Онлайн книга «Дозоры. От Ночного до Шестого»
|
– Тогда я совсем ничего не знаю, – устало сказал я. – Кровная связь. Приехали. Пусть господин Глыба меня усыновит, и мы пойдем на дело… – Ложись спать, – сказала Светлана, положив руку мне на плечо. – Тебе надо отдохнуть. – А вы что же, будете подстраиваться под меня? – воспротивился я. – Сейчас день еще. – Ты нам не помешаешь. Ложись поспи, мы с Надей телевизор посмотрим. И я не стал спорить. Сон мой был крепок и спокоен. Без сновидений – лживых друзей пытающегося постигнуть будущее и без кошмаров – честных врагов того, кто знать не желает о грядущем. Просто сон. Лишь перед пробуждением он обернулся порцией сновидений, не тянущих ни на кошмар, ни на предвидение. Вначале я стоял в своей московской квартире, а через окно в нее пытался залезть Гесер. Нет, он не левитировал, не обзавелся крыльями. Его привезла пожарная машина на выдвинутой лестнице. Гесер взгромоздился на карниз и с ухмылкой махал мне рукой. Во сне мне показалось совершенно естественным и то, каким путем он прибыл, и его цель – выпить со мной. Но пока я шел к окну, чтобы впустить Гесера, тот каким-то образом с карниза слез – и теперь висел под окном, цепляясь за карниз кончиками пальцев. Я открыл окно, попытался его вытащить – но шеф был слишком тяжел. О магии я даже не подумал, словно ее и в помине не было. Тогда я пошел за веревкой, чтобы обвязать Гесера и втащить в квартиру, но когда вернулся – увидел выпученные перепуганные глаза шефа и соскальзывающие с карниза пальцы. Через миг, повинуясь законам сна, я сам вместо Гесера падал вниз – несся вдоль стены высотного дома. Однако и сейчас никакого ужаса я не испытал. Зато с любопытством смотрел в окна. Женщина подводит губы перед зеркалом. Женщина красивая, совершенно обнаженная, но в ярко-красных сапогах и галстуке-бабочке красного цвета. Двое немолодых мужчин играют в карты. Карты какие-то странные, с мелкими многоцветными картинками и текстом. Перед мужчинами на столе помимо карт – крошечные существа. Люди в странных одеждах и с холодным оружием, монстры – все не выше десятка сантиметров, прыгают и машут руками, сражаются, падают… Пожилой, интеллигентного вида человек в профессорских очках кормит сидящего на кухонном столе стрижа кузнечиками. Две маленькие девочки, сидя на полу, раскачиваются и меланхолично колотят друг друга куклами. Куклы растрепаны, девочки тоже, пожалуй, им уже должно быть больно и пора плакать – но детские лица сосредоточенны и невозмутимы. Толстый лысый мужчина курит трубку, стоя перед огромным шкафом-витриной, внутри которого – Карлсоны. Самые разные фигурки, всех цветов, размеров, материалов. Мальчишка-подросток стоит и разговаривает с матерью. В какой-то миг поворачивается ко мне – я вижу, что это Егор, такой, каким я его первый раз встретил. Открыв глаза, я некоторое время лежал без движения. Спал я, пожалуй, часа два-три. Если бы чуть больше или меньше – чувствовал бы себя сейчас невыспавшимся. А вот два-три часа – самое правильное время сна, чтобы освежить тело и сознание. Ненадолго, к сожалению, – на полдня. В комнате было темно, только плясали те слабые разноцветные отсветы, что дает включенный телевизор. Едва-едва слышно бормотали голоса – Света и Надя что-то смотрели. Вот же странная вещь эти сны! Ну к чему мне снился падающий Гесер? Да еще и лезущий в окно, чтобы со мной выпить! А эти странные люди и события в пролетающих мимо этажах? Маленький Егор? Нет, если постараться – то всему можно найти объяснение. Гесер пытается наладить со мной человеческие отношения, но это все время срывается из-за моей слабости и нежелания протянуть ему руку навстречу. Голая баба в красных сапогах и галстуке – тут все банально, по Фрейду. Секса хочу. С развратной незнакомкой. Мужики с картами и монстрами-человечками… Это Двуединый. Играет нами, как марионетками. Профессор, кормящий стрижа кузнечиками? Это… это… ну, допустим, тщетность бытия. Рожденный прыгать – летать не может. Разве что в чьем-то желудке. Девочки колотят друг друга – это Дозоры бьются. Маленький Егор – мой комплекс вины перед ним. Вот только лысый мужик с трубкой и Карлсонами остался неистолкованным. Ну, спишем на шутки подсознания. К примеру – это моя глубоко затаенная мечта. Быть толстым, лысым, курить трубку и собирать коллекцию Карлсонов… Бормотание телевизора сменилось той бодренькой музыкой, что идет на титрах. Потом я услышал негромкий голос жены: – Хорошее кино. Любимый фильм моего детства. – Только очень уж древнее, – скептически ответила Надя. – Без «три-дэ». – Тогда «три-дэ» не было, – сказала Светлана. – А цвет уже был? Или это потом раскрасили? – Цвет был, – спокойно сказала Света. – Еще в ту пору дети были лучше воспитаны и не старались блеснуть в разговоре с родителями дешевым остроумием. – Ну, мама… я честно спросила! Вот то кино, что мы вчера смотрели, про детский лагерь, оно же черно-белое… – Наденька, не считай себя хитрее родителей. Я тоже была девочкой и прекрасно помню все мысли, что сейчас роятся в твоей голове. Поверь, умных там – не много. – Мам… – Ты зачем нас с отцом пугала? Наступила короткая пауза. – Я… я ради шутки. – Вот не шути так больше. Ладно? – У меня переходный возраст. Мне положено так шутить. – Положено только прыщами покрываться. Все остальное по желанию. Неужели ты не понимаешь, что отец… Я шумно вздохнул, потянулся. Сел на кровати. Жена с дочкой и впрямь сидели у телевизора. – Долго я спал? – спросил я с напускной тревогой. – Разве ты куда-то торопился? – удивилась Светлана. – Нет. Но я здесь от всего изолирован. Как и вы. А если Гесер меня ищет? Светлана скептически покачала головой. – Вот уж поверь, Гесер нашел бы способ до тебя достучаться, несмотря ни на какую изоляцию. Приснился бы тебе, в конце концов. – Приснился бы, – согласился я. – Ага. Я встал, отправился в ванную комнату. Вышел через минуту, вытирая лицо полотенцем. Светлана понимающе смотрела на меня. – Что, и впрямь? – Приснился, приснился, – подтвердил я. – Вот сейчас проверю. Когда вас навестить? – Сейчас почти восемь вечера, – сказала Светлана. – Ты к нам придешь… Она на миг замолчала. Мы с Надей переглянулись. У Светланы не так уж часто случались предвидения, но уж если они касались семейных дел – то выполнялись безупречно. |