Онлайн книга «Прилив»
— Успокойся. — Почему нет? Почему не она? У нее темные волосы, она была на острове в день убийства, и объяснение, почему она вскоре исчезла с острова, у нее дурацкое. Разве не так? — Я воспользуюсь душем, — вот и все, что ответил Стилтон. Оливия не знала, как реагировать, поэтому просто показала на дверь в ванную. Когда Том вошел в ванную, девушка все еще была растеряна. Просьба помыться в чужом душе для некоторых довольно интимна, для других же — пустяк. Оливии потребовалось время, чтобы свыкнуться с мыслью о Стилтоне, который стоял там и смывал с себя то, что он хотел смыть. Потом она стала думать о Джеки Берглунд. Мрачные мысли. — Забудь о Джеки Берглунд, — раздался голос Стилтона. — Почему? Том принял долгий прохладный душ, размышляя о зацикленности Оливии на Джеки, и решил ей кое-что открыть. Оливия оделась и пригласила Стилтона на кухню выпить кофе. — Дело было так, — начал он. — В две тысячи пятом убили молодую беременную женщину, ее звали Джилл Энгберг, и мне было поручено вести расследование. — Это я уже знаю. — Я рассказываю с самого начала. Джилл работала в эскорте. Вскоре мы выяснили, что она работала на Джеки Берглунд в «Ред Вельвет». Обстоятельства убийства навели нас на мысль, что убийцей мог быть кто-то из клиентов Джеки. Я очень активно разрабатывал эту версию, но все встало. — Что значит «встало»? — Кое-что произошло. — Что? Стилтон замолчал. Оливия выжидала. — Что случилось? — спросила она. — На самом деле случилось несколько вещей одновременно. От перенапряжения у меня развился психоз, помимо всего прочего, я был какое-то время на больничном, а когда вышел, оказалось, что меня отстранили от дела Джилл. — Почему? — Официально — потому, что мое тогдашнее состояние не позволяло вести дело об убийстве, что, возможно, было правдой. — А неофициально? — Мне кажется, кто-то просто не хотел, чтобы я продолжал вести расследование. — Из-за чего? — Из-за того, что я слишком приблизился к эскорт-деятельности Джеки Берглунд. — То есть к ее клиентам? — Да. — Кто продолжил расследование? — Руне Форс — полицейский, который… — Я знаю, кто это. Но он не раскрыл убийство Джилл. Я читала об этом в одной… — Да, не раскрыл. — Но наверняка у тебя возникла та же мысль, что и у меня? Когда ты вел расследование? — О сходстве с убийством на Нордкостере? — Да. — Ну да, возникла… Джилл, как и жертва на берегу, — вернулся к рассказу Стилтон, — ждала ребенка, и в обоих делах фигурировала Джеки. Может, Джилл тоже работала в эскорт-услугах? Мы ведь ничего о ней не знали. Поэтому я подумал, что, возможно, есть связь, что убийства мог совершить один и тот же человек с одинаковым мотивом. — Каким? — Убить проститутку, которая вымогала у него деньги, шантажируя беременностью. По этой причине мы взяли ДНК плода Джилл и сравнили с ДНК ребенка жертвы на берегу. Пробы не совпали. — Это не исключает причастности Джеки Берглунд. — Нет, и у меня возникла связанная с ней гипотеза, которую я долгое время разрабатывал. Она же находилась с двумя норвежцами на какой-то яхте. Я подумал, что сначала их, возможно, было четверо, включая жертву, а потом что-то произошло между ними, из-за чего трое убили четвертую. — Но? — Гипотеза ни во что не вылилась. Никого из них не удалось связать с убийством на берегу или с жертвой, личность которой мы так и не установили. — Так, может, теперь удастся связать Джеки с береговым делом? — С помощью заколки? — Ну да. Стилтон смотрел на Оливию. Она не сдавалась. Его все больше восхищали ее упорство, любознательность, способность… — Сережка, — прервала девушка ход мыслей Стилтона. — Ты говорил, что вы нашли сережку в кармане пальто жертвы, на берегу, которая, очевидно, ей не принадлежала. Ведь так? Вам это показалось странным. — Да. — На ней были отпечатки пальцев? — Только жертвы. Хочешь посмотреть? — Она у тебя? — Да, в фургоне. Стилтон вытащил из-под одной из коек свою коробку с вещами. Оливия села напротив. Он открыл коробку и достал прозрачный пакетик с красивой миниатюрной серебряной сережкой внутри. — Вот так она выглядит. — Стилтон протянул украшение Оливии. — Почему она осталась у тебя? — Она попала вместе с другими вещами, которые я забрал из офиса, когда меня отстранили; она лежала в ящике, откуда я все вытащил. Оливия держала сережку в руке. Украшение было необычной формы. Оно походило на бант, сердечком сужающийся книзу, с висевшей на нем маленькой жемчужиной и голубым камнем в середине. Очень красиво. Оливия задумалась. Она точно видела подобное украшение. И не так давно. — Можно я возьму ее до завтра? — Зачем? — Я… я буквально недавно видела что-то похожее. «В бутике? — вдруг пришло ей в голову. — В бутике на Сибиллегатан?» * * * Метте Ольсетер сидела в помещении для следственных действий на Польхемсгатане с несколькими следователями из своей группы. Кто-то из них праздновал накануне, кто-то просто бездельничал. Они только что прослушали проводимый Метте допрос Бертиля Магнуссона. В третий раз. Все сходились в одном: отвечая на вопросы о телефонных разговорах, он лжет. Отчасти это чувство было продиктовано опытом. Ольсетер, как опытный дознаватель, могла уловить любой едва заметный нюанс в тоне допрашиваемого. Да и просто здравый смысл указывал на нелепость заявлений Бертиля. Зачем Нильсу Венту было ему звонить и молчать, как утверждал Магнуссон? Вент же наверняка понимал, что Магнуссон даже в своей самой невероятной фантазии не догадается, что молчащий на другом конце провода человек — пропавший двадцать семь лет назад Нильс Вент. В чем тогда смысл этих звонков? Для Вента? — Он не молчал. — Нет. — Так что он сказал? — Что-то, что Магнуссон не хочет раскрывать. — О чем он мог говорить? — О прошлом, — вставила свое слово Метте в рассуждения коллег. Она исходила из того, что Вент действительно пропал на двадцать семь лет, а потом вдруг появился в Стокгольме и позвонил бывшему партнеру по бизнесу. И единственное, что их связывало, — прошлое. — Поэтому если гипотетически предположить, что за убийством Вента стоит Магнуссон, то ключ к мотиву лежит в тех четырех звонках, — заключила Ольсетер. |