Книга Черный стрелок, страница 48 – Александр Мазин

Подняться Рябой хотел, очень хотел.

– Тогда слушай! – сказал Застенов и в подробностях изложил тему. – Бойцов подберешь сам, человек пять-шесть, больше не надо. С охраной – как хотите, а ее взять аккуратно. Чтоб волосок не упал! Сделаешь как надо – поставлю на место Хожняка.

– А Хожняк? – осторожно спросил Рябой.

– Не твое дело, – буркнул Веня. Но деликатность бойца ему понравилась, и он снизошел до объяснения. – Он не обидится. Грохнули Хожняка.

– А-а-а, понял, – сказал Рябой и больше никаких вопросов задавать не стал, что тоже понравилось Вене.

– Разрешите идти? – спросил он по-военному.

– Иди, – кивнул Застенов.

Дверь за Рябым едва успела закрыться, как телефон Стены опять зачирикал.

– Застенов? – грозно вопросил в трубке голос Хлебалова. – Ну-ка быстро ко мне!

– Ну вы и мудаки! – яростно цедил Хлебалов. – Такую возможность упустили! И засветились, мать вашу, по полной программе! Ну мудаки! И двое наших дебилов теперь у них…

Хлебалов яростно шлепнул по селектору:

– Фома!

– Фомы Галактионовича еще нет, – пропел нежный голосок.

– Мать его! Где шляется этот хреноглот! – прорычал Хлебалов.

– Николай Григорьич… – начал Застенов.

– Заткнись! – оборвал его Хлебалов. – Антон, ты говори!

– Ну эту проблему мы решим, – сказал начальник «рыбинспекции», Антон Владленович Мушкин, второй год щеголявший в полковничьих погонах, «купленных» ему Хлебаловым.

Кроме него, на «закрытом совещании» присутствовали еще трое: Тиша Кочко, вызванный из Никитска, поскольку – коренной ширгородец и отличный оперативник, Ефим Асланович Юматов и, конечно, Веня Застенов.

– Решишь! – рявкнул Застенов. – Как с москвичом?

– Работаем, – лаконично ответил Мушкин. – Три группы задействованы.

– Не просечет?

– Думаю, нет. Без прикрытия работает. Хотя группа с ним приехала, это точно. Своя, местные только на подхвате.

– И где эта группа? Чем занимается?

– А хрен ее знает, чем она занимается, Николай Григорьич. Ищем.

– Хрен, говоришь? – оскалился Хлебалов. – Так я тебе скажу! Нашу базу на Песчаном она выпотрошила!

– Я так не думаю, – сдержанно ответил Мушкин. – И Тиша тоже так считает.

– Да, – подтвердил Кочко. – Не их методы.

– Как это не их? – возмутился Застенов. – Это же типичная спецназовская работа. Уж я-то знаю!

– Они оперативники, – так же спокойно возразил Мушкин. – Это установленные данные, так, Ефим Асланович?

– Да, – кивнул Юматов. – Моему столичному информатору можно доверять.

– Если бы Песчаный брали эфэсбэшники, мы бы сейчас на нарах парились, – твердо заявил Мушкин. – Эти с бухты-барахты не наезжают. А вот на «тигров» медведевских очень похоже. Тем более вся эта возня вокруг Колесникова…

– Возня, говоришь? – вскинулся Застенов. – Сколько ребят побили! Хожняка грохнули! А тебе – возня!

Мушкин промолчал, но вмешался Кочко.

– Не кипятись, Веня. Ребят, конечно, жалко, но чего уж теперь. Надо думать, как дальше жить. Вот лично мне эта история с Колбасниковым совсем непонятна. Бой за избушку лесника какой-то. Очень похоже на провокацию.

– Может, опять москвичи? – предположил Юматов.

– Сомнительно, – проговорил Мушкин. – Им же в первую очередь информация нужна, а не побитые «быки». Если бы вам нужна была информация, что бы вы сделали?

– Что? – спросил Застенов.

– Я, – сказал Кочко, – выявил бы самого перспективного носителя и чисто-аккуратно его снял. И выпотрошил.

– Логично, – согласился Мушкин.

Остальные тоже кивнули. Кроме Хлебалова, который молча, мрачно дымил сигаретой.

– И кто же этот перспективный носитель? – спросил Застенов и вдруг побледнел.

– Где этот чертов Фома? – проворчал Хлебалов, раздавив окурок.

– Я знаю, где он, – упавшим голосом произнес Застенов. И выложил все, что знал об исчезновении Фомы.

– Так что ж ты молчишь, идиот? – яростно процедил Хлебалов.

– Я хотел сказать, Николай Григорьич, – обиженно возразил Застенов. – Вы же меня сами перебили.

– А какого хрена ты дал себя перебить? – взорвался Хлебалов.

– Я… – начал Застенов.

– Головка от …! – зарычал Хлебалов. Лицо его побагровело. Он с огромным усилием справился с собой. – Значит так. Ефим! Сурьин нам деньги перевел?

– Да, но…

– Давай звони Медведеву! Буду с ним мириться! На любых условиях!

Юматов потянулся к телефону, но Застенов схватил его за руку.

– Погоди, Асланыч! Не станет Медведев с нами мириться, Николай Григорьевич!

– Почему ты так уверен?

– Да понимаете… – И Веня с некоторым смущением изложил предпринятое им ответное действие.

– Ах ты… – Хлебалов побледнел.

Юматов тут же полез в карман, вытряхнул пилюлю и протянул шефу.

– Сунь под язык, Григорьич!

– Ничего, обойдусь, – буркнул Хлебалов. – У меня сердце крепкое, не дождетесь.

– Это еще не все, Григорьич, – произнес Юматов. – Ты про деньги спросил, сурьинские?

– Ну?

– Он их перевел. На наш старый счет в Кредобанке. Только на счете их уже нет!

– То есть как?!

– Нет! Кто-то их слил! Сразу, как только перевели.

– Куда?!

– Выясняем.

– Что в банке говорят?

– Говорят… Что деньги как-то сами перевелись. Вроде по нашему распоряжению. Но я там… навел кое-какие справки…

– Ну?

– Это счет Общественного фонда Ширгородского обкома национал-коммунистической партии. Переведено примерно сто тысяч. Добровольное пожертвование.

– Руслан, ну Руслан… – выдохнул Хлебалов. – Ефим, дай свою пилюлю…

– Я не понял, при чем здесь Медведев? – вполголоса спросил Веня у Мушкина.

– Кредобанк – под ним, – пояснил начальник «рыбинспекции».

– И национал-коммунисты тоже, – негромко добавил Кочко.

– Филин мне точно киллеров подошлет, – простонал Хлебалов. – А москвич… – внезапно он встрепенулся. – А ну-ка повтори, Веня, что тебе этот сказал, про Фому?

Застенов повторил. Память у него была превосходная.

Хлебалов задумался. Надолго. Минут на двадцать. Никто из присутствовавших не рискнул прервать его размышления, только Юматов встал, подошел к окну и в задумчивости глядел на зеленоватую Юрь.