Онлайн книга «Глубина»
А кнопок и впрямь только двенадцать. У каждой еще узкая прорезь, словно для магнитной карточки. Еще и на этаж не просто так поднимешься? Но на нажатие двенадцатой кнопки лифт мягко пополз вверх. Откуда-то из стен заиграла мягкая музыка. Черт, что я там делать буду, у этого Чингиза? Стоять в уголке холла и жалобно канючить запрещенные, классифицированные как оружие программы? Напоминать про какую-то баржу, где сам я и не был никогда? Додумать не удалось – двери лифта открылись. Прямо в квартиру! В общем-то там был еще небольшой тамбур и могучая дверь, наверняка стальная под деревянной обшивкой. Но она была распахнута. Я осторожно шагнул вперед, в холл. Квадратный, метров семь на семь. Высоченный потолок венчался чем-то вроде стеклянной пирамидки, по которой барабанил дождь. Квартира и впрямь была двухуровневая, на второй этаж вела спиральная лесенка. И никого. – Эй… – позвал я. Слово подходило к обстановке не больше, чем мои старые джинсы. Но какого-то эффекта я все-таки добился. Из одной из двустворчатых дверей мягко вышла собака, двинулась ко мне. Обожаю золотистых ретриверов! – Привет, пес, – садясь на корточки, сказал я. – А где же твой хозяин? Ретривер обнюхал мою ладонь и вежливо позволил почесать себе за ухом. – Может, ты и есть Чингиз? – предположил я. – Тогда привет тебе от Маньяка. – Привет давай мне. А его зовут Байт. Мужчина появился вслед за псом, и так же неслышно. Подошел, протянул руку: – Чингиз. Откуда родители выкопали ему это имя – не знаю. Может, у него и были где-нибудь далеко-далеко восточные, например татарские, корни. Но в общем-то он скорее на шведа походил. На образцово-показательного шведа. Высокий, крепкий. Светлые волосы до плеч, и тип лица северный. Загорелый, но явно очень светлокожий. В спортивном костюме, вот только не в китайской подделке, а в настоящем «Адидасе», в кроссовках. Никогда не видел людей, которые по квартире ходят в кроссовках «Рибок». Впрочем, я и квартир таких не видел никогда. – Леонид… – А что охране не назвался? – А чем бы это помогло? – Логично. – Чингиз кивнул. – Не спешишь? Манера сразу переходить на «ты» у него была настолько непринужденной, что никаких возражений не вызывала. – Не очень… – Ну и хорошо… Байтик, не приставай к человеку! Пес вынул нос из моей ладони и обиженно побрел прочь. – Что пьешь? – поинтересовался Чингиз. – Раздевайся, вешай все сюда. Платяной шкаф в холле был размерами едва ли не с нашу прихожую. Я стянул куртку, пытаясь привести мысли в порядок. Не просто крутизна – а очень большая крутизна. Откуда у Шурки такие знакомые? Да и какой он хакер, этот тип с воинственным именем и повадками крупного мафиози? – Что пьешь-то, Леонид? – Да все, что горит. – Я решил держаться до конца. – Уже хорошо. Пошли на кухню пока. Длиннющим и широким коридором, с картинами на одной стене и окнами в другой, выходящей на площадь у метро, мы побрели на кухню. Чингиз шел впереди, под мокрой от пота тканью костюма гуляли мускулы. Могуч. И беззаботен, по сравнению с царящей внизу паранойей. Вот достал бы я сейчас нож и всадил ему между лопаток. Впрочем, будь я киллером, все равно бы так не поступил. Убьешь хозяина, а в квартире потом заблудишься. Будешь блуждать неделю, временами натыкаясь на источники воды – биде и писсуары, месторождения пищи – какие-нибудь шоколадные скульптуры под стеклянными колпаками… Шоколадная скульптура на кухне и впрямь стояла, почти метровой высоты. Только без колпака. Мальчик-негритенок с веткой какао в руке. У мальчика было отломано одно ухо – видимо, кто-то очень проголодался. Зато сама кухня как-то успокаивала… было в ней некое подобие привычного. Словно взяли обычную кухню, растянули по всем измерениям раза в два и успокоились. Ну еще заполнили пространства уютной мебелью из лакированного дерева, техникой, пакетами с едой… А ведь очень по-холостяцки тут все. Один он живет, похоже. – Коньяк для знакомства… не пойдет… – размышлял вслух Чингиз. – Водочку… напьемся. Он пристально посмотрел на меня, кивнул, будто удовлетворенный чем-то. – Точно напьемся… Пиво не хочу, хотя… Ты пиво хочешь? Я разглядывал кухню, пытаясь обнаружить на барной стойке в уголке пивные краны. И обнаружил. «Гиннесс», «Килкенни» и еще две какие-то марки… – Если альтернативой будет вино или виски – то лучше пиво, – каким-то незнакомым голосом сказал я. Вспомнилась старая кинокомедия про мальчика, что в один миг стал взрослым, разбогател и поставил посреди квартиры автомат по продаже кока-колы, работающий от пинка… – Решено, – согласился Чингиз. Подошел к холодильнику – таких же чудовищных размеров, как и все остальное тут. Открыл, порылся среди пакетов в блестящих обертках. Вынул несколько пластиковых подносиков с крошечными кусочками сыра разных сортов. – А есть-то хочешь? – Пока нет. – И правильно. Открывай, не стой. Вон на столе нож валяется. Пока я возился с сыром, Чингиз достал две здоровенные хрустальные кружки, вопросительно глянул: – Что будешь пить? – Чешское есть? – спросил я, втайне надеясь поставить его в тупик. – Только «Пилзнер Урквел». – Пойдет, – тоном человека, использующего лучшее в мире светлое пиво для мытья ног, согласился я. С кружками пива в руках мы уселись в кожаные кресла, стоявшие перед барной стойкой. – Прозит, – сказал я. – Прозит, – согласился Чингиз. Пиво было превосходным. – А ты ничего, – вдруг заявил хозяин. Протянул руку, хлопнул меня по плечу. – Тебя это все не слишком угнетает? Я еще раз обвел взглядом кухоньку, обнаружил еще одну милую деталь – лестницу вверх, на второй этаж, спросил: – Там что? – Столовая. Со стеклянной крышей. Чтобы иметь стеклянную крышу в Москве, надо вначале обзавестись железобетонной. Я покачал головой: – Даже боюсь предположить, сколько стоит твоя хата. Ее содержать, наверное, может лишь миллионер. – К сожалению, – без малейшего позерства согласился Чингиз. – Значит, нормально? – Шокирует… но – терпимо. – Это хорошо. Когда люди начинают впадать в ступор, меня это смущает. А я очень, очень не люблю смущаться, Леонид… Так, как дела у Маньяка? – Жив и здоров. Во всяком случае – в глубине. |