Книга Николай 2. Расстрелянная корона. Книга 2, страница 24 – Александр Тамоников

– Вот как? Значит, у меня в отделении есть предатели, сотрудничающие с террористами?

– Разве это можно исключить, Николай Николаевич?

Кулябко прошелся по кабинету.

– Ты умный человек, Дмитрий, а прикидываешься дурачком. Зачем? Если бы революционеры-заговорщики были предупреждены офицерами отделения, то разве твои приятели оставили бы тебя в живых? Да ты первый пошел бы в расход.

Богров вскинул голову:

– На что вы намекаете, господин подполковник?

Кулябко махнул рукой:

– Ни на что. Говори, с чем пришел на этот раз.

– На меня вчера вышел Муравьев.

– Это тот самый, который не имеет ни имени, ни настоящей фамилии, предпочитает скрываться под псевдонимом?

– Да. Так поступают многие, о чем вам, Николай Николаевич, прекрасно известно.

Начальник Киевского охранного отделения присел в кресло.

– Ну, вышел, что дальше?

– Он спросил, могу ли я срочно подыскать неприметную квартиру для двух товарищей из Петербурга. Я ответил, что в этом нет никаких трудностей.

– Что за товарищи?

– Мне пока известно, что одного из них зовут Николай Яковлевич.

– Он тоже не имеет фамилии?

– Мне ее не назвали.

– И что интересного в этом для меня?

– То, что этот Николай Яковлевич с товарищем намерены совершить покушение на государя.

– Что? – Кулябко приподнялся с кресла. – Покушение на императора?

– Точно так, господин подполковник.

– А ты не врешь?

– Николай Николаевич, прошу без оскорблений. Если вам не интересна данная информация, то я найду способ передать ее генералу Трепову. Он-то уж точно со всей серьезностью отнесется к такой угрозе. Правда, не думаю, что похвалит вас…

Кулябко хлопнул ладонью по столу:

– Так! Никаких губернаторов! Мы охранное отделение, и это наша работа. – Кулябко поднялся из кресла, прошелся по кабинету. – Подыщи нужную квартиру. Я мог бы дать тебе пару адресов, но это слишком рискованно, так что решай вопрос самостоятельно. Как найдешь, сообщишь адрес мне.

– Зачем? – спросил Богров. – Вы желаете выставить вокруг дома своих агентов? Не забывайте, на такое дело, как убийство императора, дилетантов не пошлют. А опытные революционеры мгновенно заметят слежку и скроются. Вот тогда меня несомненно убьют, а вы не будете знать, когда и где террористы нанесут смертельный удар. А в том, что они сделают это, сомневаться не приходится. Николай Яковлевич наверняка продумал несколько вариантов, как достать государя. Тем более что программа торжеств весьма обширна.

– И что предлагаешь ты?

– Я – ваши глаза и уши. Будучи непосредственно связан с террористами, я узнаю их планы и сообщу вам. Вот тогда ваши агенты получат возможность отличиться, а вы – повышение.

– Об этом слишком рано говорить. Ты уверен, что за тобой не следили, когда ты шел сюда?

– Думаю, слежки не было. Во-первых, я бы ее заметил, во-вторых, Муравьев не стал бы вводить меня в курс предстоящей акции, если бы не доверял.

– Ты прав, – проговорил начальник охранного отделения. – Уходить будешь как?

– Желательно, чтобы вы вывезли меня отсюда на своем автомобиле. Так будет спокойней и мне, и вам.

– Хорошо! Сейчас все организуем.

– С кем мне предстоит поддерживать связь для передачи информации? Не бежать же по каждому случаю сюда.

– Да, конечно. Ты Голтуна знаешь?

– Это Игната? Студента?

– Именно.

– Мы знакомы, но не более.

– Вот и познакомитесь поближе. Это не вызовет подозрений. Он молод, ты тоже. Ты закончил университет, он там учится. Первая встреча сегодня с семи до девяти вечера недалеко от того места, где проживают твои родители.

– На Бибиковском бульваре?

– Ты имеешь что-то против? Скажем, харчевня на перекрестке – вполне подходящее место для дружеской беседы двух молодых людей.

– Хорошо. Сегодня мы встретимся в харчевне, но в дальнейшем место позвольте определять мне, исходя из того, как будут развиваться события.

– Договорились. Но смотри, господин Аленский, без выкрутасов! Если что, с меня снимут погоны, а вот с тебя – голову. Мой тебе совет, помни об этом.

– Я помню, господин подполковник.

Кулябко приказал вывезти агента в город и тут же связался по телефону с генерал-губернатором:

– Здравия желаю, ваше превосходительство!

– Здравствуй, Николай Николаевич. Надеюсь, ты не по пустому поводу беспокоишь меня?

– Как можно в такое время, когда работы по подготовке торжеств невпроворот, Федор Федорович?

– Это верно, невпроворот, поэтому у меня почти нет времени. Но я слушаю тебя, Николай Николаевич.

– Тут, Федор Федорович, дело такое, что надо бы встретиться.

– Даже так? Встретиться, конечно, можно, вопрос в том, когда именно. В семь вечера тебя устроит?

– Вполне.

– Тогда приезжай ко мне домой.

– А удобно ли?

– Раз приглашаю, значит, удобно.

– Буду.

Кулябко положил трубку и задумался. Что предпримет генерал-губернатор, узнав о намечающемся покушении? Сообщит об этом в Петербург. Это понятно. Но вот как он представит угрозу? Пока известно, что в Киев едут два террориста с целью убить императора во время празднований. Одного из них зовут-величают Николаем Яковлевичем.

Подобные донесения приходят в Министерство внутренних дел каждый раз, когда император с семьей собирается принять участие в каких-либо публичных мероприятиях. По большей части эти сообщения недостоверны.

Скорей всего, в Петербурге скептически отнесутся к предупреждению Трепова. Уж отменять празднества из-за доноса секретного агента охранки не станут точно. Значит, государь со свитой прибудет в Киев.

Если правильно все организовать, то у Кулябко появится отличный шанс серьезно укрепить свое положение. Шутка ли сказать, предотвратить покушение на императора!

Вот Павел Григорьевич Курилов тоже был начальником охранного отделения, полковником, а ныне кто? Генерал-лейтенант, товарищ министра, заведующий полицией и командир отдельного корпуса жандармов. Это высокая должность, обеспечивающая немалые привилегии.

Но надо сделать так, чтобы это покушение состоялось. Пусть злоумышленники совершат попытку. Богров уверен, что так и будет. Но он не сомневался и в том, что террористы попробуют убить генерал-губернатора.

С другой стороны, даже если Богров сознательно дезинформировал охранное отделение в целях повышения собственной значимости, то дважды он этого делать не станет. Такая наглость чревата изрядными неприятностями. Следовательно, можно с большой долей уверенности предположить, что на сей раз Богров-Аленский говорил правду.