Онлайн книга «Сын боярский. Победы фельдъегеря»
|
Лошади татарские были выносливы, могли бежать долго, но в скорости уступали нашим. Они были неприхотливы, овса не знали, летом и зимой питались подножным кормом. Татары не косили траву, не делали стогов с сеном. Лошади их зимой разгребали копытами снег и ели пожухлую траву. Для татарина, как и для другого степняка, лошадь была всем – транспортом, печкой зимой в походе, движимым запасом еды. Конину варили, делали из неё колбасу, коптили, вялили. В походе за основной лошадью татарин вёл двух запасных, пересаживаясь с уставшей лошади на свежую прямо на ходу. И ел он на ходу, спал – даже оправлялся. Потому и скорость передвижения в набеге была очень высокой. За световой день они преодолевали по сотне, а то и с лишком, километров. Для русских князей всё это вначале дивно было. Дозоры дальние докладывают, что пыль большая, тучей висит на горизонте. Но пока князь затылок чешет, орда татарская уже рядом. Столько конницы, сколько у татар, не имела ни одна армия. Темно, местности Алексей не знает – где переулки, колодцы, заборы? А ведь такое препятствие на ходу убить может. Он вернулся к боярскому дому: – Эй, хозяева! Живые? – А ты кто? – раздалось в ответ. – Сын боярский Алексей, боярина Кошкина. Над тыном показалась голова. – Вроде на нашего похож… – Ты Шутов? – Холоп его. – Боярина зови! – Туточки я! – Над забором возникла вторая голова – в шлеме-шишаке. – Сказывают, люди к монастырю побежали. Выручать их надо! – У меня здесь холопов, которые оружие могут держать, всего трое. С кем выручать-то? Может, от боярина Зверева из Дубняков помощь подоспеет? – Если и подоспеет, то не скоро. Дубняки далеко. Алексей развернул лошадь. Боится боярин дом бросить – его дело. А ему надо к монастырю скакать. Монахи – народ серьёзный, без боя не сдадутся, а если стены высокие и крепкие, они долгую осаду выдержат. – Боярин, монастырь где? – За углом налево. Ты что, в одиночку хочешь с татарами драться? Один в поле не воин! Но Алексей уже тронул лошадь. Скакать во весь опор не следует, но и стоять на месте, когда там, у монастыря, татары злодействуют, душа не лежала. Так он и ехал шагом, ориентируясь на звук колокола. Показались белые стены монастыря. Невелик он, и стены не высокие – но каменные, такие сломать только катапультами можно, коих у татар не было. Стало быть, держатся ещё. И крики слышны. Навстречу Алексею выбежала растрепанная баба с обезумевшими глазами. Алексей наклонился и схватил её за руку: – Что-нибудь соображаешь? Селянка завизжала и стала вырываться – за татарина его приняла. Алексей влепил ей пощёчину, и крик оборвался. – Рязанский я, свой! Татар сколько? – Не знаю, полно! Едва вырвалась! – К боярину в дом беги, там тихо. Чёрт, что же делать? Шутов прав был, один в поле не воин. Двух-трёх ратников бы ему – да ударить в тыл! Подойдут ли на помощь дружинники боярина Зверева? А если и на его имение напали? Была у татар такая тактика. Сотня распадалась по три-четыре группы, и они сразу грабили несколько деревень, собираясь потом в обусловленном месте. Но вроде пожаров в округе не видать. Когда нападают большими силами, в злобе жгут избы и амбары, не боятся. А малым отрядом жечь остерегаются, для близлежащих сёл и деревень это признак тревоги – чужаки рядом. Эх, была не была – Алексей направил лошадь к монастырю. Навстречу ему скакал конный, наверняка чужак. Поперёк лошади у неизвестного что-то лежало – человек или мешок с награбленным добром. Когда они уж вовсе сблизились, Алексей выкрикнул одно из немногих татарских слов, которые знал: – Якши! – и тут же ударил саблей. Татарин к выпаду готов не был, вскрикнул и упал на свою ношу. Неожиданно мешок зашевелился. – Эй, кто там? В ответ – молчание. Алексей спрыгнул с лошади, схватился за мешок и нащупал ноги. Стянув мешок на землю, он поставил человека на ноги и сбросил с него мешок. Девка! Во рту кляп, руки за спиной ремешком стянуты. Алексей вытащил у неё изо рта кляп, но неожиданно девка плюнула ему в лицо. Алексей невольно отшатнулся и, утёршись, выпалил: – Сдурела? – Так ты рязанец? Алексей отступил от неё на шаг и рукой указал на землю: – Вон обидчик твой, в него плюй! Ножом он разрезал кожаные путы, и девка стала растирать запястья. – Сколько татар в монастыре? – Думаешь, из мешка видно? – Беги к дому боярина! Взяв поводья татарской лошади, Алексей привязал их к луке седла своей лошади. В темноте за своего сойдёт, лошадь вроде как заводная. Сняв с татарина малахай, он натянул его прямо на свой шлем. Так шлем отблескивать не будет, и он опять же в темноте сойдёт за своего. Завершив все эти приготовления, Алексей вскочил на коня. Копыта лошади прогромыхали по небольшому бревенчатому мосту, и на фоне белых монастырских стен Алексею стали видны татары. Они спешились – пешим штурмовать удобнее. И вроде немного их тут, не больше десятка, но для одного человека – с избытком. Неожиданно со стены монастыря на татар полилась кипящая вода. Крики ошпаренных, крики боли, радостные вопли монахов! Момент подходящий! Алексей обернулся, отсёк саблей поводья татарской лошади – сейчас она только мешать будет – и тронул каблуками бока лошади. Саблю он держал в опущенной руке, чтобы блеском стали не выдать себя. С ходу, слегка наклонившись вправо, он ударил одного по голове, сделал полуоборот влево и нанёс ещё один удар. Лошадь смяла ещё одного татарина. Монахи, находившиеся на монастырской стене, ничего не могли понять – что за бой внизу и кто его ведёт? Алексей же опасался одного – как бы монахи снова кипящую воду или того хуже – кипящую смолу – сверху не вылили. Он круто развернул коня: татары уже пришли в себя и могли кинуться на него. С монастырской стены донёсся крик: – Шутов, ты ли это? – Я! Алексей ответил не задумываясь, понимая, что пока он объясняться будет по поводу того, что он дружинник боярина Кошкина, татары его в оборот возьмут. Проще соврать, для дела сейчас полезнее. Со стены бросили две сулицы – причём удачно. Татары-то к Алексею повернулись, спины подставили. |