Онлайн книга «Это серьезно»
|
Джанин – двойной агент! Он не мог в это поверить. Он так доверял ей все эти годы! Они вместе обсуждали важнейшие государственные тайны, он показывал ей секретнейшие документы, которые должен был просматривать только один! Его пальцы впились в телефонную трубку. А может, Керман все-таки ошибается? Возможно, Малих знает, что она американский агент, и старается держаться с ней дружески? Обвинить ее только потому, что она ехала в машине Малиха?.. Да, но ведь она была в таинственном бунгало Малиха, и к тому же дважды!.. И опять он пытался отмахнуться от очевидных фактов. Джанин, наверное, просто не могла пройти мимо этого красавца русского. А может, она попала в расставленные Малихом сети? Вероятно, она подумала, что Малих – иностранный турист, и решила немного поразвлечься… – Мистер Дорн! – голос Кермана звучал нетерпеливо. – Что мне делать? – У вас нет убедительных доказательств, что она работает на Малиха, – все еще пытался сопротивляться очевидному Дорн. – Я знаю ее лучше, чем вы. Она страшно любит мужчин! Возможно, она просто крутит с этим Малихом, не подозревая, кто он. – Тогда почему она не наблюдает за аэропортом? Ведь она должна сообщить о прилете Гирланда! И почему она побледнела, когда я встретил ее после совместной поездки с Малихом? – Наверное, есть какое-нибудь объяснение… – сказал Дорн. – Я не могу поверить, что она работает с ними, Керман, для меня это непостижимо! – Я вам сообщаю факты, мистер Дорн, а уж как на них реагировать – это ваше дело, а не мое… – Пройдите в отель, Керман, и скажите, чтобы она вылетела в Париж утренним самолетом. Объясните, что у меня есть для нее другая работа. Но постарайтесь не вызвать у нее подозрений, держитесь дружески. Объясните, что вы случайно оказались в посольстве и вам передали мой приказ. Ясно? – Ну, а если она, допустим, не захочет вернуться? Или Малих не отпустит ее? Дорн нервно потер вспотевший подбородок. – Тогда пусть Амблер арестует ее и отправит с нарочным! – Ладно, постараюсь, – буркнул Керман и бросил трубку на рычаги. Джанин проснулась от резкого телефонного звонка. Она села на кровати, сердце ее отчаянно билось. Гирланд, щурясь спросонья, приподнялся, облокотившись о подушку, и кивнул на телефон. Джанин подняла трубку. – Мадам, вас спрашивает мистер Керман, – услышала она голос портье. Джанин немного поколебалась, затем сказала: – Попросите его подождать в баре, я спущусь минут через пятнадцать. Гирланд уже встал и одевался. – Кто это? – поинтересовался он, надевая тенниску. – Керман. – Ты думаешь, он уже разговаривал с Дорном? – Уверена! Но меня это мало беспокоит. Как быть с Малихом?… – Постарайся избавиться от него сегодня, а потом сделай, как я сказал, – улетай завтра в Париж. Она посмотрела на него с вымученной улыбкой. – А ты останешься, Марк? – Да. Послушай, как только избавишься от Кермана, позвони Малиху. Я поеду в Дакар и вернусь вечером. Тогда мы еще что-нибудь придумаем. Она подошла к нему и нежно обняла. – Я люблю тебя, Марк! Ты моя первая и последняя любовь. И мне теперь все равно, что со мной будет. Прощай, дорогой. Вспоминай обо мне иногда… – Не надо так драматично! Все обойдется. Они посмотрели друг на друга, затем Гирланд подошел к двери, осторожно открыл ее и, оглянувшись еще раз, ласково улыбнулся ей. Дверь за ним закрылась. Керман сидел в углу бара. Потягивая пиво, он как-то странно улыбнулся Джанин. – Что будешь пить? – Джин с тоником, – сказала она, садясь, когда он делал заказ. Он как бы невзначай спросил: – Никто не прилетел самолетом? – Нет, – вяло ответила Джанин. – У меня для тебя распоряжение. Джанин напряглась и пристально взглянула на Кермана. – Распоряжение… для меня? – Я сегодня заходил в посольство, как раз когда звонил Дорн. Он просил тебя вернуться, подвернулась какая-то работа. Он хочет поручить ее тебе. Завтра самолетом он пришлет кого-нибудь вместо тебя. А ты немедленно вылетай в Париж. – Если успею заказать билет… – Я уже все сделал, – сказал он, кладя перед ней конверт «Эйр Франс». – Тогда все в порядке, хотя мне и не хочется уезжать, – она отпила из стакана. – Все это напрасная трата времени, – сказал Керман. – Мы уже никогда не узнаем, что хотела сообщить та женщина… Я останусь еще на пару дней. Дорн всегда надеется на чудо. – Керман поднялся и, пожелав Джанин счастливого пути, вышел из бара. Допив джин и закурив сигарету, Джанин взглянула на часы. 18.25. Пора звонить Малиху. Она встала и направилась в номер. Сердце ее отчаянно билось, когда она набирала номер. Малих сразу же взял трубку, словно сидел у аппарата. – Да. – Я видела мистера Гилчерта, – заговорила она, стараясь не выдать своего волнения. – Я сказала ему о вечере у Хильды, но он ответил, что не сможет прийти. Сегодня у него какое-то деловое свидание, но он с удовольствием придет завтра. Мы оба придем завтра в восемь. Трубка зловеще молчала. Слышалось только учащенное дыхание Джанин. – Я сказал – сегодня, – наконец тихо, но настойчиво произнес Малих. – Я знаю, но сегодня он не может… Снова пауза, и снова тот же голос, не оставляющий надежд: – Хорошо. Жаль терять время, но ничего не поделаешь. Пусть будет завтра. Мне нужно кое-что с вами обсудить. Я уже выслал машину, она скоро будет у отеля, не задерживайтесь. – Он повесил трубку. Она долго сидела, не выпуская трубку из рук. Тело ее похолодело, сердце стучало, как колокол, во рту пересохло. Положив трубку на рычаги, она встала и подошла к окну. «Кадиллак» уже стоял перед отелем. Это был конец. Выхода не было. Нужно сделать последние приготовления, решила она. Взяв в руки чемодан и открыв его, Джанин нажала на чуть заметную выпуклость в его стенке. Правая часть дна немного отодвинулась – в образовавшейся нише лежала сумочка. Дрожащими пальцами она раскрыла ее и вынула крошечную – не больше ногтя мизинца – ампулу. Когда Дорн давал ей ампулу, он сказал: – Возьми на всякий случай… Это часть твоего снаряжения. Если почувствуешь, что попала в безвыходное положение – раздави ее зубами. Смерть наступает мгновенно. И вот это время пришло! Она взяла ампулу и положила ее в рот, затем пальцем передвинула за десну. Там она ничуть не мешала, и, глядя в зеркало на свое испуганное, белое лицо, Джанин с удовлетворением отметила, что снаружи тоже ничего не видно… Закрыв чемодан, она заперла комнату и спустилась к «Кадиллаку». |