Онлайн книга «Братцы-сестрицы»
|
Все братцы-сестрицы сидят в тюрьме. Гунхильда, Нильс, Сверкер, Рольф, София, Ингвар, Рагнхильда, Свен и Гертруда. Я навестил их в тюрьме. Навестил в женской тюрьме. Навестил в мужской. Я сказал им: — Ни «Кино» вам, ни «Бриллианта», ни «Браво», ни «Англии», ни «Фаворита», ни «Спорта», ни «Королевских хлебцев», ни «Веселухи», ни «Популярного». Я навестил братцев-сестриц в тюрьме и сказал им: — Вот и сидите-посиживаете. Потому что меня не слушали. Вот вы и попались. Я навестил братцев-сестриц в тюрьме. Они молчат. Играют в карты. У меня с собой были фрукты и сладости, я их подбадривал историями из времен аптеки «Лев». Январь. Февраль. Март. Я взялся за мозг и ощутил, сколько он весит. Килограмм триста граммов. Апрель. Май. Июнь. Июль. Я прошелся по черепу. Через лобную долю мозга. К центральной борозде. Спустился в сильвиеву яму. Вошел в мозолистое тело. В четверохолмие. Август. Сентябрь. Октябрь. Братцы-сестрицы все еще в тюрьме. В зрительных холмиках, ганглиях, внутренней капсуле, в полях мозговой коры. Ноябрь, декабрь. Гиппокамп. Доля Бракса. Спинной мозг. Все граммы. Январь. Братцы-сестрицы вышли из тюрьмы. Я собрал их у себя и сказал «добро пожаловать». Прошло много дней. Братцы и сестрицы показались мне вялыми. Я сказал им: — Возьмите себя в руки. Взбодритесь. Я сказал братцам-сестрицам: — Не сидите с таким пришибленным видом. Выше голову! Прошло много дней. Сколько же дней прошло? Январь. Я вспомнил бутылки с цапонским лаком в лавке моего отца. Бледно-желтый цапонский лак с характерным кисловатым запахом. Я спросил братцев-сестриц: — Помните, как вы были моими помощниками и ассистентами? Помните, как вы спали в аптеке «Лев»? Январь. Я не сплю ночами. Мне хочется купить цапонского лака. Время идет. Я не могу спать. Братцы-сестрицы: — Ты должен понять, что у нас теперь есть собственные помощники и ассистенты. У нас есть свои квартиры и должности. Январь. Я попросил братцев-сестриц прослушать мой рассказ о возможном судебном случае: — Я поселяюсь в гостинице в другом городе. Я представляюсь торговым агентом по тканям. Помещаю объявление в местной газете, обращенное к женщинам, где сказано, что, если они придут в гостиницу, то смогут осмотреть партию необыкновенных индийских тканей ручной работы для пошива платьев. В гостиницу приходит с десяток женщин, и я выбираю одну из них. Когда она заходит ко мне в номер, я делаю вид, будто тонкие ткани лежат в чемодане, раскрытом на столе. Я говорю, что по индийской традиции покупатель должен сначала поднять с торговцем чашу. Женщина выпивает заранее подготовленную мной смесь камфары и морфина. Она слабеет, падает на пол и засыпает. Через некоторое время я покидаю номер. Я оставляю ключ внутри, а потом снаружи вставляю в замочную скважину отмычку устити. Я подцепляю ключ за бородку и поворачиваю его, так что комната кажется закрытой изнутри. Я покидаю гостиницу, сказав портье, что мне нужно по делу в банк. Братцы-сестрицы молча ожидают. Я спрашиваю их: — Почему вы ничего не говорите? Они отвечают: — Мы думали, что последует какое-нибудь продолжение или объяснение. Они вновь замолкают. А через некоторое время: — Что такое устити? Я отвечаю: — Устити бывают разной формы, но принцип у них всегда один. Пару тонких, выдолбленных полукругом стальных челюстей, с рифлениями, чтобы они не скользили, вводят в отверстие для ключа, сжимают ключ и поворачивают его. Некоторые устити напоминают обычные плоскогубцы. Только челюсти у них тонкие и круглые, выдолбленные и рифленные с внутренней стороны. Братцы-сестрицы молчат. Я спрашиваю их: — Слышали, что я сказал? Братцы-сестрицы: — Мы и не знали, что ты интересуешься подобными вещами. Я спросил братцев-сестриц: — Помните, как отец рассказывал про аптекаря Мёллера? Я сказал братцам-сестрицам: — Я знаю, что вам пора идти на всякие ваши собрания и занятия. Я спросил кого-то: — Вы — врач? Я хотел, чтобы братцы-сестрицы сели вокруг меня и прослушали рассказ о возможном судебном случае. Они сказали: — Иногда нам кажется, что в голове у тебя камень. Я стал вспоминать, в какие дни у братцев-сестриц именины. Я знаю, что у меня хорошая память. Январь. Я спросил братцев-сестриц: — Вы теперь все — автомобилисты? Вы ведь теперь все машину водите? Братцы-сестрицы: — Да, у каждого из нас своя машина. Я: — А Мерседес-Бенц и Форд, и Вольво у вас есть? Они: — У нас и все это есть и еще многое. Я спросил кого-то: — Вы — медсестра? Я чувствую запахи сурьмяного блеска, фторного аммониума, асфальта, тысячелистника, костяного пепла, лимонно-кислотного серебра, костяной муки и копытного масла. Я спросил братцев-сестриц: — Я очень болен? Я сказал братцам-сестрицам: — Я не забываю, когда у вас именины. У Гертруды 17 марта. У Свена 5 декабря. У Гунхильды 30 января. У Софии 15 мая. У Рольфа 27 августа. У Сверкера 4 ноября. У Ингвара 10 апреля. У Рагнхильды 15 июля. У Нильса 8 октября. Я никого не забыл? Я спросил братцев-сестриц: — Я когда-нибудь поправлюсь? Я напомнил братцам-сестрицам о том, что у меня было много коллег в юриспруденции. Братцы-сестрицы: — Да. Они, наверное, уже умерли. Я чувствую запахи оловянного масла, крахмала, рыбьего клея, шлаковой желчи и китайской корицы. Братцы-сестрицы: — Ты рассказывал про какую-то отмычку, которой можно ключи поворачивать. Уж не хочешь ли ты сбежать? Куда же ты пойдешь? Я думаю: — Камень выдержит время. Я спросил тех, которые ходят взад-вперед с посудинами, сосудами и термометрами: — Вы — санитары? Почти никогда ничего не случается. Мало чего происходит. Немногое случается. |