Онлайн книга «Глубина»
Он выплескивает большую часть стакана на пол, доливает тоником и вновь протягивает мне. На этот раз я не отказываюсь, пью, чувствуя, как разливается по телу блаженное отупение. – Как ты вошел? – спрашивает Ромка. – Дверь ведь закрыта была! Слишком трудно объяснить, почему мне больше не мешают закрытые двери. Отмахиваюсь и досасываю напиток. – А как ты меня нашел? – Вот… ухитрился… – неопределенно отвечаю я. Но Ромка, похоже, слишком обрадован моим появлением, чтобы допытываться. – Ты успел уйти от того гада? – спрашивает он. – Да… – Вот сволочь, – ругается Ромка. – Он меня загрузил капитально! – Как ты выполз? – Вирус был чистый. Завесил мне машину, но после перезагрузки сдох. Все в пределах конвенции… но круто, черт! – Ромка принужденно хохочет. – Ну и врагов ты заимел, Леня! – Завидно? – Ага! – искренне признается Ромка. – Я боялся, что вы не успеете уйти… – Успели. – Роскошная у тебя подружка, – подмигивает Ромка. Киваю, озираясь уже более внимательно. И впрямь у Ромки странное жилище. Все эти красотки на стенах… обилие спиртного и сигар на столике, на кровати валяется пара свежих номеров «Плейбоя» и молодежная газетка о поп-музыке… Ромка отводит взгляд. – Я тебя не сильно отвлекаю? – спрашиваю я. Оборотень косится на включенный компьютер, на экране которого – строчки простенькой программы… – Да нет… я к контрольной готовлюсь… ерунда. – Какой контрольной? – По информатике. – Тебе сколько лет, Ромка? – спрашиваю я, прозревая. – Пятнадцать. Я начинаю хохотать, не обращая внимания на то, как мужчина напротив меня мрачно стискивает челюсти. Я смеюсь, а Ромка встает, закуривает сигару, плещет себе джина в стакан и наконец спрашивает: – Ну и что смешного? – Ромка… – Понимаю, что веду себя нехорошо, но сдержаться нет сил… – Ромка, ты когда-нибудь пил водку стаканами или джин в чистом виде? – Нет. – Ну и не пробуй. Ромка, я дубина, что сразу не понял. Ты… ты ведь слишком мужественно себя ведешь, чтобы быть взрослым мужчиной! – Так заметно? – мрачно спрашивает Ромка. – Нет, не сильно. Это непривычно как-то… – Почему непривычно? Среди оборотней много школьников. – Откуда ты знаешь? – Ну… мы, наверно, откровеннее друг с другом. Те, кому больше восемнадцати, редко умеют жить в нечеловеческом облике. А у нас нормально выходит. Пластичность… пластичность психики. Я смотрю на Ромку и думаю, что среди моих друзей дайверов, слишком уж азартно рассказывающих пошлые анекдоты или постоянно подчеркивающих свою крутизну, наверняка много подростков. Им легче проходить барьер дип-программы. Как это ни странно – легче. Их сознание воспитано на фильмах и книгах о виртуальном мире, они знают, что Диптаун нарисован не только разумом, но и сердцем. Они не утонут. Может быть, их станет больше, и дайверы перестанут таиться. – Ромка, ты входишь со своего компьютера? – С отцовского. Мне влетало всегда, если заставали в виртуальности. Отец думает, будто тут сплошной разврат и мордобой. Вот и пришлось как-то так входить… чтобы замечать, что происходит в квартире. Если дверь открывают, я слышу. – Я рад, что у тебя все нормально, Ромка. Оборотень кивает: – А я как рад! У меня есть стример, но весь диск восстанавливать – тяжело. Ты меня искал, чтобы узнать, как я? Очень хочется сказать «да», но это будет ложью. – Не только. Я еще посоветоваться хотел… – А теперь раздумал? Он прав, я передумал. Но после этих слов у меня не остается выхода. – Ромка, со мной случилась странная история… – Встаю, наливаю себе на два пальца джина, добавляю тоник. – Я наткнулся в сети на человека… который не совсем человек. Ромка терпеливо ждет. – Даже не знаю, где правда, а где ложь, – говорю я. – Может быть, он пришелец со звезд, может быть – гость из параллельного мира. А может быть, порождение компьютерного разума или мутант, входящий в сеть напрямую, без машины. Его ищут. По крайней мере две большие фирмы… Оборотень кивает. Ему не надо называть «Лабиринт» и «Аль-Кабар». – И Дмитрий Дибенко. – Дибенко? – Он самый. Они хотят добиться от него хоть чего-нибудь полезного. А он собирается уйти. Навсегда. – И ты думаешь, стоит ли его выдать? – спрашивает Ромка. – Задержать его никому не под силу. Уверен. Но все-таки… это ведь иной мир, Ромка. Иные знания, иная культура. Может быть, его смогут уговорить. Узнать хоть что-нибудь. Крупица его знаний может стать для человечества новой ступенью развития. – Может, – охотно соглашается Ромка. – Он ведь сумел… как-то… изменить меня. Я не нашел бы твой след без новых способностей. Я не знаю, вправе ли молчать и прятать его. – Ты хочешь моего совета? – с каким-то неожиданным испугом спрашивает Ромка. – Серьезно? – Да, Ромка. Именно потому, что ты еще пацан, а я старый циник. Скажи, имеет ли один человек право на чудо? – Нет. Я киваю, я не ожидал иного ответа. Но Ромка еще не закончил. – Никто не имеет права на чудо. Оно всегда само по себе. Потому и чудо. – Спасибо, – говорю я, вставая. – Ты обиделся? – спрашивает Ромка. – Нет, наоборот. Я пойду домой. Здорово, что у тебя все в порядке… Уже в дверях я на миг останавливаюсь и добавляю: – И не налегай так на спиртное. Ты и так взрослый, Ромка, не старайся это доказывать. Ни пуха ни пера на контрольной! – К черту! – вопит Ромка вслед. Чудо – оно само по себе… Я иду по гостиничному коридору, улыбаясь Ромкиным словам. Это нетерпение разума, эта великая и неутолимая жажда… Понять, объяснить, покорить! Чудо должно быть ручным и послушным. Мы даже Бога сделали человеком – и лишь после этого научились верить. Мы низводим чудеса до своего уровня. И это хорошо, наверное. Иначе мы до сих пор сидели бы в пещерах, подкармливая хворостом Красный Цветок, зажженный молнией. Ты славный мальчик, Ромка. Ты ухитрился прийти к правильному выводу неверным путем. Словно шел зеркальным лабиринтом, тычась в стекло, – и все же прошел его до конца. Я еще не могу понять, почему ты прав, но ты все-таки прав, Ромка… |