Онлайн книга «Прилив»
|
— А вон и гостевая деревушка! Впереди Оливия увидела ряд маленьких желтых домов. Таких же аккуратных, свежеокрашенных перед туристическим сезоном, полукругом стоящих на краю красивого поля. Прямо за ними начинался темный лес. — Сейчас мой сын здесь за главного. Домик вы бронировали у него, его зовут Аксель. Они подошли к домикам, и Бетти вновь принялась рассказывать. Ее рука скользила от дома к дому. — Да, кто здесь только не жил… Оливия изучала строения. На каждом висела медная цифра, блестевшая будто только что отполированная. У Нурдеманов царили порядок и чистота. — А вы помните, кто здесь жил, когда произошло убийство? Бетти Нурдеман слегка поджала губы. — Я смотрю, у вас крепкая хватка. Но да, я помню. Кое-кого. — Она показала на ближайший к ним домик. — Тут, например, жила парочка гомофилов. В те времена такое замалчивали, это сейчас то один, то другой открыто заявляют о себе. Они утверждали, что приехали наблюдать за птицами, но, по-моему, все их внимание было приковано к собственным персонам. «Гомофилы, — размышляла Оливия. — Никогда не слышала такого слова. Могли ли два гомофила убить женщину на берегу? Если, конечно, являлись таковыми — может, это выдумка». — Во втором доме, насколько я помню, жила семья. Да, точно. Отец и мать с двумя детьми, которые носились вокруг и пугали пасущихся овец. Один из детей получил травму от электрической изгороди, родители жутко возмущались, называли крестьянина безответственным. А я как раз подумала, что бог шельму метит. Четвертый дом пустовал, а в пятом жил турок. Он долго здесь жил, несколько недель, всегда носил красную феску и сильно шепелявил из-за заячьей губы. Но был любезен и вежлив. Один раз даже поцеловал мне руку. Воспоминание заставило Бетти улыбнуться. У Оливии в голове крутились мысли о турке. У погибшей женщины были темные волосы; может, турчанка? Курдка? Убийство чести? [13] В газетах писали, что, вероятно, она латиноамериканка, но на чем основывались эти выводы? Бетти кивнула в сторону дома номер шесть: — Здесь, к сожалению, жили наркоманы. Но мне с такими не хотелось иметь дела, поэтому я их выгнала. Весь дом пришлось после них чистить. Фу! В мусорном ведре я нашла использованные шприцы и запачканные кровью салфетки. Наркотики? Где-то писали, что в крови у женщины обнаружили рогипнол. Вдруг тут есть некая связь? Ход мыслей Оливии прервал голос Бетти: — Я вот думаю, что вроде бы прогнала их еще до убийства… да, точно, а потом они украли лодку и сбежали на материк. Предвосхищая ваш вопрос: чтобы достать еще наркотиков. Таким образом и эта версия Оливии потеряла актуальность. — Какая невероятная у вас память! — воскликнула она. Бетти перевела дыхание, наслаждаясь похвалой. — Да, неплохая, но мы же ведем журнал. — И все-таки… — Мне интересны люди вокруг. Просто это у меня в характере. Бетти довольно посмотрела на Оливию и протянула руку в сторону самого отдаленного домика, с цифрой «десять». — А вот там жила одна стокгольмская девица. Сначала жила здесь, а потом — на какой-то норвежской яхте в порту. Настоящая шлюха, предлагала себя несчастным мальчикам, ловившим омаров. Ее, кстати, тоже допрашивали. — Просто для получения информации? — Не знаю. Сначала допрос шел здесь, а потом я услышала, что ее отвезли в Стрёмстад, где продолжили допрашивать. Так сказал Гуннар. — Кто это? — Гуннар Вернемюр, полицейский, сейчас он уже на пенсии. — А как звали ее? Девицу? — Ее звали… как же… Не помню, но у нее было такое же имя, как у жены Кеннеди. — А ее как звали? — Вы не знаете имя жены Кеннеди? Которая сошлась с греком — с Онассисом. — Нет. — Джеки… Джеки Кеннеди. Девицу звали Джеки — все, что я помню. А вот и ваш дом. Бетти кивнула на один из желтых домов и проводила Оливию до двери. — Ключ висит внутри. Если что-то понадобится, Аксель живет вон там. — Женщина указала на дом на возвышении. Оливия открыла дверь и поставила спортивную сумку. Бетти осталась снаружи. — Надеюсь, сойдет. — Все просто отлично! — Ну, тогда до встречи. Может, увидимся в порту вечером, ВП будет играть на тромбоне на Страндкантен, если вдруг вы там окажетесь. До свидания! Бетти уже уходила, когда Оливия внезапно вспомнила о том, о чем весь разговор хотела спросить, но не могла вставить слово. — Госпожа Нурдеман! — Бетти. — Бетти… хотела спросить, все, что происходило на берегу, видел маленький мальчик, правда? — Это был Уве, сын Гардманов, они жили в этом лесу. — Бетти указала на темный лесной массив. — Мать умерла, а отец живет в доме престарелых в Стрёмстаде, но Уве остался здесь. — Он сейчас там? — Нет, он в отъезде. Он этот, как же это называется… морской биолог, но время от времени приезжает проверить дом, когда возвращается в Швецию. — Понятно. Спасибо! — Ах да, Оливия, помните, что я сказала про погоду: она с каждым часом будет ухудшаться, поэтому не выходите на скалы на северной стороне в одиночку. Пойдете туда, лучше попросите Акселя вас проводить. Там наверху может быть опасно, если заблудитесь. Бетти ушла. Оливия постояла с минуту, провожая ее взглядом. Потом посмотрела на дом, где жил сын Бетти Аксель. Девушку забавляла мысль, что из-за ка-кого-то ветерка незнакомый парень должен исполнять роль ее телохранителя. * * * В Стрёмстаде он купил чемодан. Чемодан на колесиках с длинной ручкой. Взойдя на борт парома, он ничем не отличался от обычного туриста. Но он им не был. Туристом — может быть, но не обычным. Он был человеком, который всю дорогу от Гётеборга боролся с нарастающим в груди хаосом и усмирил его только сейчас. Сев на паром. Он знал, что оставалось совсем немного. А значит, надо сохранять спокойствие. То, что он собирался сделать, не допускало сомнений или слабости. Ему приходилось держать себя в руках. Когда паром отчалил, внутри он был холоден и непоколебим. Как встречавшиеся на пути скалы. Он начал думать о Боскесе. Вспомнил, как они обнялись. * * * Оливия легла на простую кровать в домике. В поезде она спала плохо. Теперь девушка потягивалась, вдыхая отдающий плесенью запах дерева. Скорее даже не плесенью, а затхлостью. Ее взгляд блуждал по холодным стенам. Ни картины, ни плаката, ни старого светильника. Бетти никогда не стала бы героиней передачи о красивых интерьерах. Аксель — тоже, если он сам обставлял этот дом. Оливия снова достала карту. Она купила ее, перед тем как сесть на паром в Стрёмстаде. Очень подробная карта острова. С названиями многих мест. Странными названиями. Захватывающими названиями. Бухта Таинственная, на самом верху северо-запада, подумать только. Бухта Таинственная! И не очень далеко, если верить карте, находится Хасслевикарна. Ее главная цель. Место убийства. Ведь ради этого Оливия сюда приехала. Добраться до места убийства и посмотреть, как оно выглядит. |