Онлайн книга «История моего безумия»
|
Мэйан нервным движением пригладила волосы. – Как дела в институте? – спросил я, чтобы сменить тему. – Все в порядке… было бы в порядке, если бы эти козлы не смотрели на меня, как на дочь монстра. Те же самые, что еще вчера набивались в друзья, уверяли, что «любят твое творчество и восхищаются твоей известностью»! Ха! – Люди непостоянны и внушаемы, ими легко манипулировать. – Ты меня удивляешь! – Нелегко быть дочерью известного романиста, да, детка? Она скорчила гримаску. – Раньше мне приходилось терпеть насмешки из-за того, что я отставала по литературе – и это при отце-писателе! Потом преподаватели – они все ужасные снобы – стали презирать меня за то, что ты пишешь в «низком жанре». – Надо мной тоже насмехались, а насчет оценок по литературе… мне очень жаль. – С чего бы? – Возможно, ты недолюбливала гуманитарные науки из-за моего сочинительства. – Возможно. Но ты не расстраивайся, я беру частные уроки, так что дела пошли на лад. – Учить тебя должен был я. – Мы к этому вернемся… потом. Она встала. – Пора идти, у меня дела. Я окликнул ее: – Мэйан… – Что? Я схватил ее в охапку и притянул к себе. Она не сопротивлялась. Я крепко обнимал дочь, вдыхал ее запах, целовал волосы. Я и забыл, какое это сладкое чувство – держать в объятиях своего ребенка. – Люблю тебя, – шепнул я. Она уткнулась лбом мне в грудь и заплакала. – Не мучай меня, папа! – Можешь не признаваться, я все равно знаю, что ты меня тоже любишь. Несмотря ни на что. – А вот и нет. Мэйан высвободилась, но не рывком, без раздражения, и сказала: – Я помогу тебе выпутаться из передряги. – Что ты имеешь в виду? – У меня есть план. Мне не понравился блеск в ее глазах. – Не волнуйся, ничего противоправного я делать не собираюсь, – пообещала она и выскользнула за дверь прежде, чем я задал следующий вопрос. Глава 38
Нэйтан поставил на стол два пакета из «Да Сильвано» [39] . – Итальянская кухня, – объявил он, плотоядно улыбаясь. – Хорошая мысль, – хохотнул я, – напомнит мне отпуск на Сардинии. Он застыл, глядя на меня с искренним огорчением. – Мне и в голову не пришло, что… – Брось, дружище, я пошутил! Доставай свои деликатесы, я пошел за тарелками. – И захвати два бокала, я принес бутылку «Вино Нобиле ди Монтепульчиано», – изобразив итальянский акцент, похвастался Нэйтан. Мы сели за стол. – Так, что тут у нас… Антипасти, потом спагетти а-ля путанеска. – Спагетти в стиле шлюхи [40] ? – перевел я, подмигнув Нэйтану. Он на секунду онемел, потом расхохотался с искренним облегчением. – Думаешь, это шутки подсознания? Нэйтан разлил вино и поднял бокал: – Пусть минуют все твои беды! Мы чокнулись. – Выглядишь неплохо, – сказал он и приступил к еде. – Спасибо за комплимент. Поговорил с Даной по телефону. Мэйан меня навестила. Я описал нашу встречу, Нэйтан внимательно слушал, не переставая жевать. – Очень хорошо! Что хорошо, то хорошо. Сейчас важно, чтобы ты был спокоен. Нам предстоит война на два фронта. – В каком смысле? – удивился я. – В судебном и коммерческом. – Неужели ты все-таки собираешься издать мою книгу? – Останавливаться поздно, мой милый. – Мы провалимся! Никто не захочет читать роман, написанный растлителем! – Ошибаешься. Пока ты предавался печальным чувствам, я успел внести несколько поправок. – Ты говоришь о рекламной кампании? – Нет, мы ее отменили. Рекламировать на билбордах и радио автора, у которого проблемы с законом, – чистой воды провокация. Да и ездить по стране сейчас не время. – Так что же ты изменил? – Название твоего романа. – Понятно. Оно было условным, но не худшим. – Вообще-то подошло бы любое. – Что ты придумал? – «Завтра ты поймешь». Как тебе? Я пожал плечами. Нэйтан решил, что до меня не дошла вся утонченность замысла, и принялся объяснять. – С одной стороны, намек на историю с этой девкой, с другой – на твою ситуацию. Своего рода признание… – Спасибо, я понял. Но ведь тираж уже напечатан, так? – Он был в типографии, но мы все остановили после ток-шоу сволочного придурка Лермана. Текст на четвертой странице обложки представлял тебя как романтика и мечтателя… Теперь это неуместно, сам понимаешь. – Ну еще бы. – Обложку переделывают, и я воспользовался этим, чтобы изменить название. Тебе не нравится? – Честно говоря… мне плевать. Мой ответ не обескуражил Нэйтана. – В следующей книге опишешь – во всех красках – свои злоключения. – Ты так уверен, что мне захочется писать, а людям читать? – Конечно, захочется! Ты сам говорил, что собираешься засесть за великое произведение, за настоящий роман, сюжет которого будет основан на реальных событиях. – Не сейчас. Я не могу думать о будущем, Нэйтан, я не такой оптимист, как ты. Если выскребусь из грязи, вряд ли захочу снова в нее погружаться. – Ладно, будет день, будет пища… – Ты всегда планируешь наперед? – ухмыльнулся я. – Президент Трумэн [41] говорил: «Пессимист из благоприятной возможности делает проблему, а оптимист проблему превращает в благоприятную возможность». Я полностью с ним согласен. В этом смысл моей жизни. Смысл моей жизни терялся в тумане настоящего. Глава 39
Когда раздался звонок, у меня появилось дурное предчувствие. Это была Дана. |