Онлайн книга «Дозоры. От Ночного до Шестого»
|
– Что тут происходит? Илья ухмыльнулся. Но обычной жизнерадостности в этой улыбке не было. – Сейчас увидишь… идем. Мы зашагали по утоптанной дорожке, обгоняя бредущих от супермаркета женщин с сумками. Как странно, супермаркеты у нас появились совсем как настоящие. А вот походка у людей осталась прежней, словно они только что отстояли часовую очередь за синими куриными трупиками… – Далеко? – спросил я. – Было бы далеко – взяли бы машину. – А что наш сексуальный гигант? Не справился? – Игнат старался, – только и ответил Илья. Почему-то я испытал короткое и мстительное удовольствие, будто провал красавца Игната был в моих интересах. Обычно, если требовало задание, он оказывался в чужой постели через час-другой после получения задания. – Шеф объявил готовность к эвакуации, – вдруг сказал Илья. – Что? – Полная готовность. Если воронка не стабилизируется, то Иные покидают Москву. Он шел впереди, и я не мог заглянуть в его глаза. Но зачем бы Илье врать… – А воронка по-прежнему… – начал я. И замолчал. Я увидел. Впереди, над унылой девятиэтажкой, на фоне темного снежного неба медленно вращался черный смерч. Его уже нельзя было назвать воронкой или вихрем. Именно смерч. Он тянулся не из этого здания, а из следующего, еще скрытого. И, учитывая угол темного конуса, смерч шел почти от самой земли. – Дьявол… – прошептал я. – Не накликай! – оборвал Илья. – Вполне пролезет. – В ней метров тридцать… – Тридцать два. И продолжает расти. Я торопливо посмотрел на свое плечо и увидел Ольгу. Она вышла из сумрака. Вы когда-нибудь видели испуганную птицу? Испуганную по-человечьи? Сова казалась взъерошенной. Неужели перья могут вставать дыбом? Глаза горели желто-оранжевым янтарным огнем. Моя несчастная куртка была изодрана на плече в мелкую лапшу, а когти все скребли и скребли, будто намеревались добраться до тела. – Ольга! Илья обернулся, кивнул: – Вот-вот… Шеф говорит, что в Хиросиме воронка была ниже. Сова взмахнула крыльями, взмыла в воздух, беззвучно, плавно. За спиной вскрикнула женщина – я обернулся, увидел растерянное лицо, изумленные глаза, провожающие птицу. – Ворона летит, – негромко, вполоборота взглянув на женщину, сообщил Илья. Реакция у него была куда быстрее моей. Через миг случайная свидетельница уже обогнала нас, что-то недовольно ворча об узкой тропинке и любителях заслонять дорогу. – Быстро растет? – кивнув на смерч, спросил я. – Рывками. Но сейчас идет стабилизация. Шеф вовремя отозвал Игната. Пошли… Сова, по широкому кругу обогнув смерч, снизилась и полетела над нами. Какое-то самообладание Ольга сохранила, но неосторожный выход из сумрака явно показывал ее растерянность. – А что он натворил? – Да ничего… кроме излишней самоуверенности. Завязал знакомство. Стал форсировать и добился роста воронки… да еще какого роста. – Не понимаю, – растерянно сказал я. – Такой рост может идти при энергичном подпитывании со стороны мага, вызвавшего инферно… – О чем и речь. Кто-то отследил Игната и подбросил в топку уголька. Сюда… Мы вошли в подъезд того здания, что заслоняло нас от вихря. Сова в последний миг влетела следом. Я недоуменно посмотрел на Илью, но спрашивать ничего не стал. Впрочем, тут же стало ясно, зачем мы здесь. На первом этаже в одной из квартир был развернут оперативный штаб. Могучая стальная дверь, в человеческом мире прочно закрытая, в сумраке была распахнута настежь. Илья, не останавливаясь, нырнул в сумрак и прошел, я несколько секунд провозился, поднимая свою тень, и последовал за ним. Большая квартира, комнаты четыре, все очень уютно. При этом – шумно, жарко и накурено. Здесь было больше двадцати Иных. И оперативники, и мы, конторские крысы. На мой приход даже внимания не обратили, на Ольгу поглядывали. Я понял, что старые работники Дозора ее знают, но никто даже не попытался поздороваться или улыбнуться белой сове. Что же ты натворила? – В спальню, шеф там, – бросил Илья, сам сворачивая на кухню. На кухне гремели бокалами. Может быть, пили чай, а может, и чего покрепче. Бросив беглый взгляд, я убедился, что прав. Игната отпаивали коньяком. Наш сексуальный террорист выглядел совершенно убитым и раздавленным, на его долю давно не доставались такие неудачи. Я прошел дальше, толкнул первую попавшуюся дверь, заглянул. Это была детская. На маленькой кровати спал ребенок лет пяти, на ковре рядом – его родители и девочка-подросток. Все понятно. Хозяев квартиры погрузили в сладкий и здоровый сон, чтобы не путались под ногами. Можно было развернуть весь штаб в сумеречном пространстве, но к чему зря тратить силы? Меня похлопали по плечу. Я обернулся – это оказался Семен. – Шеф – там, – коротко сообщил он. – Давай… Похоже, все в курсе, что меня ждут. Я вошел в другую комнату и на миг оторопел. Нет ничего нелепее, чем оперативный штаб Ночного Дозора, развернутый в жилой квартире. Над туалетным столиком, обильно заставленным косметикой и заваленным бижутерией, висел магический шар средних размеров. Шар транслировал вид на вихрь сверху. Рядом на пуфике сидела Лена, наш лучший оператор, молчаливая и сосредоточенная. Глаза у нее были закрыты, но при моем появлении она чуть приподняла руку в приветствии. Ладно, это дело обычное. Оператор шара видит пространство в комплексе, от него невозможно укрыться. На кровати, обложившись подушками, полулежал шеф. Был он в пестром халате, мягких восточных туфлях и тюбетейке. Сладкий дымок переносного кальяна наполнял помещение. Белая сова сидела перед ним. Судя по всему, они общались невербально. Тоже нормальное дело. В минуты особого напряжения шеф всегда обращается к привычкам, перенятым в Средней Азии. Он там работал на рубеже девятнадцатого-двадцатого веков, маскируясь вначале под муфтия, потом – под предводителя басмачей, затем – под красного комиссара, а под конец лет десять прослужил секретарем райкома. У окна стояли Данила и Фарид. Даже моих способностей хватало, чтобы заметить пурпурное мерцание магических жезлов, спрятанных в их рукавах. Вполне заурядная раскладка. Без охраны в такие минуты штаб не оставляют. Данила и Фарид бойцы не самые сильные, но опытные, а это зачастую куда важнее грубой силы. Но вот как относиться к еще одному Иному, находящемуся в комнате? Он сидел в уголке, на корточках, скромно и незаметно. Худой как щепка, щеки впалые, черные волосы коротко, по-военному, пострижены, глаза большие, печальные. Возраст совсем непонятен, может, тридцать лет, а может, и триста. Темная одежда. Свободный костюм и серая рубашка хорошо гармонировали с обликом. Человек, наверное, принял бы незнакомца за члена маленькой секты. И в чем-то был бы прав. |