Онлайн книга «Дживс и свадебные колокола»
|
– Да, я все хотел спросить, что это за агро… как ее? – Название взято из древнегреческого, сэр. Означает болезненный страх рыночной площади, иначе говоря, любого открытого пространства, в противоположность клаустрофобии, которая… – Знаю, Дживс! Не совсем же я тупой. Продолжайте! – Как я собирался сказать, сэр, агорафобия его светлости довольно успешно поддается лечению, однако сэр Родерик Глоссоп считает, что полная уверенность вернется, если его светлость победит свой главный страх – быть у всех на виду и говорить на публике. – Посреди рыночной площади? – Именно так, сэр. Или в данном случае со сцены. Сэр Генри предложил ему роль ткача Основы в сцене из комедии Шекспира «Сон в летнюю ночь». – Это же моя роль! – Я взял на себя смелость уверить сэра Генри, что вы охотно ее уступите лорду Этрингему в виде компенсации за небольшой обман, который вы были вынуждены совершить. Я задумчиво отпил кофе. – Ну это ладно, только вы вот что упустили из виду: по пьесе Основа – буйный субъект, а старина Этрингем не буйнее метелки из перьев. Он не способен шикнуть на гуся, даже если этого гуся зажарят и подадут ему с краснокочанной капустой и яблочным соусом. Галерка не одобрит еле шепчущего Основу. Поверьте мне, Дживс, я эту публику знаю. Говорю по опыту. Помните Кинс-Деверил? Эсмонд Хаддок сорвал овацию исключительно благодаря мощи своего голоса. Такие вещи очень важны! – Слишком хорошо помню, сэр. Однако оба джентльмена полны энтузиазма. Лорд Этрингем свято верит, что прописанная сэром Родериком доза успокоительного за час до начала спектакля достаточно укрепит его нервы. И все-таки изменения в программе меня не радовали. У каждого из нас, актеров-любителей, есть своя звездная роль, и моя – роль этого афинского ремесленника. Писклявый старикашка ее только испортит! – Я смотрю, Дживс, вы в курсе всех событий. – После наших успехов на скачках сэр Генри оказывает мне честь, советуясь по разным вопросам. – Соображает, значит. – Благодарю вас, сэр. Я позволил себе предположить, что можно отдать часть Мелбери-холла под учебное заведение, сохраняя при этом право собственности на дом и прилегающие угодья. – Ага, чтобы не потерять все. – Именно так, сэр. – А какую часть отдать? – Ферма и конюшни, сэр, изначально составляют единый комплекс, с отдельным выходом на дорогу. Их легко можно переоборудовать под школу с пансионом. – А куда лошадки денутся? – Лошадей придется продать, сэр. Это поможет получить столь необходимые денежные средства и примирить леди Хаквуд с новым положением дел. Я кивнул, начиная понимать общий замысел. – А лондонская молодежь, из Уолворта и Бетнал-Грин, сможет приезжать сюда на экскурсию – подышать свежим воздухом и заодно узнать что-нибудь об ископаемых? – Именно, сэр. Практически без каких-либо неудобств для хозяев поместья. Однако успех всего плана зависит от того, как пройдет сегодня выступление лорда Этрингема. Он должен почувствовать, что ему здесь все рады и готовы принять за своего. Боюсь, тут требуется овация, не меньше. Зрители должны аплодировать стоя. – Значит, вы весь день будете накачивать пивом молодцов из «Красного льва»? – Сэр Генри уже отправил Хоуда работать с самыми неподдающимися элементами. – Хоуда? А это не называется играть с огнем? – Увы! Сэр Генри не знал о специфической слабости Хоуда. Сунул ему в руку пять фунтов и велел постараться как следует. – Вот черт, – сказал я, и не в первый раз. – Это все? – Нет, сэр, есть еще одно. – Валяйте, рассказывайте. – Мистеру Венаблзу нужен партнер для комического диалога, подавать реплики. Я утер внезапно вспотевший лоб. – Дживс, пожалуйста, скажите, что речь не о том… – Все актеры заняты, и только один в последнюю минуту освободился. – А может, Вуди? – Нет, сэр. Мистер Бичинг играет Рыло, то есть медника. – А Бикнелл? – Мистер Бикнелл счел бы это infra dignitatem [55] , сэр. – Ну да, понимаю. А если Хоуд? Так бы ему и надо! В конце концов, он у нас специалист по всяческой придури. – Весьма остроумно, сэр. Однако Хоуд уже занят в роли Дудки, починщика раздувальных мехов. – Неужели в Афинах правда была такая профессия – починщик раздувальных мехов? – Не могу сказать, сэр. Возможно, тут в некоторой степени поэтическая вольность. Мы помолчали. Я не представлял, как отвертеться от выступления на подхвате у бывшего окружного судьи – разве только… – Дживс, а нельзя ли как-нибудь подсказать старине Вишну, что можно бы и обидеться на то, что сэр Генри наговорил его сыну? – Насколько я знаю, сэр, миссис Венаблз уже ему об этом говорила, но мистер Венаблз несколько толстокож. – Видал я слонов с кожей куда тоньше. Индийских и африканских. – Именно так, сэр. Мистер Венаблз непременно желает выступить. Миссис Венаблз в большом негодовании, плотно позавтракав, уехала поездом в девять тридцать, а ее муж последует за ней завтра, чтобы не упускать возможность поразить восхищенную публику. Когда я спустился в гостиную, там уже вовсю репетировали. Джорджиана была за режиссера, а старина Венаблз всюду лез и всех перебивал. Джорджиана выбрала ту сцену, когда афинские ремесленники репетируют пьесу, а рядом спит Титания, царица фей и эльфов. Проснувшись, Титания видит Основу с ослиной головой и тут же в него влюбляется из-за зелья, которое ей подсунул Пак. В конце концов Титания под общий смех за руку уводит Основу за кулисы. Эта сцена удобна тем, что все участники произносят по одной-две реплики, и только Основе с Титанией надо заучивать большие куски текста. Старина Этрингем, как видно, всю ночь зубрил роль и в целом не сбивался. Только блеска ему не хватало. Его Основа разговаривал не как работяга на веселой попойке, а как архидиакон, читающий проповедь по случаю Великого поста. Невольно закрадывается сомнение: а встречал ли он в своей жизни хоть одного ткача? Из миссис Тилмен получился очаровательный Пак, а вот Амелии недоставало той воздушности, которую требует роль Титании. На сцене она держалась, как на теннисном корте: хорошая работа ног, но тончайшие крылышки не трепещут за спиной. На костюмы афинских жителей пошли в основном простыни, плюс еще пара курток, здоровенная ослиная голова для Основы и крылья для Пака и Титании – их доставили накануне от торговца театральными костюмами из Дорчестера. Словом, с реквизитом был полный порядок, зато актерская игра недотягивала. |