Онлайн книга «Дозоры. От Ночного до Шестого»
|
– Будете охотиться за ней? – поинтересовался я. – Без особого азарта. – Гесер пожал плечами. – Если случится – передай ей мой совет. Либо снова лечь поспать. Годков десять – двадцать. Либо явиться с повинной. Может явиться ко мне, кстати. Я постараюсь защитить ее от Инквизиции и добиться наиболее мягкого из возможных приговоров. Я кивнул. – Спасибо, Борис Игнатьевич. – Спасибо на хлеб не намажешь, – буркнул он и посмотрел на монитор компьютера. – Ладно… иди… конспиратор. Мне поработать надо. – Кстати, про хлеб… – вспомнил я. – Скажите, а сколько денег я могу снимать со своей карты? Гесер нахмурился. – Какая зарплата у сотрудников Дозора? – уточнил я. – В зависимости от ранга, – сказал Гесер, не глядя на меня. – Антон, это же все глупости, ты должен понимать. – Ну как это «глупости», – уперся я. – Я вчера подошел к банкомату… – Антон, как ты полагаешь, какова ценность человеческих денег для организации, в которой есть хотя бы один предсказатель четверого-пятого уровня? – спросил Гесер. – Никакая, – ответил я, чуть подумав. – Вот о том и речь. На одних только курсах валют и колебаниях акций, даже в самый благополучный год, Дозоры способны заработать любые суммы. А поскольку нормального Иного человеческие атрибуты богатства и процветания не интересуют, то и ограничивать сотрудников я смысла не вижу. Даже Темные таким тщеславием не страдают. – Но как-то… – начал я. – Тебе нужен «бентли»? – спросил Гесер, поднимая на меня тяжелый взгляд. – На фига? – поразился я. – Чтобы собирать на себя проклятия завистливых окружающих? Вот какой-нибудь японский внедорожник я бы купил… летом на дачу ездили, там грязюка по пути, завязли… – Так купи, – равнодушно сказал Гесер. – Движение денег в природе повышает экономическую активность людей, идет им в конечном счете на пользу. Тем более Япония от землетрясения пострадала. Поможешь им. – Шеф, вот скажите честно, вы что угодно можете обосновать с точки зрения добра и справедливости? – спросил я. Гесер подумал. Почесал кончик носа. – В целом, наверное, да. Но ты не переживай, это ко всем приходит с возрастом. В час дня я сходил в столовку. Есть не хотелось, наверное, утреннее происшествие отбило аппетит. Я поковырял и отставил котлету по-киевски (повариха тетя Клава, бдительно оглядывающая зал через окошко раздачи, глянула на меня с укоризной). Поэтому пришлось изобразить целую пантомиму, демонстрируя, что ремень на брюках еле сходится, форму я теряю и только это заставляет меня не доедать порцию. Тетя Клава успокоилась. Я налил себе стакан замечательного брусничного морса, выпил залпом, взял второй и снова присел за столик. В столовой было почти пусто, сейчас все-таки день, оперативный персонал либо отсыпается, либо проводит время с семьями… у кого они имеются. Вот через час-другой народ начнет собираться на обед… – Вкусный морс, Антон? – окликнула меня через зал Клава. – Очень! – искренне признался я, и повариха обрадованно улыбнулась. Все-таки есть что-то в шарлатанских теориях о влиянии имени на характер человека. Всякие Андреи-Александры-Сергеи или Лены-Маши-Наташи могут быть кем угодно. А чуть-чуть в сторону от вечно популярных имен – и они начинают влиять. Вот с именем Клава хорошо быть поварихой. Не обязательно толстой, но крепкой. И звать тебя будут лет с двадцати пяти «тетя Клава». Потому что «тетя» и «Клава» неразделимы. А как на человека влияет имя Антон, интересно? Я задумался, вспоминая знакомых Антонов. Особой системы не наблюдалось. Один Антон, к примеру, был здоровый добродушный дядька, хороший семьянин и добросовестный профессионал. При этом еще заядлый любитель устраивать розыгрыши и сочинять неприличные стихи. Зато другой был книжный червь, совершенно не приспособленный к жизни. Наверное, имя Антон тоже не из редких и влияния на людей не имеет… Я взял тарелку и стаканы, собираясь отнести их к мойке, но неслышно подошедшая тетя Клава решительно забрала их у меня из рук. – Иди, иди, работай. Еще Великие будут грязную посуду носить… – Да я не Великий… – пробормотал я. – Высший? – спросила Клава и сама же ответила: – Высший. Значит, будешь Великим. Иди уж. Почему-то чувствуя себя неловко, я пошел в свой кабинет. И еще метров за десять до двери услышал, как звонит забытый на столе мобильник. И мне вдруг стало не по себе. Ускоряя шаг, я подскочил к двери, торопливо отпер замок. Блин, ну что за привычки, к чему я запираю свой кабинет в Ночном Дозоре, здесь чужих нет! Но ведь запираю же… Телефон лежал на столе и звонил. Упрямо так, настойчиво. Почему-то было ясно, что звонить он будет долго… что звонившему это очень важно. А еще мне не хотелось брать трубку. – Алло, – сказал я, поднося телефон к уху. – Антуан! – с неподдельным чувством воскликнул Эразм Дарвин, отделенный от меня сотовыми станциями, оптоволоконными линиями, висящими в небе спутниками… ну и просто двумя с половиной тысячами километров. – Безмерно рад я услышать твой голос! Пребываешь ли ты в добром здравии и благом расположении духа? – Спасибо, Эразм, – ответил я, присаживаясь на краешек стола. – Я в добром здравии и хорошем настроении. – Мне отрадно это слышать, – сказал Эразм. – В Московии ли ты, или служба занесла тебя в далекие неизведанные края? – Да, я в Москве, – признал я. Мне не нравилось, как Эразм говорил. Он был чересчур возбужден. Говорил чуть торопливее обычного. И какой-то шум слышался на заднем плане. Негромкий, но неприятный. – Как жаль, что мы сможем говорить всего две с половиной минуты! – сказал Эразм. – Почему? – удивился я. – Э… у тебя садится мобильный? Или нет денег на счете? Эразм тихо рассмеялся. – Нет-нет! Денег мне хватит до конца жизни! Но я же пророк, ты помнишь? Антуан… прошу тебя. Я не могу больше гадать о подарке Великого Гесера. Скажи мне, Антуан! В чем секрет бонсая, который он мне передал? Шум в трубке стал чуть сильнее. Я поколебался мгновение. – Эразм, я не знаю точно. Я не спрашивал Гесера. Но мне кажется, что я понял, в чем дело. – Ну, ну? – заинтересованно спросил Эразм. – Это просто деревце в горшке. Просто бонсай. Без всякой магии. Гесер так пошутил. Секунду Эразм молчал, только шум в трубке нарастал. Потом он расхохотался. – Гесер! О, старый тибетский хитрец! О, мне говорили, что он любит дурацкие шутки! Спасибо, Антуан! Я… я должен был узнать. Должен был услышать. Иначе слишком обидно! |