Онлайн книга «Гринвичский меридиан»
|
Весь тот вечер я могла думать лишь об этом. От окна, которое я так и не удосужилась заклеить, пронзительно дуло, а я сидела на ковре, обложившись набросками будущего портрета, и рассказывала Лане обо всем, что произошло. — Она поедет еще, — Ланин голос даже скрипнул от напряжения. — В Лондон? Это не так просто. Это знаешь, какие деньжищи! — Поедет, — упрямилась Ланя. — Она всегда добивалась своего. Добьется и Пола. Скомкав очередной испорченный лист, я запустила им в Ланю: — Не смей меня пугать! Я — беременна. Мне нельзя волноваться. Комок бумаги упал, не долетев до нее. Ланя придавила его узкой ножкой и безразлично посоветовала: — Вот и не волнуйся. Забудь. — Нет, Ланя… Ты просто этого не понимаешь. Ты ведь не совсем человек… Как я могу его забыть, когда я вся пропитана им? Слава уехал, и я сразу почувствовала себя свободной. Мне стало так весело! А сейчас мне не хочется никакой свободы. И веселья не хочется. Я поняла теперь: все мои идиотские поиски себя, эти съемки, ночные приключения, — все это я делала ради Пола. Ведь до него мне и в голову не приходили такие номера. Когда же появился Пол, я поняла, что действительно должна стать той звездой, какую он видел во мне. Ты понимаешь? Разве такой невероятный мужчина смог бы долго любить самую обыкновенную девушку? Вот я и пыталась что-то сделать… Да, видно, совсем не то… Ланя снова подала голос. В сумерках он прозвучал совсем бледно, и все же ударил меня: — А Рита знает, что делать… — Не говори о ней, пожалуйста! — попросила я. — Мне и так мерещатся всякие ужасы. — Разве твои кошмары уже не оборачивались реальностью? Мне сразу вспомнился бор в последний день своей целостности, люди с пилами, кровь на траве, раненый мужчина у сосны. Тогда мое жуткое видение материализовалось и даже оставило в животе растущий след. — Нет, Ланя. Он не может… — Не может? Да ты вспомни, какой он! Твоя Рита лишь притронется к нему, и он сразу начнет раздеваться! Я с отвращением крикнула ей: — Ты стала пошлой! Уходи от меня! Даже не обидевшись, она спросила: — Как же ты будешь одна? Прижав к животу руки, я сказала: — Я не одна. Тебе такого никогда не испытать. — Ты надеешься вернуть его этим? — Нет! Но… — А вдруг будет поздно? Рита… — Хватит о Рите! — завопила я и зачем-то расшвыряла по комнате сложенные пачкой чистые листы. — Я не желаю о ней слышать! Ланя заговорила совсем тихо, но мой крик сразу свернулся: — У тебя один выход… Ты можешь быть спокойна, если только Риты не будет. Совсем не будет. — Да ты что говоришь? — пролепетала я, отступая, но Ланя подставила сзади стену, и я уперлась в нее спиной. — Ничего страшного, — без эмоций произнесла она. — В крайнем случае отлежишь в больнице еще полгодика… Всем известно, что ты не в своем уме. Обострение болезни во время беременности. Состояние аффекта после разговора с ней. Ты же знаешь, сколько может наплести хороший адвокат! Уж твои родители вывернутся наизнанку, чтобы его заполучить… Так что, возьми нож покрепче и отправляйся к ней. Режиссер уже научил тебя, как это делается… — Откуда ты знаешь Режиссера? — насторожилась я. — Тебя же тогда здесь не было! Вы что, заодно с ним? Ланя терпеливо вздохнула: — И я здесь была… И конечно, мы заодно… Как бывают заодно люди, когда им угрожают. — Ланя, Ланя! Что с тобой случилось? Ты же всегда была такой тихой и милой… — Нельзя оставаться милой, когда речь идет о жизни и смерти… — Смерти? Ее черные глаза надвигались, а я как завороженная не могла отвести взгляда. Ланя подобралась так близко, что ее дыхание обдало меня холодом, и в какой-то момент мне даже почудился скрип снега. Но это, наверное, листы шуршали под ногами, потому что мы топтались прямо по ним. Губы у меня онемели, я никак не могла возразить Лане, и только покорно погружалась во тьму ее глаз. Отчего-то саднило то одну, то другую ладонь, но эта маленькая загадка раскрылась, когда было уже поздно: я стояла в коридоре Ритиной квартиры со скальпелем в руке и с ужасом смотрела в глаза ее мужу. Видимо, я разбудила его: Андрей часто моргал и все кривился, удерживая зевоту. Он был невысоким, на полголовы ниже меня, и щупловатым. Рядом с Ритой он просто переставал существовать. — Ты что, Томочка? — спросил Андрей, подавив очередной зевок. — Не поздно гулять одной? Тебя никто не обидел? — Ты у Риты перенял манеру душить вопросами? — огрызнулась я, не зная, куда деться от стыда. Скальпель я положила на тумбочку. Андрей не обратил на него никакого внимания, и мне подумалось, что, может, мой инструмент убийства такое же порождение больного рассудка, как кинжал Макбета? — Ее нет, но ты проходи. Я просто лег пораньше. А Рита в… — В Лондоне?! Он удивился: — Почему в Лондоне? Нет, она в Доме художника. С чего ты взяла, что она в Лондоне? А-а, — опомнился он, — твой англичанин! Я, кстати, и ни разу его и не видел. Томочка, это правда, что ты… Ну, что у тебя ребенок будет? Я кивнула и отступила к двери: — Я пойду. — Подожди, подожди, — Андрей неожиданно перешел на шепот и оглянулся, как неопытный заговорщик. — Пойдем, я тебе кого-то покажу… Да не разувайся! Сжав мои пальцы горячей со сна рукой, он провел меня мимо их спальни к дверям той комнаты, что когда-то считалась Ритиной студией, а потом утратила свое значение. Удержав меня, Андрей взволнованно зашептал: — Только не разбуди! Все вопросы, когда выйдем, ладно? Замирая от предчувствия чего-то то ли страшного, то ли замечательного (о, как Пол выговаривал это слово!), я сделала несколько шагов в темноту и, присмотревшись, увидела, что на кровати у стены кто-то спит. Хорошо, что Андрей предупредил меня, иначе я обязательно вскрикнула бы, разглядев свою бывшую воспитанницу. — Не может быть! Он рывком вытащил меня из комнаты, и тут уж я забросала его вопросами. Андрей только улыбался и жмурился, как довольный жизнью кот. Потом произнес с такой гордостью, словно говорил о самом себе: — Это Рита все устроила. Твой англичанин просил ее позаботиться об Алене. Тебе-то, понятно, сейчас не до этого… Да тебе ее и не отдали бы — одиноким же не разрешают усыновлять. А у нас все условия. Рита подмаслила кого надо, ты ж ее знаешь. И вчера мы ее забрали. — Рита ничего не сказала. Андрей равнодушно скривился: — Не знаю. Может, она задумала как-то это обставить… Ты уж не выдавай меня, ладно? |