком случае, не питает любви к Хоббеям. Можешь попытаться разговорить ее.

Рассказывать помощнику о двух смертях в плавильне я не намеревался.

Однако он, клонив голову набок, проницательно прищурился:

– Ты скрываешь от меня что-то, касающееся Эллен?

– Милостивый боже, Джек! – покраснел я. – Оставь это! Я лучше знаю, что мне надо делать. Кстати, до полудня я хочу написать ответ Уорнеру. Не хочешь ли и ты написать Тамасин для передачи почтовому гонцу?

– Конечно.

– Тогда давай закончим наши дела. – И я направился прямиком на непрекращающийся лай, доносящийся из находящегося возле конюшни здания. Заглянув сквозь открытую дверь в конуры, я увидел дюжину черно-белых охотничьих псов, стоявших на толстом слое соломы и прикованных к стенам длинными железными цепочками. Также на цепи здесь сидели две самые рослые борзые, каких мне приходилось видеть в своей жизни, – обе они были сплошная масса мышц на гибком теле. Один из слуг бросал собакам куски мяса из ведерка под внимательным присмотром Фальстоу. Управляющий обернулся, с удивлением посмотрел на меня и поклонился.