Книга Украденный голос. Гиляровский и Шаляпин, страница 34 – Андрей Добров

– Часто мы недооцениваем целебную силу одних только положительных эмоций, – продолжил профессор. – Знаете ли вы, что австрийские военные медики на основе статистики доказали – солдаты наступающей армии выздоравливают от ранений намного быстрее, чем солдаты армии отступающей?

По залу пронесся гул удивления.

– Да-да! Сошлюсь на последнюю работу доктора Карла Займлера, которую я цитирую в своей книге. Итак, на основании всего этого я могу утверждать – пациент, помещенный в среду, доставляющую ему радость и укрепляющую духовно, выздоравливает гораздо быстрее, без того, чтобы мы пичкали его излишними препаратами и доводили до истощения ненужными процедурами!

– Позвольте вопрос в порядке дискуссии, Илья Петрович! – поднял руку сидевший с краю стола мужчина с крупной и совершенно лысой головой.

– Кто это? – шепотом спросил я у своего соседа.

– Профессор Илюхин из Петербурга, – ответил тот.

Войнаровский повернулся к коллеге:

– Пожалуйста!

– Вы правда считаете природу человека настолько совершенной, что ей достаточно воссоединиться с природой, чтобы оказаться здоровой? Та же статистика показывает, что в деревнях, при довольно невысоком уровне земской медицины, средняя продолжительность жизни человека – около тридцати лет. В то время как в городах, при надлежащем вспоможении, продолжительность жизни доходит до шестидесяти-семидесяти лет у мужчин. А у женщин в силу особенности их организма – и выше. Можно сделать простой вывод – современная медицина продлевает довольно короткий век человека, избавляя его от тех страданий, которых он не может избежать, живи он в природе, но без врачебной помощи?

Войнаровский собирался ответить, но ему помешало событие, которого никто не ожидал, в том числе и я.

Дверь в зал неожиданно со стуком отворилась, и в лекторий вошел Шаляпин. Но как вошел! Он был в черном фраке, из-под которого сверкала ослепительно-белая сорочка с небольшой белой же бабочкой. С его плеч свисал черный плащ с алой подкладкой, который он небрежно стряхнул на руки подбежавшего гардеробщика. Туда же отправился цилиндр с белыми перчатками и тростью. Несколько секунд он стоял, повернувшись вполоборота, как бы демонстрируя свою статную роскошную фигуру – вот он я, идол толпы! А потом громовым голосом, во всю силу своих легких пророкотал:

– Пррррошу простить! Надеюсь, я не помешал? Пожалуйста, продолжайте! Чрррезвычайно интересно!

Весь зал как по команде повернул головы к блистательному гостю, поднялся шум – Шаляпина узнали.

Федор Иванович спокойно прошел вперед и опустился на сиденье рядом со мной.

Пока он все это проделывал, на сцене стояла тишина – никто из участников диспута не проронил ни слова. И только когда он сел, Войнаровский кашлянул несколько раз и попросил своего оппонента повторить вопрос. Я же наклонился к певцу:

– А как же штраф, Федор Иванович?

Шаляпин только пожал плечами, не собираясь мне ничего объяснять, а потом так же шепотом спросил, зачем он мне тут понадобился?

– Я хочу, чтобы вы после диспута познакомились с профессором Войнаровским и напросились к нему в гости. Если он содержит похищенных детей дома, то это может быть заметно при осмотре квартиры.

Шаляпин кивнул.

Наконец профессор Илюхин закончил повтор своего вопроса – впрочем, несколько скомканно.

– Прежде чем ответить, – начал Войнаровский, – я хочу поприветствовать только что присоединившегося к нам великого, как считаю я и многие в России, артиста – Федора Ивановича Шаляпина! Федор Иванович!

Шаляпин встал и с непроницаемым лицом поклонился под восторженные аплодисменты публики.

– Своим интересом к теме нашего собрания вы доказываете, как важна затронутая тема не только для узкого круга специалистов, но и для всех интеллигентных людей России. Благодарю вас!

Шаляпин поклонился Войнаровскому и сел.

– А? – шепнул он мне. – Видали?

– Теперь же позвольте мне ответить на вопрос уважаемого профессора Илюхина. Сейчас наш спор основывается скорее на общем положении дел, на длительных, но хаотических наблюдениях. Я мог бы привести пример сельских долгожителей, которых много как в России, так и на Кавказе. Эти люди доживают до ста лет, не прибегая к современной медицине, и феномен их долголетия как следует еще не изучен. Тем не менее я не буду прибегать и к этому примеру. Скажу только одно – медицина, как точная наука, опирается на результаты тщательных экспериментов. И я заявляю, что через некоторое время буду готов предъявить научному сообществу результаты таких экспериментов. Результаты – ошеломляющие! После чего все вопросы исчезнут сами по себе. А до той поры я был бы доволен уже тем результатом, что сама тема стала предметом обсуждения в самых широких слоях нашего общества. – Он указал рукой в публику, явно прицелившись в Шаляпина.

После этого заявления диспут практически угас – зрители задали несколько вопросов, по большей части глупых и не имевших отношения к делу, а потом председательствующий объявил конец дискуссии. Послышался стук хлопающих сидений, шарканье ног – часть сидевших поспешила к Шаляпину, но я легонько подтолкнул его в сторону трибуны, и он пошел знакомиться с Войнаровским, громогласно бормоча извинения. Профессор позволил увлечь себя в сторону и вежливо, но твердо попросил особо рьяных зрителей не мешать разговору.

– Уважаемый Илья Петрович, – пророкотал Шаляпин. – Простите за то, что я ненароком прервал ваше выступление, но мы, артисты, дружим со временем только на сцене. В реальной жизни… Увы, вы понимаете?

Профессор кивнул, хотя по-моему он вряд ли понял, что именно имел в виду певец.

– Меня действительно интересует все, что вы говорили, и я крайне сожалею, что не успел на основную часть вашего выступления, – сказал Шаляпин с хорошо разыгранным огорчением.

– Это несложно поправить! – отозвался Войнаровский. – Я готов встретиться с вами в любой свободный момент и повторить все, что говорил. Если это вас действительно интересует.

– Конечно! – воскликнул Федор Иванович, и профессор порозовел от удовольствия. Внимание знаменитого певца ему очевидно льстило. – Могу я вас попросить об одолжении.

– Конечно!

– Я бы хотел нанести вам визит. Послушать то, о чем вы говорили, и заодно попросить о консультации.

– Какого рода консультация вам нужна? – спросил Войнаровский.

Было понятно, что он с удовольствием заполучит знаменитость в качестве клиента – это послужило бы ему хорошей рекламой для врачебной практики.

– Видите ли, – признался Шаляпин. – В последнее время меня иногда донимают боли в горле. Не сказать, чтобы сильно. Возможно, вообще в этом нет ничего страшного, но я – певец. И потому обращаю внимание даже на такие мелочи. Голос – это мой главный инструмент. Понимаете?

– Конечно! – с жаром ответил Войнаровский. – Почту за честь! Вы совершенно правильно делаете, что обращаетесь к специалисту. Знаете ли вы, что иногда простая боль в горле может означать опасное заболевание? Вы курите?